Причина болезни семьи отшельников Лыковых в 1981 году и смерти трёх старших детей. Часть 2.

Константин Коханов: Причина болезни семьи отшельников Лыковых в 1981 году и смерти трёх старших детей. Часть 2.

Часть 1. (Окончание) …Большого ума, сделать заключение в чём была действительная причина смерти старших детей семьи отшельников Лыковых, как читатель и сам мог догадаться, для этого не потребовалось, вот только почему об этом не знали и не догадывались врачи, трудно найти объяснение, но Константин Коханов попытался это сделать, потому что сам в то время (в 1970-1986 годах) путешествовал, правда значительно севернее тех мест, которые описывал Василий Песков и видел многое, о чём не хватало мужества рассказать даже таким известным советским писателям, как Валентин Распутин и Виктор Астафьев.

И как это не показалось бы смешным, но пребывание Константина Коханова там, настолько напугало местные власти, что они в 1984 году сделали попытку выслать его из Восточной Сибири обратно в Москву. Правда, когда он сказал исполнителю принятого решения, – хорошее вы нашли место для ссылки, – думаю, что теперь точно прославитесь на весь Советский Союз, – это отрезвляюще подействовало не только на него, но и на все вышестоящие правоохранительные органы и они, хотя бы в 1986 году, постарались ему не мешать, искать в тех местах, Тунгусский метеорит. Часть 1. (Полное содержание): http://parfirich.kohanov.com/blog/?p=6703

Константин Коханов: Наиболее вероятной причиной болезни семьи отшельников Лыковых в 1981 году, могло быть их отравление остатками ракетного топлива из 2-ой ступени ракетоносителя «Протон»

Если до 1996 года можно было рассматривать несколько вариантов причины болезни всей семьи отшельников Лыковых, то после того, как Василий Песков стал свидетелем пролёта 7 сентября 1996 года ракетоносителя «Протон» почти над Заимкой Агафьи Лыковой и, сопровождавшегося взрывом, падения его второй ступени, наиболее вероятной причиной стало, отравление всей семьи Лыковых, упавшими там вместе с обломками металлических частей второй ступени, остатками ядовитого ракетного топлива гептила и его, не менее ядовитого, окислителя.

К сожалению, авторитетных (действительно научных) источников воздействия на организм человека гептила и его производных с описанием явных признаков отравления или присутствия их в воздухе, по характерному запаху или его отсутствию нет, и Константину Коханову приходиться довольствоваться в основном материалами с правозащитных или экологических сайтов:

1. Экологическая опасность гептила и его производных

1.1. Гептил – его химическое название – несимметричный диметилгидразин, бесцветная или слегка желтоватая жидкость, имеющая аммиачный, характерный «рыбный» запах.
При окислении гептила сильными окислителями на основе азотной кислоты (окислитель амил) образуются: диметиламин, тетраметилтетразен, нитрозодиметиламин, метилендиметилгидразин, формальдегид, синильная кислота, окислы азота и другие продукты окисления.

Обладает кумулятивными свойствами, т.е. накапливается в организме.

Наиболее поражаемые органы и системы: Нейротропное, гепатотропное, гемолитическое действие и отдаленные эффекты. Раздражающее и кожно-резорбтивное действие. Обладает высокой способностью проникать через неповрежденную кожу. Пары легко проникают через кожу: при хроническом воздействии – опасность отравления через кожу достигает уровня ингаляционной.

Трансформация в окружающей среде: В воздухе, в том числе при взаимодействии с окислителем на основе азотной кислоты амилом во время испытаний ракетных двигателей, в воде и почве образуются диметиламин, тетраметилтетразен, нитрозодиметиламин, метилендиметилгидразин, нитрозодиметилгидразин, формальдегид, синильная кислота и др.

