Найти Бога внутри себя, как Лев Толстой, и не выпускать Его наружу

Найти Бога внутри себя, как Лев Толстой, и не выпускать Его наружу

Константин Коханов: У нас в России лишь «толстовства» не хватало, хотя в ней сект немало развелось…

«Насколько он велик, рассказывать не буду,
Его «талант» не стану отрицать,
Смог поместить Христа, с Конфуцием и Буддой,
В одной «компании», нельзя сказать, что сдуру,
От власти ждал тернового венца.

У нас в России лишь «толстовства» не хватало,
Хотя в ней сект немало развелось,
Где даже «равенство и братство процветало»,
Свободы только лишь народу не хватало,
Терпеть властей и церкви произвол.

Что Бога нет, – нам этого Толстой, – не скажет,
И что Христос, совсем не Бога Сын:
Каким-то дуракам, действительно докажет,
И свой им перевод Евангелий покажет,
Как море, луг в росе, пройдёт босым.

Он христианство без чудес, себе представил,
И что Христос был только лишь пророк,
Который письменных свидетельств не оставил:
Кем снят с креста, когда воскрес, как был прославлен,
Какой архангел, к Богу уволок?

Так всех апостолы запутать постарались,
Во лжи не смог Толстой их уличить,
Но понял Бог «Живёт», внутри его, под старость,
И в каждом Он, в себе и каждому осталась,
Искать Его и этому учить.

Ну, разве кто, что Бог, внутри его, допустит,
Чтоб, как Толстой, искать его начать,
Но, если наше всё, для многих, только Пушкин,
Но кто его в айфон скачает для прослушки,
И будет в нём Толстого изучать?

1 марта 2024 года

Рубрика: Вера в Бога, Писатели и поэты | Метки: , , | Комментарии отключены

Как иудейская пасха, закончилась возникновением христианства, и чья в том «заслуга»

В романе М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» имя Афрания носит начальник тайной стражи прокуратора Иудеи Понтия Пилата, поэтому не исключается, что он вполне мог быть внуком (или правнуком) Луция Афрания – древнеримского писателя комедий, который родился около 150 года до н. э., и не исключено, что внук (или правнук) писателя-комедианта, мог вполне участвовать в «божественной комедии», связанной с воскресением Иисуса Христа.

Константин Коханов: Как иудейская пасха, закончилась возникновением христианства, и чья в том «заслуга».

Опять пришёл, опять не вовремя,
Евреи снова не поймут,
Что их донос, известным органам,
Они же мне, передадут.

Опять сижу у прокуратора,
Донос, читаю на себя:
Зачем Иуду-провокатора,
Я бил ногами без суда.

Ну, что же взять с меня Афрания,
Комедианта всех времён,
Каких там прав, ещё попрание,
Когда, кто прав, не разберём.

Воскрес «Распятый», чьи старания?
Смешно писать, об этом, в Рим,
Мессию ждут, поднять восстание,
А мы «о чуде» говорим:

Где сняв с креста, пророка спрятали,
Зачем искать, когда воскрес?
В еврейском храме настоятелям,
Он стал мерещиться с небес.

Иуду всё-таки зарезали,
Никто убийцам не мешал,
Им совершить, своё возмездие,
Признался я, что оплошал.

Расстроил этим прокуратора,
Остался Левий не причём,
Донос отправлен императору,
«Как был» с еврейским сургучом.

Первосвященник пусть надеется,
Что прокуратора сместят,
Но легион, куда он денется,
И пять других здесь разместят.

А Палестину, ещё вытопчет,
И наш четвертый легион:
Один воскрес, его вычтете,
Зачем мне мёртвых «миллион».

Ну, что же взять, с меня Афрания,
Комедианта всех времён:
«Каких там прав, ещё попрание,
Когда, кто прав, не разберём».

Мессию ждут, восстать готовятся,
Чтоб посягнуть, на Рима власть,
Но Храм снесут, он не отстроится,
Не только Рим, и Бог не даст.

Века пройдут, евреи съедутся,
Им в Палестине «повезёт»,
Одни остаться, в ней надеются,
Не зная, что произойдёт:

У Бога нет народов избранных,
За счёт чужих, в раю не жить,
Там места нет, потомкам изгнанных,
Из рода Каина, кто «жид».

Не верит кто, пусть вспомнит прошлое,
За что Пилата не простят,
Кого прощал, народ на площади,
И сам решал, кого распять?

Осудит кто, теперь Афрания,
Комедианта всех времён,
Что всё решал, за всех заранее,
И не причём, был «игемон».

Не тронул всё-таки «апостолов»,
Пергамент им не пожалел,
Как будто знал, кто будет после них,
Искать, «что истина», уже.

«Краткая библейская история»

Людям Бог дал Скрижали,
Моисей Их разбил,
Что Они выражали,
Очень скоро забыл.

