«Впо́ру поворачивать, но сердце не велит…»
В костре поленьев тресканье,
Кипит тушёнка в банке,
Осталось спичек несколько,
И хлеба полбуханки.
1. 
В чай лист черносмородинный,
Кладу, чтоб заварить,
Чтоб вкус его особенный,
Мог запахом взбодрить.
Бороться, как с усталостью,
Набраться новых сил,
Полсотни лет до старости? -
У Бога я спросил.
Ещё с кем разговаривать,
Он может подсказать,
С чем лучше чай заваривать,
Но лучше мне не знать.
Лежит порода каждая,
В мешочке с номерком,
Ей рубль – цена продажная,
С потёртым рюкзаком.
Не вся она изучена,
Нужна лишь только мне,
Ищу, что не поручено,
Ненужное стране.
А был бы я геологом,
Входил бы в партий штат,
И не пришло бы в голову,
Как дальше жить решать.
Споткнулся в деле, начатом,
Найти метеорит,
И впо́ру поворачивать,
Но сердце не велит.
Пусть я из списков вычеркнут,
Включён в изгоев ряд,
Учёный я, за вычетом,
Лишь званий и наград.
Мне некому указывать,
И что-то запрещать,
Как пробовать наказывать,
А главное мешать.
В костре поленьев тресканье,
Кипит тушёнка в банке,
Осталось спичек несколько,
И хлеба полбуханки.
По карте, если верить ей,
В трёх днях пути, село,
Но карты врут на Севере,
И можно ждать всего.
2. 
В пути Судьба изменчива,
Всегда не та, что ждёшь,
Она, как рядом женщина,
С которой не живёшь:
Она со мной дурачится,
С улыбкой говорит,
Моё, где счастье прячется,
Как мой метеорит.
И ты опять надеешься,
Всё думаешь найдёшь,
Со всеми, чем поделишься,
И значит не умрёшь.
1972, 2011, 2014, 2019, 2022
Небольшая «историческая» справка:
В 1968 году, находясь в рядах Советской Армии, просматривая в солдатской библиотеке подшивку журналов «Техника-Молодёжи» за 1966 год, обнаружил в №2 на стр. 10-13 статью «ТУНГУССКОЕ ДИВО».
Главное, что меня поразило в этой статье, это было то, почему в проблеме Тунгусского метеорита было необходимо до конца разобраться.
А в этой проблеме, – как говорилось в статье, — необходимо было до конца разобраться потому, что последствия падения Тунгусского метеорита на Землю, уж слишком напоминали результаты ядерных взрывов:»
«Именно это опасное сходство имел в виду президент Международного астрономического союза, открывая в 1958 году в Колонном зале Дома союзов X съезд этой ассоциации. Французский астроном заявил, что, если в наше напряженное время повторится событие, сходное с тунгусским взрывом, это может повести мир к непоправимой катастрофе».
Неудивительно, что мне тогда захотелось своими глазами увидеть место падения «Тунгусского метеорита», и я решил поделиться своими планами с несколькими сослуживцами, призванными со мной в армию, в январе 1967 года. Разумеется, они моё решение не восприняли всерьёз и даже поспорили со мной, что, как бы я хотел в 1970 году поехать в Красноярский край, на самом деле, кроме Чёрного моря или дачи, никуда тогда не поеду. Но я всё-таки поехал.
Решиться было на это просто, так как вернувшись из армии в Москву, через несколько месяцев понял, что я ни в каком НИИ (в «почтовом ящике Москвы»), как молодой специалист никому на работе не нужен и поэтому был всегда первым кандидатом, на уборку картошки в подшефных колхозах или на переборку овощей на овощных базах, причём с зарплатой уборщицы, если она работала только в одном месте, а не по-совместительству, ещё в трёх-четырёх местах и было неудивительно, что у всех слезились глаза, только от одного запаха мочи, во всех московских общественных туалетах.