1.2. Амил (регистрационный номер по CAS 10544-72-6) – торговое название тетрасида азота N2O4. Это окислитель ракетного горючего гептила, производное высокотоксичной крепкой азотной кислоты. Имеет 1-й класс опасности. Как индивидуальное вещество существует при температурах ниже 11oC в виде белых кристаллов. На воздухе моментально разлагается с образованием паров диоксида азота (NO2) бурого цвета и других оксидов азота. При обращении с амилом требуется специальная защита кожи и глаз работников. ПДК в воздухе рабочей зоны по диоксиду азота – 2 мг/м3.
При остром отравлении амилом в легкой форме у людей возникают преходящие мозговые расстройства, острые ларинготрохеиты, трахеобронхиты.
При остром отравлении амилом средней тяжести люди страдают токсической пневмонией, бронхиолитом, начальной формой отека легких.
При отравлении амилом в тяжелой степени у людей развивается токсический отек легких, возможен смертельный исход.
При хроническом отравлении амилом в легких появляются признаки хронического воспаления (эндобронхиты, бронхиты, бронхиолиты, продуктивные перибронхиты и перибронхиолиты), явления склероза, гипертрофия мышечного слоя мелких бронхов.

1.3. Меланж – высокотоксичный окислитель топлива для ракет средней и малой дальности. На складах Министерства обороны этот окислитель значится под марками АК-20К, АК-20Ф, АК-20И, АК-27И, АК-27П. Он представляет собой концентрированную азотную кислоту не менее 74% состава. Легколетучее соединение красного или желтого цвета. Даже незначительное попадание меланжа в атмосферу приводит к серьезным и необратимым последствиям для живого организма.
Поскольку его предельно допустимая концентрация 0,005 (пять тысячных) мг/л. Всего несколько вдохов паров меланжа могут оказаться пагубными для организма. Длительное пребывание в облаке меланжа без костюма химической защиты гарантированный летальный исход.

1.4. Продукты сгорания гептила и амила (окисления) при испытании ракетных двигателей

1.4.1. Нитрозодиметиламин (химическое название – N-метил-N-нитрозометанамин. Образуется при окислении гептила амилом, в том числе при испытании жидкостных ракетных двигателей. Хорошо растворим в воде. Вступает в реакции окисления и восстановления, с образованием гептила, диметилгидразина, диметиламина, аммиака, формальдегида и других веществ. Является высоко токсичным веществом 1-го класса опасности. Канцероген, обладает кумулятивными свойствами. ПДК: в воздухе рабочей зоны – 0,01 мг/м3, то есть в 10 раз более опасный по сравнению с гептилом, в атмосферном воздухе населенных пунктов – 0,0001 мг/м3 (среднесуточная), в воде водоемов – 0,01 мг/л.
Острое отравление: При поступлении в организм: резкая слабость, нарушение деятельности сердечно-сосудистой и дыхательной систем, терморегуляции. Тяжёлые изменения белкового, углеводного и других видов обмена. Заболевание крови – лейкопения с последующим лейкоцитозом, анемия, заболевание печени.
Хроническое отравление: Симптомы прогрессирующей недостаточности печени, хронический гепатит, завершающийся циррозом, токсический гепатит с желтухой и асцитом, поражение почек, токсический нефроз почек. Обладает раздражающим, кожно-резорбтивным, эмбриотропным действием.

1.4.2. Тетраметилтетразен (4,4,4,4-тетраметил-2-тетразен.) Это продукт разложения гептила. Ограниченно растворим в воде. Стабилен в абиотической среде, в воде очень стабилен. Разлагается с образованием диметиламина и ряда неидентифицированных веществ. По токсичности имеет 3-й класс опасности. ПДК: в атмосферном воздухе населенных пунктов – 0,005 мг/м3, в воде водоемов – 0,1 мг/л.
Острое отравление: Раздражение слизистых дыхательных путей и угнетение центральной нервной системы. Наблюдается одышка, наркотическое состояние. Поражается печень, почки и другие органы. Может наступить отек головного мозга.
Хроническое отравление сопровождается снижением иммунитета, изменением крови и высокой обсемененностью микробами кожных покровов. Наиболее поражаются нервная система, кровь, печень и почки. Раздражает верхние дыхательные пути, обладает кожно-резорбтивным действием.

1.4.3. Диоксид азота NO2. Это сильный окислитель, органические соединения загораются в смеси с ним. В обычных условиях диоксид азота существует в равновесии с амилом (тетраоксидом азота). Оказывает раздражающее действие на зев, может быть одышка.
При острых отравлениях возникают отеки легких, слизистых оболочек дыхательных путей, дегенерация и некроз тканей в печени, почках, головном мозге человека.
При хронических отравлениях возникают: воспаление десен, слизистой, хронические бронхиты, эмфизема легких, пневмосклероз, астма. ПДК: в воздухе рабочей зоны – 2 мг/м3, в атмосферном воздухе населенных мест – 0,085 мг/м3(максимально разовая) и 0,04 мг/м3 (среднесуточная), класс опасности – 2.