А потом, будто вспомнил,
Первый в мире делец,
Что наступит всем полный,
Страшный вскоре конец.

Испугались евреи,
И в пустыню ушли,
Сорок лет жопы грели,
Для спасенья души.

А вокруг как-то люди,
Обходились без них,
И Тельцам хоть молились,
Но на землях своих.

А евреи остались,
Как бы все в стороне,
А потом размечтались,
В раз о райской стране.

Потеснили народы,
Свой построили храм,
И без войн дальше годы,
Стали редкими там.

И пороли их греки,
Да и римлян их сёк,
Но Мессия их некий,
Не сошёл с неба в срок.

И не сходит поныне,
Освятить, чтоб порок:
Манны с неба в пустыне,
Заготовленной впрок.

Людям Бог дал скрижали,
Моисей Их разбил,
А они выражали,
Как всех нас Он любил:

I. Что одной люди расы;
II. Нет любимых святынь;
III. Не о теле раскрасе,
Суть общения с Ним.

Верят жизни Основа,
С Богом «Ветхий Завет»,
Но от Бога в Нём «Слово»,
Только «Будет» и «Свет».

2007

Остальное рассказы,
Много в них небылиц:
Кто Христос, знают разве,
И его знавших лиц.

Было всё при Пилате,
Лишь в каком-то году,
И Христа, кто-то схватит
В Гефсиманском саду:

Где смущал иудеев,
Самозваный пророк,
Их в Мессию не верить,
И отец его Бог,

Что к нему вознесётся,
Пострадав за людей…
И что вскоре найдётся,
Его выдать злодей.

Кем был схвачен Христос?
Ясно – стражей их храма,
Приказал кто, – вопрос,
Чья разыграна драма?

Кем опознан пророк,
Лишь Иудой, известно,
Получил кошелёк,
Там же сразу на месте.

Он за сребников тридцать,
Страже выдал пророка,
Чтоб потом удавиться,
Там с распоротым боком.

Говорят, что Пилат,
Отомстил за Пророка,
Был хотя он распят
Им, – не выступил против.

Утвердил приговор
Сам, синедриона,
Лишь, вступая с ним в спор,
Даже пальцем не тронув.

Этим был оскорблён,
И унижен «жидами»,
Был Иуда казнён,
И других казней ждали.

И «Первосвященник»,
Всё понял без слов,
Козлом отпущенья,
Сам стать был готов.

Христа на Голгофе,
Тогда не убили,
Толпу разогнали,
И там «воскресили»:

Три дня от побоев,
«Стирали следы,
Но разве все скроешь,
Но стали бледны.

Ещё сорок дней,
Проповедовал всюду,
Пророк вновь везде,
Обещал счастье людям.

А после вознёсся,
Как все говорят,
Сказав, что вернётся,
Зачем ему врать.

В синедрионе,
От злобы тряслись,
Что кто-то, их кроме,
Мог ересь нести.

Просить разобраться,
Хотели Пилата,
Но только Пилат,
Смог «так руки умыть»,
И вытереть их,
Так сумел «постараться»,
Что вместе с Христом,
До сих пор не забыт.

2024

Рубрика: "Всемирная история", Вера в Бога | Метки: , , , , , | Комментарии отключены

«Нам это хорошо знакомо, простить участников погромов, и мрази судьбы не ломать…»

«Нам это хорошо знакомо, простить участников погромов, и мрази судьбы не ломать…»

Муфтий и спортсмены попросили снисхождения для погромщиков в аэропорту и на взлётной полосе Махачкалы, даже, не смотря на то, что на кого они напали, был один ребенок на коляске и на аппарате ИВЛ, которому также пришлось прятаться от участников погромов, вместе с остальными пассажирами, прилетевшего из Тель-Авива самолёта.

Константин Коханов: «А мусульмане не подсудны, как им в России знают трудно, везде прохожих избивать…»

Нам это хорошо знакомо,
Простить участников погромов,
И мрази судьбы не ломать:
Найдутся муфтии, спортсмены,
В Кремле с Песковым там Ельцмены,
Евреи, кто Чубайса сменят,
Лишь только русских обвинять.

А мусульмане не подсудны,
Как им в России, знают трудно,
Везде прохожих избивать,
Им все российские законы,
В их всех «анклавах», не знакомы,
Всегда готовы на погромы,
Всегда их есть, кому скрывать.

Хотя с евреями, все также,
Кто срал на Родину однажды,
Потом ещё прощался дважды,
Как Макаревич и сейчас,
Уже призывы раздаются,
Кто предал нас, должны вернуться,
И ни за что, не отвечать.

Элите, как переобуться,
Когда о сволочи пекутся,
Сокуров любит подлецов:
Пусть Макаревич пел фашистам,
Был для Прилепина артистом,
И Михалкову был Сенцов,
Лишь режиссёр, не террористом.