Терять поэтому мне было нечего, и я уволился в июне 1970 года с «престижной» работы и поедом поехал в Красноярск, откуда и на двух самолётах с пересадкой с ИЛ-14 в Кежме, на АН-2, добрался до эвенкийского посёлка Ванавара. Но не столько меня испугали предстоящие таёжные приключения, как то, что я забыл свой паспорт в Москве и обнаружил его отсутствии только через два дня, когда уже подъезжал к Красноярску.
Хорошо ещё в то время не угоняли гражданские самолёты в недружественные Советскому Союзу страны, и при покупке билетов на самолёт не требовали предъявлять паспорт, и нужен он был в аэропортах только в случае возврата билетов.
Но отсутствие паспорта лишило меня возможности, заниматься расспросами местных жителей, где за селом Ванавара начинается знаменитая «Тропа Кулика». Возможно, мной не заинтересовалась местная милиция только потому, что я всё-таки сходил на почту и отправил своим сослуживцам, с которыми поспорил, в разные города России, телеграммы с датой «моего прибытия в Ванавару».
Одно я знал совершенно точно, из книги Бориса Вронского «Тропа Кулика» (М., «Мысль, 1968, стр.204), где Тропа Кулика пересекает русло реки Чамба», примерно в 40 км от её устья со стороны правого берега реки Подкаменная Тунгуска.
Пришлось идти до этого места по самому длинному маршруту: 30 км до устья Чамбы и примерно 40 км по её правому берегу до «переправы» через эту реку. Но я рассчитывал только посмотреть на Заимку Кулика, где считалось тогда был эпицентр взрыва Тунгусского метеорита и вернуться обратно и рассчитывал, что весь путь займёт дней десять – пять дней туда и пять дней обратно.
Поэтому шёл налегке, только с одним спальным мешком, без палатки и даже без топора, с десятью банками тушёнки и двадцатью концентратами быстрого приготовления продуктов из брикетов варёно-сушёной гречневой и рисовой каши, а также с пакетами для приготовления картофельных и вермишелевых супов. У переправы через реку у меня оставалось только две банки тушёнки и три пакета супов, а идти ещё предстояло почти 50 км, что было уже не просто нереально с таким большим набором «разнообразных» продуктов.
Хотел перейти реку вброд, хотя бы для того, чтобы только посмотреть на дерево «с многочисленными надписями», но у самого берега, была глубина по пояс, поэтому идти ради любопытства дальше на правый берег, у меня, сразу там, всё желание пропало.
И вот там, где на берегу стояло одинокое поражённое молнией, переломленное пополам, сухое дерево, я на его белой расщеплённой поверхности, вырезал название своей экспедиции (ТЧЭ-1), свою фамилию и дату 17/IV1970.
3. 
Понятно, что нужно было возвращаться, но вот только как – каким маршрутом, тем же, каким шёл к «переправе» на Чамбе или напрямую, через тайгу, сразу в Ванавару? В тайге ещё местами лежал снег и еле заметную тропу почти не было видно даже недалеко от берега Чамбы.
И тогда, впервые в моей в жизни, промелькнула в голове мысль, что «впо́ру поворачивать, но сердце не велит». И я пошёл, не по своим следам назад, а через тайгу в Ванавару и в течении одного дня и белой ночи, преодолел расстояние в 35 километров, ориентируясь больше не по тропе и по затёсам на деревьях, а по следам зимника, по его параллельным следам, оставленным санями на ещё лежащем в тайге снегу.
В 1972 году мне пришлось, по крайней мере, не без долгих колебаний, трижды не поворачивать назад, а продолжать идти вперёд, хотя это каждый раз могло плохо закончиться, но зато действительно помогало чувствовать себя свободным человеком и в конце концов помогло написать стихотворение, которое можно было напевать, в каждой, казалось бы, безвыходной ситуации, вплоть до настоящего времени.
28 мая, 2022 года