1.4.4. Оксид азота NO. ПДК в атмосферном воздухе населенных мест: максимально разовая – 0,4 мг/м3, среднесуточная – 0,06 мг/м3; класс опасности – 3.
При остром отравлении наблюдаются: слабость, головокружение, онемение ног, тошнота, рвота, снижение кровяного давления.
При хронических отравлениях – нарушение функций органов дыхания и кровообращения.

1.4.5. Оксид углерода (угарный газ) – это продукт неполного сгорания органических (углеродсодержащих) видов топлива. Монооксид углерода (угарный газ) может длительно (до 2 месяцев) находиться в воздухе без изменения. Оксид углерода – яд. Связывает гемоглобин крови в карбоксигемоглобин, нарушая способность к переносу кислорода к органам и тканям человека. ПДК: в атмосферном воздухе населенных мест – 5,0 мг/м3 (максимально разовая) и 3,0 мг/м3 (среднесуточная).
При наличии в воздухе одновременно оксида углерода и соединений азота токсическое действие оксида углерода на людей усиливается. Возможны влияние на эмбрион, плоды новорожденных, тератогенные эффекты.
Нарушается деятельность желудочно-кишечного тракта, возникает хроническое воспаление среднего уха, анемия, недостаточность функции кроветворных органов (образуется метгемоглобин, возникает кислородное голодание мозга и всего организма).

1.4.6. Синильная кислота (цианистый водород). Цианистые соединения – это сильные яды. Синильная кислота чрезвычайно токсична. Адсорбируется неповреждённой кожей, оказывает общетоксическое действие: головная боль, тошнота, рвота, расстройство дыхания, асфикция, судороги, может быть смерть.
При остром отравлении синильная кислота вызывает быстрое удушье, повышение давления, кислородное голодание тканей.
При хронических отравлениях возникает угнетение гормона щитовидной железы, понижение температуры тела. При небольших концентрациях возникает ощущение царапанья в горле, жгуче горький вкус во рту, слюнотечение, поражение коньюнктивы глаз, мышечная слабость, пошатывание, затруднение речи, головокружение, острая головная боль, тошнота, рвота, позывы к дефекации, прилив крови к голове, усиленное сердцебиение и другие симптомы.

1.4.7. Формальдегид (муравьиный альдегид). Формальдегид обладает резким запахом, он сильно раздражает слизистые оболочки глаз и носоглотки даже при незначительных концентрациях. Наблюдается резь в глазах, слезотечение и раздражение верхних дыхательных путей. Оказывает общетоксическое действие (поражение центральной нервной системы, органов зрения, печени, почек), оказывает раздражающее, аллергенное, канцерогенное, мутагенное действие. ПДК в атмосферном воздухе: среднесуточная – 0,012 мг/м3, максимально разовая – 0,035 мг/м3.
(По материалам сайта prpc.ru – «Пермского регионального правозащитного центра»

http://www.prpc.ru/booklet5/01.shtml)

Ну, что тут сказать, не больше того, как и в одной из своих песен, иронично высказался Владимир Высоцкий, – «Если правда оно – Ну, хотя бы на треть, – Остается одно: Только лечь помереть!»

Но, если отбросить шутки в сторону, всё равно возникает вопрос, неужели такой известный красноярский врач, как Игорь Павлович Назаров на протяжении 25 лет наблюдавший семью отшельников Лыковых, ничего на Заимке Карпа Лыкова не почувствовал и был настолько наивен, что ничего там, по тем временам, «сверхъестественного не заметил, а если заметил, почему молчал и до публикации Василия Пескова о полётах в 1996 году над Заимкой Агафьи Лыковой ракетоносителей «Протонов», предпочитал не распространяться?

Да, разве только один такой врач, как Игорь Назаров молчал, молчали все на Алтае, кто всё это знал, но предпочитал не слышать и не видеть, чтобы это не поставило крест на дальнейшей карьере или просто не лишило бы тёплого места на государственной службе.