Мораль двойная налицо,
Идёт война, конца не видно,
И кто стране плюёт в лицо,
Он, как герой, в конце концов,
Назад вернётся, мы же быдло,
Кому за Родину обидно,
Что враг взял Родину в кольцо.

2 ноября 2023 года

Рубрика: Шизофрения протеста | Метки: , , , , , , , , | Комментарии отключены

«Понравиться хотел, – понравился и что-же?»

«Понравиться хотел, – понравился и что-же?»

Константин Коханов: «Как хочется понравиться кому-то, кого нам в жизни лучше обойти…»

Как хочется понравиться кому-то,
Кого нам в жизни лучше обойти,
И до конца трамвайного маршрута,
Понять, что дальше, с ним, не по пути.

Как хочется нам всё же оправдаться,
Что поняты, вы может быть, не так,
И вам ещё не нужно расставаться,
Что это не каприз уже, а факт.

Уйти, конечно, всё-таки придётся,
И даже хлопнуть дверью, сгоряча,
Хотя надежда всё же остаётся,
Когда-нибудь всё заново начать.

Сейчас доходит редко до дуэли,
Ведь стало проще киллера, нанять,
Ведь всех мерзавцев учат с колыбели,
Что у барьера незачем стоять.

Как хочется понравиться кому-то,
Кого нам в жизни лучше обойти,
И до конца трамвайного маршрута,
Расстаться с ним, и где-нибудь сойти.

И на пустой трамвайной остановке,
Другой трамвай, там сидя, подождать,
И прочитав рекламы заголовки,
За чем-нибудь, не нужным, не бежать.

Всегда найдутся те, кто предлагают,
Нам что-нибудь ненужное купить,
Но хуже, если в дружбу поиграют,
Вас за игру, заставят заплатить:

Они уходят, просто, не прощаясь,
Чтоб лет через пятнадцать, позвонить,
Напомнить, как однажды повстречались,
И ты помог, как мог и дал взаймы.

Не требовал расписки с днём возврата,
Не думал, что товарищ пропадёт,
Как без вести пропавшего солдата,
Искать не стал, и ждать, когда придёт.

Мы создаём, проблемы себе, сами,
Мы верим дружба, с детства, навсегда,
А не отмерена лишь днями и часами,
Из года в год, в прошедшие года.

Лишь остаётся видимость знакомства,
И прошлого, ты знаешь, не вернёшь:
Им больше другом, ты не назовёшься,
И ты к себе, его не позовёшь.

В трамвае встреча, просто объяснила,
Как трудно даже, молча постоять,
И ждать лишь, остановку, через силу,
Не спрашивать, дела, как обстоят.

Страшно вновь понравиться кому-то,
Записать попутчика в друзья,
Растянуть прощания минуты,
После, много лет, встречаться зря.

Повод вновь найдётся, чтоб расстаться,
Всякая поспешность, не всерьёз,
И в трамвае хочется остаться,
А не выйти сразу на мороз.

В павильон трамвайной остановки,
И другой трамвай в ней, подождать,
Прочитать рекламы заголовки,
Что купить и следует пожрать.

05.11.2013, 2014, 21.09.2023

Рубрика: Друзья, коллеги | Метки: , , , , , | Комментарии отключены

Призывники в Советскую Армию в январе 1967 года

Призывники в Советскую Армию в январе 1967 года

Что помнил о призыве и службе в Советской Армии Константин Коханов, и что напомнила ему о дне призыва фотография в Интернете – «Призывники 1967 года»

Всё, что помнил о призыве Константин Коханов написал в записной книжке, находясь ещё Советской Армии, почти сразу, как очутился в казарме, дальше, что-либо добавить, не нашёл нужных слов, впрочем, и вспоминать об дне, совсем не хотелось:

«Мы как лошади табуном,
Беговая, ну а рядом,
Каждый знает ипподром,
Значит так надо,
вот и идём…»

В 2006 году, написанные в армии строки Константин Коханов использовал, в качестве эпиграфа к небольшому стихотворению о своей армейской службе, всего об одном эпизоде, в результате которого, дедовщина до конца его службы, в открытой форме в казарме не проявлялась после его ультиматума «старикам»: «заряжу во время нахождения в очередном наряде вне очереди, три карабина, крикну ночью молодым лежать смирно, а солдат, от второго до четвёртого года службы, перестреляю, всех до одного, как бешенных собак.

Разумеется, «старики» всерьёз ультиматум Константина Коханова всерьёз не восприняли, даже когда на следующий день, выдав всем «новобранцам», полученные со склада карабины СКС, ещё в заводской смазке, и повели всех без исключения солдат в казарме на стрельбище, при этом взяли только два, уже пристреленных в солдатском тире, карабина и только он решил взять на стельбище свой карабин. Зачем берешь, – спросили даже офицеры, – без его пристрелки, ты даже в мишень не попадёшь, но Константин Коханов возразил, что в случае его боевого применения, ему придётся стрелять из своего карабина, а не ждать пока убьют солдата, стрелявшего из «пристрелянного», кем-то в тире, карабина.