На что всё-таки следует обратить внимание, читая книги журналиста Василия Пескова «Таёжный тупик» («Всё это было», Москва, 2000) и врача Игоря Назарова («Таёжные отшельники», Красноярск, 2004) – это на хронологию посещения ими Заимки семьи Лыковых. Василий Песков просто не указывает даты посещения Заимки при жизни Карпа Лыкова, а ограничивается в основном указанием только месяца, а Игорь Назаров ссылается на конкретные даты, в своих дневниковых (путевых) записях, по которым тоже возникают вопросы, насколько описанные в них события, соответствовали действительно указанным им дням:

Из путевых записок Игоря Назарова:

17 августа 1983 года. (…) Вечером хозяева приходили к нашему костру, угощали кедровым орехом. Когда несколько орешек упало на землю, Карп Осипович собрал их все до единого (тяжело они им достаются). В обращении с нами у Лыковых уже нет той настороженности, которая была заметна в прошлый приезд. Они стали проще, спокойнее. Вероятно, уже привыкли к людям и многим новым вещам, сведениям, и это не вызывает у них состояние «стресса», а только пробуждает любопытство и заинтересованность.

Уже свободно берут из наших «мирских» рук различные предметы. У Агафьи сохраняется детская непосредственность, хотя ее несколько поубавилось. Она очень критично все оценивает. Например, говорит о ненужном упрямстве Саввина:

«Выкорчевывает пень и тащит его один, а это никому не нужно. Когда он уже еле ходил, говорила ему: не копай картошку, надорвешься, преставишься (умрешь) и ничего не надо будет. Не послушался. По земле ползал, а копал. Вот и плохо получилось!»

По словам Карпа и Агафьи Лыковых, Дмитрий, или как они говорят — Димитрий, болел не долго, около недели, и умер 19 сентября 1981 года от простуды. Саввин болел тяжело около двух месяцев и умер 7 декабря. В это время он не мог даже выйти из избы, болела спина, был стул с кровью. Наталья «простыла», перед смертью у нее было удушье («её давило, душило, очень мучилась»), умерла 17 декабря 1981 года.

Рассказывая о болезни и смерти братьев и сестры, Агафья уходит в себя, затормаживается, речь её замедляется, слова тихие, более четкие, чем обычно, равномерные, с паузами, глаза смотрят «в себя», сидит неподвижно, мимики на лице никакой — она вся в воспоминаниях, в тех тяжелых днях, переживает заново всё. Рассказ обстоятельный, со многими подробностями. Изредка Карп Осипович дополняет короткими фразами печальное воспоминание Агафьи. Внимательно слушаю, стараюсь ничего не упустить, анализирую.

Точно судить о характере болезни и причинах смерти Лыковых не представляется возможным, так как никто из медиков в это время их не видел и «истории болезни» как документа не существует.

Поэтому мои заключения основываются на рассказах Лыковых, оставшихся в живых. Основные моменты, которые я выделил, были следующие:

Заболели Лыковы в конце сентября, практически все в одно время:

Первым, после длительного охлаждения в воде, заболел Дмитрий. По словам Агафьи, он страдал от одышки, испытывал затрудненное дыхание, жар, озноб. Как можно заключить, у Дмитрия было тяжёлое воспаление легких, от которого он через неделю скончался.

В эти же дни заболели все остальные Лыковы, у них так же отмечались явления поражения дыхательной системы: слабость, одышка, чувство удушья, кашель, жар. Вероятно, легче всех болел Карп Осипович, тяжелее — Наталья, у нее отмечалось кровохарканье.

Как рассказывают Лыковы, после самостоятельного лечения отваром крапивы, ревеня и «кровавика» (чистотела) состояние их несколько улучшилось.

Однако тяжелая работа на холоде (копка картошки из-под снега, заготовка дров, похороны Дмитрия) вновь привела к ухудшению состояния здоровья Лыковых. У Саввина присоединились явления воспаления кишечника и кровотечение из него (вероятно, геморрагический энтероколит). При явлениях полного истощения и упадка сил он умер.

Во время болезни Саввина за ним ухаживала, стирала бельё в основном Наталья. Кстати, после смерти Саввина всё его грязное белье, и верхняя одежда, были унесены подальше от избы и сожжены (похоже, Лыковы понимали, что это могло быть источником заразы). После Смерти Саввина состояние Натальи вновь катастрофически ухудшилось и через 10 дней она умерла.