До этого Константин Коханов, стрелял только в секции по стрельбе в техникуме, из малокалиберной винтовки, но хорошо помнил слова инструктора, как нужно ложиться на пол, целиться и стрелять, плавно нажав курок. Молодых солдат, наверно ради смеха, уложили с карабинами на землю первыми. Мишени были новыми, с силуэтами человека по грудь, с нанесенной по его телу разметкой, как на обыкновенной спортивной мишени.

Всем трём первым стрелкам, среди которых был Константин Коханов, выдали по три патрона. Константин Коханов всё сделал, как его учили по «инструкции»: лёг на землю, раздвинул ноги на ширину плеч и по команде офицера, стоящего за ним, плавно нажал и сразу, как было нужно, его не отпустил. Откуда он мог знать, что СКС (Самозарядный Карабин Симонова), если удерживать курок, стреляет, как автомат. Ну, такие выстрелы, точно только в небо, – сказал стоящий за его спиной офицер. и после того, как другие с солдаты, как положено, отстрелялись, сел на велосипед и поехал к мишеням.

Константин Коханов, когда встал, повесил на плечо карабин и пошёл к мишени, офицер уже был там, быстро посмотрел на две мишени слева от мишени Константина Коханова и почему от его мишени не отходил и что было особенно странно, и два, стрелявших с ним солдата, рассматривали не свои мишени, а почему-то тоже разглядывали его мишень.

Но и Константин Коханов удивился не меньше, чем офицер и солдаты, когда увидел, что попал в центр мишени, причём не задел, тремя пулями, даже линии разграничения центра мишени с другим полем, более низкого результата стрельбы.

Когда, Константин Коханов вернулся на исходную позицию и получил ещё три патрона, и произвёл, как и в первоначальном положении три выстрела, как и положено, по одному, сразу отпуская курок, то к мишени пошли уже все офицеры и как не странно все «старики».

Результат, конечно, оказался хуже, но скорее всего, первая пуля попала в центр мишени, а две другие попали в отметки мишени восемь и семь, как бы образуя одну линию с первой пулей в центре.

После того, как все солдаты отстрелялись, трое офицеров подошли к Константину Коханову и расспросили его, как он целился в мишень из своего карабина и тоже решили попробовать на что они способны. Стреляли трижды по пять раз, в разные мишени, но никто больше пяти очков из них не выбил, но если соревнования были бы на кучность стрельбы, то наверно результат стрельбы у них был бы не хуже, чем у Константина Коханова, но это офицеров, расстраивало ещё больше. Особенно после того, как Константин Коханов попросил дать ему ещё три патрона, которые он разумеется не получил, наверно потому, что у офицеров было мало надежды, что в третий раз, он должен был, обязательно промахнуться.

«Старики» сделали вид, что ничего особенного не произошло, но вместо себя в наряд по казарме, и на развод караула гарнизона, больше никогда не отправляли.

А после второго эпизода с грибами, в котором была замешена почти вся казарма, вообще все поняли, что Константин Коханов, точно псих, и от него, как от психа можно ожидать чего угодно, даже то, что он пристрелит любого «старика», не моргнув глазом.

А всё это произошло к концу жаркого лета 1967 года. Оно оказалось на редкость грибным, к тому же даже белых грибов было много и Константин Коханов решил, что грибной суп всё-таки намного лучше, чем даже любой самый «вкусный» суп в солдатской столовой. Его инициативу варить грибной суп, поддержало половина «стариков», а есть суп – практически все. Они даже притащили из столовой большую пустую 5-ти литровую жестяную банку из-под томатной пасты, и сделали для неё, из толстой металлической проволоки, ручку для костра.

Константин Коханов собирал грибы, кто-нибудь из солдат приносил утащив из кухни несколько клубней картошки, при наличии денег покупали 50 грамм сливочного масла в буфете солдатской столовой, кого-нибудь из гражданских служащих советской армии просили иногда купить в магазине села Саваслейка лавровый лист. С солью проблем не было, её брали прямо со стола в солдатской столовой.

Но наши пиршества после ужина, спокойно продолжались недолго, конец им, из благих побуждений решил положить старшина, боялся как бы солдаты не отравились грибами, а на Константина Коханова, как на организатора всего этого безобразия, ему уже успели донести, особенно недовольные его независимым поведением, кандидаты в старики, второго года службы, хотя ещё не демобилизовались все солдаты третьего года службы и оставалось ещё несколько солдат четвёртого года службы.

Поэтому старшина вызвал Константина Коханова к себе в каптёрку и предупредил, если он не перестанет варить грибы, то не будет у него вылезать из внеочередных нарядов за нарушение дисциплины и даже окажется на «губе» (в караульном помещении «Учебного центра ПВО» в селе Саваслейка. Горьковской области).

Константин Коханов проигнорировал предупреждение старшины и на следующий день спокойно сварил грибной суп на костре, на поляне в лесу за казармой. Когда уже собирались снять жестяную банку с супом и все достали, индивидуальные согнутые алюминиевые ложки, привязанные к обструганным веткам с ближайших кустов, похожими на маленькие паломники, неожиданно появился старшина, и со словами, что все сидящие у костра получат по наряду вне очереди, хотел явно опрокинуть банку с супом в костёр.

Но чего не мог ожидать старшина, это только того, что один из «стариков», четвёртого года службы, опередив его, обхватит прямо над костром банку с супом, и прижав её к гимнастёрке, обжигая под её рукавами руки и прижимая банку к груди, убежит с ней в глубь леса.

Остальные солдаты, в том числе и Константин Коханов, воспользовавшись замешательством старшины, тоже бросились бежать в туже сторону леса, куда уже убежал их товарищ с банкой супа. Бежать по лесу, когда уже стемнело, по одному из «страшных муромских лесов», не стал бы в это время даже Владимир Высоцкий, написавших о них песню, и тем более искать в нём поляну. Но мы быстро нашли поляну и на ней «старика» с банкой грибного супа, который уже его ел.

Солдаты быстро уселись вокруг банки и стали, своими паломниками, черпать из неё грибной суп. Причмокивая от удовольствия, каждый солдат постарался, словно соревнуясь, в ненормативной лексике, пройтись по поводу поступка старшины. Константин Коханов, не обратив внимание на то, что все как-то неожиданно замолчали, тоже в свойственной его манере, высказал о старшине и своё мнение, в котором из всех слов без мата, были только одни предлоги.

И тут Константин Коханов только обратил внимание, что он продолжает есть суп один и по голосу старшины за спиной, догадался почему остальные солдаты перестали интересоваться супом.

А старшина, словно наслаждаясь произведённым эффектом своего внезапного появления на поляне, обращался уже не ко всем солдатам, а только к одному Константину Коханову:

«Рядовой Коханов, я же предупреждал тебя, чтобы ты больше не варил грибной суп, так что за нарушение приказа старшины, объявляю тебе наряд вне очереди, второй наряд без очереди за то, что взял самовольно из столовой ложку и согнул так, что если её выпрямить, она просто сломается и третий наряд вне очереди за то, что сейчас оскорбительно высказался обо мне лично.

И только тут старшина обратил внимание, что пока он объявлял рядовому Коханову наряды вне очереди, он продолжал есть грибной суп. Старшина видимо растерялся и уже не знал, как ему отреагировать на такое безразличие солдата, к объявленным ему трём нарядам вне очереди:

«Рядовой Коханов, ты что меня не слышишь, или не понимаешь, что я тебе сказал? Константин Коханов, опуская очерёдной раз свой паломник в банку с супом, даже не поворачивая головы в сторону старшины, спокойно ответил, что «всё прекрасно слышал, и за то, что ел грибной суп, готов понести заслуженное наказание, а пока товарищ старшина, всё равно больше нарядов, по своей должности, вы мне не дадите, дайте хотя бы доесть суп.

И тут случилось то, что старшина совершенно не мог ожидать, в банку с супом начали опускать свои паломники, сначала «старики», а потом и все «молодые» солдаты, с третьего по первый год службы. Старшина посмотрел на всех, хотел, что-то сказать, но наверно больше решил не портить аппетит, махнул рукой и вернулся в казарму.

На вечернем построении, проверки наличия всего личного состава казармы, старшина перевёл в конце её, разговор в шутку, как он гонял любителей грибного супа по лесу, и после команды, – разойдись, – сказал Константину Коханову идти с ним в его каптёрку.

Разговор Константина Коханова со старшиной был длинным, причём оправдывался не он, а старшина, говоря о том, что он отвечает за здоровье солдат и просто боится, как бы все не отравились грибами, которые, ко всему почему, он ещё и готовит грибной суп в жестяной банке от томатной пасты. Насчёт грибов, Константин Коханов сказал, что собирает только белые грибы, иногда подосиновики, и даже подберёзовики не собирает, потому что среди них много бывает червивых, поэтому отравиться грибным супом никто не может.

Насчёт того, что грибной суп, всё-таки готовить в жестяной банке нельзя, с этим Константину Коханову, пришлось согласиться и в тоже время спросить, и что-же тогда делать, когда так много белых грибов и к грибному супу все уже привыкли. И тут старшина сказал ему то, что он никогда не мог, при всей его строгости, даже предположить: Если хотите есть грибной суп, так ешьте, я не буду возражать, если купите кастрюлю, и никто кроме тебя не будет собирать грибы.