В это же время тяжело болела Агафья и легче Карп Осипович. У них так же отмечались признаки воспаления лёгких. Только к концу зимы Агафья почувствовала облегчение, более молодой организм справился с болезнью.

Из сказанного напрашивается вывод, что причиной болезни и смерти Лыковых явилась какая-то инфекция, развитию которой способствовали охлаждение, тяжелая изнурительная работа и, конечно, ослабление или отсутствие специфического иммунитета.

Более лёгкое течение заболевания у самого старшего Карпа Осиповича, вероятно, объясняется большей «тренированностью» его иммунных систем, так как он вырос и жил многие годы «в миру», при контакте со многими людьми, а значит и со многими инфекциями.

По моим наблюдениям, Карп Осипович несколько сдал, прибавилось морщин, согнулась спина. Уже нет той легкой, летящей, бравой походки, хотя он по-прежнему выглядит моложе своих лет, быстр, подвижен, физически достаточно силен.

Дед предъявляет жалобы на частые боли в спине и внизу живота, ослабление слуха. Последнее, вероятно, является только маленькой уловкой старика, так как проверка слуха показала его хорошее состояние (на расстоянии около 15 метров он хорошо слышит легкий щелчок фотоаппарата).

Видит Карп Осипович по-прежнему хорошо, свободно читает свои книги даже в условиях недостаточного освещения. Цветоощущение у него так же, как у Агафьи, не нарушено, цвет различает правильно.

Лицо у Карпа Осиповича отечно, особенно под глазами, что, вероятно связано с укусами комаров и мошки. При волнении у него начинают трястись руки, появляется одышка до 28 раз в минуту, набухают вены на шее. Однако явных признаков легочной и сердечно-сосудистой недостаточности нет. На вопрос: «Сколько вам лет?», ответил — 82. Три года назад говорил — 84. Почему? По моим подсчетам, Карпу Осиповичу должно быть 87 лет.

Агафья несколько пополнела. Отмечается небольшая отечность век, возможно, как результат изменения солевого режима питания. (А глаза у Агаши, оказывается, серо-зеленые). Она отмечает, что зимой 1981 года было сильное удушье («и душит, и душит, так тяжело»), в последнее время поубавилась сила, стала быстро уставать, мешает работать больная рука.

Жалуется она на боли и припухлость в нижней трети левого предплечья, мышечную слабость в этой руке, нарост на кости. Наблюдается у Агафьи также небольшая припухлость суставов на кистях. Она чувствует в них, больше по утрам, ломоту, онемение. Рассказывает:

«Вижу бересту на полу, беру – чувства-то нет, руки терпнут, ломота в них». Это от тяжелой работы на холоде, в земле и сырости у нее развились явления полиартрита (воспаление суставов). Однако от обследования и нашей помощи отказалась…

18 августа 1983 года. (…) Лыковы к нам совсем привыкли, держатся непринужденно, свободно беседуют. Рассказали, что Дмитрий перед смертью отказался от причастия. Лыковы трактуют это как «не хотел умирать, молодой был, жить хотел».

Саввин перед смертью попросил свежей несоленой рыбы и белого хлеба с маслом. Рыбы дали, а масло с хлебом от геологов принести не успели.

Наталья перед смертью завещала Карпу Осиповичу и Агафье жить в нижней избе: «ближе к людям и лучше пашни».

Дмитрий похоронен возле нижней избы за ручейком, Саввин и Наталья у верхней, вместе с матерью, которая умерла 22 года назад от голода. «Жуткий был год, неурожай страшный, даже звери все ушли» — рассказывал Карп Осипович…

Игорь Назаров и приехавшие вместе с ним лица находились на Заимке Карпа Лыкова с 17-го по 30 августа 1983 года.

За неделю до приезда на Заимку Карпа Лыкова врача Игоря Назарова с Байконура был произведён запуск ракетоносителя «Протон», поэтому состояние здоровья Карпа и Агафьи Лыковых, описанные тогда врачом Игорем Назаровым, частично, а может быть полностью, скорее всего нужно отнести к последствием взрыва и падения частей второй ступени этого ракетоносителя в окрестностях их таёжной заимки:

10 августа 1983 года в 18:24:26 (UTC) с космодрома Байконур, стартовый комплекс №200Л, осуществлен пуск ракеты-носителя «Протон 8К82К» с разгонным блоком «ДМ2», которая вывела на околоземную орбиту советские спутники:
«Космос-1490» («Ураган», сер. №12Л) (14258 / 1983 084А);
«Космос-1491» («Ураган», сер. №13Л) (14259 / 1983 084В);
«Космос-1492» (ГВМ «Ураган») (14260 / 1983 084С).
КА выведены на орбиту с параметрами: наклонение орбиты – 64,7 град.; период обращения – 676 мин.; минимальное расстояние от поверхности Земли (в перигее) – 19154 км; максимальное расстояние от поверхности Земли (в апогее) – 19154 км.