Когда Константин Коханов вышел из каптёрки, все ужели лежали на двухъярусных кроватях, и явно, что ещё никто не спал, и всех разбирало любопытство, какое ему наказание придумал старшина и поэтому его сосед по верхнему ярусу поинтересовался, что ему завтра придётся делать? Скорее всего в казарме уже перебрали все варианты его наказания и поэтому его ответ вызвал громовое молчание, как после разорвавшейся гранаты.

Можете мне не верить, – сказал Константин Коханов, еле сдерживая смех, – мне старшина придумал самое суровое наказание, какое можно только придумать в Советской Армии, вместо трёх нарядов вне очереди, – купить кастрюлю и только в ней варить грибной суп.

И вот только тогда, действительно, каждый в казарме подумал, что Константин Коханов. отдаёт отсчёт своим словам и на самом деле, может сдержать своё обещание перестрелять полказармы, если кто-то из старослужащих вздумает, ему указать его место в казарме, угрожая в случае отказа занять это место, что он вернётся домой только в «деревянном бушлате».

В 2006 году, перебирая, сделанные при службе в Советской Армии записи и наброски стихотворений, для включения их в свой первый стихотворный сборник «Другие песни», в качестве дополнительного самостоятельного приложения к сборнику воспоминаний «Таёжный дневник», Константин Коханов, найденное им короткое впечатление от призыва в армию, включил в качестве эпиграфа, в стихотворение без названия, которое сейчас было бы правильно назвать «Советского Союза мастер-псих».

Константин Коханов: «Советского Союза мастер-псих»

«Мы как лошади табуном,
Беговая, ну а рядом,
Каждый знает ипподром,
Значит так надо,
вот и идём…
».

Это всё, что помню от призыва,
Вернее, сам, я в армию пошёл,
И хотя была альтернатива,
Окончить институт, но хорошо,
Что оценил последствия я лени,
И сам явился в райвоенкомат,
И долго врач простукивал колени,
Чтоб не достался психу автомат.

Меня проверили, как следует, поверьте,
Что «старики» в казарме не учли,
Когда один там, перепуганный до смерти,
Своим ремнём по морде получил…

Табун наш разогнали по казармам,
Моя звалась, как в рифму, просто ДАРМом:
«Дивизион АРмейских Мастерских»,
Но службу не закончил командармом,
Советского Союза Мастер-Псих!

1967, 2006

Память всё-таки удивительная вещь, не знаешь, что в ней хранится в самых отдалённых уголках головного мозга и что казалось бы из забытого навсегда, «всплывёт наружу».

Разве мог подумать Константин Коханов, увидев в Интернете фотографию «Призывники 1967 года», что сам вдруг, неожиданно, провалится в этот год, оказавшись на Казанском вокзале и даже сможет описать события этого дня.

Всё выглядело почти также, как на той фотографии из Интернета. Можно было просто поставить его на ней с кем-нибудь рядом в шинели и фуражке ремесленного училища, которую ему отдал один из родственников, чтобы он её потом, по прибытии в часть выкинул, и не подумаешь, что прошло сколько времени, а ничего, в сущности, оказывается ещё не забыто. Даже то, что мой вид, на фоне остальных новобранцев, после прибытия в карантин воинской части, тогда очень растрогал старшину карантина, и он из-за этой шинели чуть не угодил в роту охраны или в стройбат.

Шанс у меня тогда такой был, но я случайно увидел двух офицеров, которые разговаривали с солдатами в «ленинской комнате» (по обучению солдат уставам воинской и гарнизонной службы, а также и по изучению идейно-патриотической литературы) и поинтересовался у старшины, что там происходит.

Оказывается, офицеры подбирали солдат для радиотехнического отделения (РТО) дивизиона ДАРМ, и на его вопрос, почему ему об этом не сказали, старшина ответил, а зачем тебе было знать об этом, мы с тобой же окончили одно и тоже ФЗУ («фабрично заводское училище», так в его время назывались ремесленные училища). Какое же на лице старшины было разочарование, когда он узнал, что оказывается Константин Коханов закончил Московский Радио-механический техникум (МРМТ) и до призыва в армию учился в институте. Поэтому Константин Коханов сам подошёл к офицерам дивизиона ДАРМ и был зачислен в отделение РТО.

Константин Коханов: «Призывники 1967 года»

Мы, как лошади, табуном,
Беговая, ну, а рядом,
Каждый знает, что ипподром,
И тем, кто нас гонит, надо:
Не церемониться с призывником,
Лишь загонять в одно стадо,
Кого кулаком, а кого в зад пинком,
Но чья-то мамаша рада,
Что кто-то присмотрит теперь за сынком,
Лучше, чем с детского сада.

Кто-то припрятал, в кармане коньяк,
А кто-то бутылку водки,
И кто-то дурачился просто так,
Как пьяные одногодки:
День им осталось всего побузить,
Развязано и хамовато,
Только майора, не стоило злить,
Кто гнал их от военкомата.