Но уже во время пребывания Игоря Назарова, через 10 дней, был произведён с космодрома Байконур следующий запуск ракетоносителя «Протон», о пролёте которого Игорь Назаров не упоминает (возможно он после 3-х часов утра, местного времени, ещё спал и ничего не только не видел, но и не слышал, но зато описал последствия взрыва и падения его 2-ой ступени, на здоровье и не только на своё, а также и своих товарищей):

26 августа 1983 года в 20:02:00 (UTC) с космодрома Байконур, стартовый комплекс №200П, осуществлен пуск ракеты-носителя «Протон 8К82К» с разгонным блоком «ДМ2», которая вывела на околоземную орбиту советский спутник «Радуга-13» (14307 / 1983 088А). КА типа «Грань», сер. №24, советский серийный геостационарный спутник связи, с параметрами высоты круговой орбиты ~36 617 км и периода обращения ~24 ч 38 мин (в разных источниках приведены разные параметры).

Для справки:

UTC (СГВ) Универсальное координированное время, базирующееся на атомном отсчёте времени.
UTC — это наследие времени по Гринвичу (GMT, солнечное время на 0-вом меридиане), иногда ошибочно именуемое GMT. Время по UTC не переводится зимой и летом.

Точное время на Алтае: UTC+07:00 (Абакан, Горно-Алтайск);
Точное время на Байконур: UTC+06:00.

27 августа 1983 года. (…) День сегодня солнечный и теплый, но какой-то задумчивый по-осеннему. Вниз бежит-журчит ручей. Иногда кажется, что это вовсе не ручей поет, а переговариваются люди. Тишина и благодать! И удивительное рядом. Утром под скалой нашел несколько кустов крыжовника. Откуда? Что-то в других местах Саянской тайги я его не встречал, хотя хожу по тайге уже не первый год.

В нескольких шагах от избы растут малина (на которой есть еще ягоды), черемуха, черника, рябина и даже крыжовник. В одно время можно собирать столько сортов ягод, обычно вызревающих в разное время. Удивительно! А кедрач обступает избу со всех сторон и все мы в свободное время беспрерывно, как бурундуки, грызем шишки или кедровый орех. Агаша всё время заботится, чтобы наши запасы в кармане не убывали.

Несмотря на удивительный таёжный воздух, обилие ягод и вполне сносное питание, все участники экспедиции отмечают вялость, апатию, неважный аппетит, разбитость, иногда даже одышку. В разные дни отмечались значительные колебания артериального давления. В чём причина? С непривычки много работали или сказывается смена климата и высокогорье, около 1500–2000 м над уровнем моря? Нужно будет узнать у геологов, какое барометрическое давление в этих местах. Может быть, этот уголок не такой уж и райский?..

28 августа 1983 года. (…) Спускаемся к Абакану и идём вниз по течению. По пути пробуем рыбачить на спиннинг и на «мушку», но все безуспешно. Даже у «Щёк», где огромные зеленые ямы и валуны и по всем рыбацким приметам должны быть таймени, ленки и хариус, рыбы не слышно и не видно. Река как мертвая! Почему? Неужели и здесь, в этой глуши, успели потешиться браконьеры?..

Но вернёмся к путевым записям Игоря Назарова за 26 и 27 августа 1983 года, при чтении которых складывается впечатление, что описанные в них события перемешались во времени (перепутаны по дням), или поспешно отредактированы, во время подготовки в 2004 году «известным красноярским врачом» первого издания своей книги:

«…26 августа. Утро довольно холодное. Уже явные приметы осени: много красного и желтого на земле, кое-где желтеют осины и березы. С каждым днем все краснее брусника, утром поел ее с удовольствием, благо ходить никуда не надо — она под ногами. Комаров почти не стало, но много мошки.