А тот, потеряв, над собой, весь контроль,
Бутылку из рук одну вырвав,
Её не разбил, а на рану, как соль,
Всю выплеснул в пьяное рыло…
В душе коньячном, трезвеет не всяк,
И присмирил наш табун и обмяк,
Лишь на Казанском перроне:
Тронулся поезд и с водкой коньяк,
Полился на пол изо рта не вояк,
Сброда в плацкартном вагоне.

1967, 2006, 2011, 27.09.2012 (в СМИ-2, вторая часть «Призывники 1967 года»),
18 сентября 2023 года.

Рубрика: Воспоминания, сослуживцы | Метки: , , , , , | Комментарии отключены

«Снова грустно отчего-то»

«Снова грустно отчего-то»

Константин Коханов: «Снова грустно отчего-то, что случилось, не поймёшь…»:

Снова грустно отчего-то,
Что случилось, не поймёшь,
Всё в порядке на работе,
Дома повод не найдёшь.

Чем же так ты, недоволен,
Где причина той тоски,
Что сидишь, как будто болен,
Трёшь задумчиво виски.

В чём стремишься разобраться,
Что ты сделать не успел?
Нужно вспомнить постараться,
Перед тем, как лечь в постель.

Выпил три стакана чая,
В чашку кофе заварил,
Вспомнил даже дня начало,
Как с женой поговорил,

Вспомнил путь весь на работу,
До метро и от метро,
Знаю всё же, было что-то,
Грусть мою, что предрекло.

То не дождик моросящий,
И не брызги из-под шин,
С тротуаром рядом мчавших,
С хамской наглостью машин.

Наконец-то осенило,
Вспомнил, в чём был виноват,
Кошка жалобно просила,
Есть, а я не стал давать.

Были в сумке бутерброды,
Мог один вполне отдать,
Надо ж быть таким уродом,
Не хотелось доставать.

Ладно, если б торопился,
Но прикрыв подъезда дверь,
Зонт раскрыл и убедился,
Не промокну, что теперь.

Не промок, не насморк мучил,
А как будто заболел,
Был бы это первый случай,
Вспомнил все и побледнел…

Публикации: 23.10.2012 (в СМИ-2), 2014-2015 (в Сборниках Поэтических Сюжетов – СПС), 2023 (незначительная правка одной строки)

P.S.

…Понял я причину грусти,
И что как-то изменюсь:
Я не тот, кто кошку пустит,
В дом к себе, и спать ложусь.

17 сентября 2023 года

Рубрика: Бытовые сценки | Метки: , , , | Комментарии отключены

Осенняя грусть

Осенняя грусть

Константин Коханов: Осенняя грусть сейчас и полвека назад

«Осень (Рябина)»

Иду по золоту аллей,
Где в шелест листьев тополей,
Влетает птичьи голоса,
И неба просинь,
Устало осень.
Смотрю в печальные глаза,
Где ты со мной или одна,
Тебе я жёлтый лист поднял,
В иголках сосен,
Не ты ли осень?

Рябина наклонила ветвь,
Рубины сыпятся, а ведь,
У ожерелья через день,
И вид не сносен,
Такая осень.
Но я прошу, его надеть,
Как от печали амулет,
А ты в ответ,
Не то, что – нет,
Уйти лишь просишь.

Иголку с ниткой, знаю носишь:
Так чем тебя я разозлил?
И ты, лишь только, не голоси́шь,
И гроздь рябины, в спину бросишь,
Решила, что я изменил,
В моих висках, увидев проседь:
Конечно, Бес толкнул в бедро,
В висках, заметив серебро,
И я влюбился сразу в Осень.

Смотрю в печальные глаза,
О чём грустит, спросил я зря,
Кленовый лист, вернуть нельзя,
Его бы тоже, вверх, подбросил:
Второй лист ветер подхватил,
Его клён веткой захватил,
Ещё бросать листы просил,
Чтоб поиграла с ними Осень.

1971, 2020, 15 сентября 2023 года

«Осень (Иван-чай)»

Короткое лето, вдруг кануло в осень,
Для глаз неприметно, в холоде рос,
И мы замечаем, что кружатся осы,
Над иван-чаем, где не был, покос.

Лес своё золото, на́ лист ладони,
Выложил, вот оно, хочешь – нарви,
Постели пол им, и пусть будет дома,
Лишь жёлтое поле, там, где ковры.

Жёлтое поле, не повод к веселью,
Вино колдовское, стало не то,
Разве мы пьяны, зачем нам, похмелье,
В комнате пусто, и в сердце никто…

1971, 28 августа 2023 года.

Рубрика: Стихи | Метки: , , , , , | Комментарии отключены

«Сказать, что можно о любви…»

«Сказать, что можно о любви…»

Константин Коханов: «Сказать, что можно о любви, как это чувство возникает?»

Сказать, что можно о любви,
Как это чувство возникает,
Вином в душе, начнёт бродить,
И всю реальность замутняет.
И как рассудку вопреки,
Нет смысла жизни без объятьев,
Прикосновения руки,
К груди податливой под платьем.

Когда на всё готовы оба,
Себе всё могут позволять,
Не ущемляется свобода,
Свои желанья проявлять,
И не спешить, слегка наощупь,
До самой сердца глубины:
Страсть утолить намного проще,
Задравши платье со спины.

Потом, не зная, как расстаться,
Куда смотреть по сторонам,
И как к друг другу прикасаться,
Неинтересно, если вам:
Зато всё ясно станет сразу,
Что не любовь была, а страсть,
Чтоб раз ещё, в кусты с ней слазить,
И разойтись, чтоб не пропасть.

Любовь лишь страстью не удержишь,
Как не обставишь ритуал,
Когда привязанность и нежность,
Совсем в семье не капитал:
Промотан весь, не преумножен,
Своя у каждого постель,
Уйти к любовнице муж может,
Жена к любовнику поспеть.

И счастье только на бумаге,
Одно «Свидетельство» хранит,
Живут, что в браке бедолаги,
И то, когда-нибудь сгорит.
Хотя скорее затерялось,
В готовых к выбросу вещах,
Не все в любви встречают старость,
Когда-то глупость соверша:

На первом в юности свиданье,
Когда жених повёл в «кусты»,
Не оправдал там ожиданья,
И даже в душу не пустил.
Но рассуждая меркантильно,
Что в браке всё и так сойдёт:
Невесту «взял» он, не насильно,
Не знал его, что в жизни ждёт.

13 сентября 2023, 17:31

Рубрика: Истоки любви | Метки: , , | Комментарии отключены

Где любовь твоя, дурак?

Где любовь твоя, дурак?

Константин Коханов: «Шип воткнула в сердце роза, где любовь твоя, дурак?»

Окна в росписи мороза,
Над постелью полумрак,
Чую розу и мимозу,
И черёмуху, и мак.

Будоражат в сонном теле,
Страсти, словно наяву,
И как будто, в самом деле,
Я цветы у дома рву.

Птицы разные запели,
Хотя долго ждать весны,
Просто пением метели,
Перемешивались сны:

И хожу я вновь по лугу,
Рядом девушка грустит,
Знает вижу, в ней лишь друга,
Кто клубникой угостит.

Полевых там ягод много,
Мякоть терпкая пьянит,
Но я девушку не трогал,
Не пытался соблазнить.

А теперь она приснилось,
Я хотел её обнять,
Но метель, в мой дом просилась,
Снежной бабой, лечь в кровать.

Окна в росписи мороза,
Над постелью полумрак:
Шип воткнула, в сердце, роза, -
Где любовь твоя, дурак!

1975, 05.09.2023 в 17-12

Рубрика: Истоки любви | Метки: , , , , , , | Комментарии отключены

«Чудо в Самаре в январе 1956 года»

Константин Коханов: «Чудо в Самаре в январе 1956 года»

Было чудо или нет,
Интерес вновь подогрет,
Версий много уже было,
Но всё тот же результат,
Вспомнят, что сказать забыли,
Что лишь в фильме разглядят:

В фильме «Чудо» виден ясно,
Чуда этого процесс,
Но судить о нём напрасно,
Лишь показана прекрасно,
В «Чуде» роль КПСС.

Роль Хрущёва, съезд «Двадцатый»,
но о нём всего лишь вскользь,
Есть о Сталине цитаты,
Ни одной конкретной даты,
Всё как будто не всерьёз:

Отштамповано всё грубо,
Даже проповедь попа,
На завод какой-то трубный,
Как Хрущёв тогда попал:
Свой портрет он там заметил,
Приказал снять со стены,
А потом, у тех, кто встретил,
Он спросил, а кто в ответе,
За религию у них:

Видно, в курсе был о «Чуде»,
Кто-то всё же доложил,
Как положено Иуде,
Знал повешенным не будет,
Сам «Пилату» услужил:
Разрулил Хрущёв все быстро,
Даже «инока» нашёл,
Взять икону у застывшей,
С ней, у девки, как «Всевышний».
Даже «Бога» превзошёл.

Остальное в прежнем стиле, -
Перегибы на местах,
В духе времени сейчас,
Спорят лишь разгоречясь:
Как культ-личность допустили,
Чтоб посеять в душах страх.

Фактов нет, одни лишь ссылки,
Все архивы сожжены,
Правда все убеждены,
Было «чудо», там в глубинке,
Верят все, где по-старинке,
Как тогда и в наши дни:

Что известно? – только пьянка,
Жизни может быть изъянка,
Богохульство и застенчивый разврат:
Танец женщины с иконой,
На груди, как в сексе, стонах,
Вспышка молнии, и в голову разряд.

03.09.2023, в 12-24

Рубрика: Вера в Бога | Метки: , , , , | Комментарии отключены