После завтрака снова строим лабаз. Валим лес, пилим, таскаем на своих спинах, подтесываем и подгоняем бревна. Одним словом, осваиваем смежные специальности лесоруба, плотника, грузчика и др.

Дед второй день занимается, на наш взгляд, ненужной работой — выкорчевывает пни, убирает камни возле избы. В нашу работу он практически не вмешивается. Присматривает за нами Агаша.

На лабазе полно запасов сухой картошки, сухариков и хлеба, кедровых орехов. Имеющихся запасов, по-моему, хватит на несколько лет. В хозяйстве Лыковых довольно много беспорядка и нецелесообразности, часто заметна безалаберность — то, что достается с таким трудом, гниет и пропадает. В своих решениях Карп Осипович упрям, даже когда это явно нецелесообразно. Агаша же дельные предложения принимает как надо и даже спорит с «тятей». Агаша рассказывает: «Когда делали «лобаз» у ручья, тятя одну доску выстругал, да и та косая, еле приладила».

Эльвира Викторовна и Лев Степанович спросили разрешение у Карпа Осиповича нарисовать его портрет красками. Он вежливо, чисто дипломатически, отказался: «Здоровье-то у меня плохое. Сегодня здесь, а завтра там».

Сегодня Агаша долго рассказывала нам, почему нельзя фотографироваться и когда будет конец света. По ее словам, 9 лет еще будут спокойными, а дальше не известно, что будет. Восьмитысячного года вообще не будет (сейчас по их летоисчислению 7491 год).

Весь день достраивали лабаз.

С утра Агаша даже не подходила к нам. Вероятно, молилась, делала свои дела, обедала.

Обед — это они едят первый раз, он может быть и в 11, и в 15 часов. После обеда Агаша пришла посмотреть на нашу работу и осталась довольной: «Добре, добре!»

К вечеру похолодало. Когда мы уже заканчивали крыть крышу лабаза, пошёл град! Пришлось укрыться от его ударов под крышу. Чуть позже стало так холодно, что изо рта шел пар. Вот они какие, Саяны!

Лабаз закончили строить к вечеру полностью.

Замечаю, что твердого распорядка дня у Лыковых не существует, он меняется в зависимости от конкретных условий (праздничные или будние дни, необходимость проведения какой-либо работы и др.).

Встают Лыковы около 7 часов утра. Начинают необходимую работу по хозяйству (затапливают печь, варят еду и т. д.). Одновременно мимоходом и с перерывами читают утреннюю молитву «Благодарение богу».

Ужин начинают готовить не ранее 7 часов вечера, часто значительно позднее. Затем читают вечернюю молитву и ужинают (в пределах от 9 часов вечера до I часу ночи). Таким образом, они едят только два раз в день. Спать ложатся поздно, не ранее 12 часов ночи, а иногда и в два часа. Получается, что спят они мало, 5–7 часов.

Рацион питания Лыковых стал более разнообразным. Широко используют варенный в мундирах картофель, при еде макают его в соль. В суп кладут картофель, по-прежнему не чищеный, а только мытый, крупы (овсянка, рис, гречка), грибы (сыроежки, решетники). Варят кашу овсяную, гречневую. Хлеб заквашивают накануне из ржаной или пшеничной муки и толченой сухой картошки в соотношении I:6. Получается темный, кисловатый, по вкусу напоминающий ржаной, хлеб. Рыбы и мяса у них в последнее время нет. Употребляют также репу, редиску, горох, лук репчатый и зеленый. Пищу уже всегда подсаливают. Едят за один раз довольно много (досыта).

В последнее время часто стали использовать отвары брусничника, смородины, пихты, шиповника. На «десерт» щелкают кедровый орех (5–6 шишек) или пьют его «сок». Заготавливают грибы, солят их и сушат; собирают ягоды: красную и черную смородину, бруснику, шиповник, чернику и жимолость. Бруснику сохраняют в натуральном виде, остальные ягоды сушат. В воскресенье и в праздничные дни Лыковы не работают, отдыхают и молятся более обычного. Такие передышки, конечно, целесообразны при их большой и тяжелой работе в будние дни.

На молитвы у Лыковых уходит довольно много времени. Однако нельзя не признать, что они для Лыковых являются своеобразным аутотренингом, позволяющим сохранить душевное равновесие и работоспособность.

Сегодня Карп Осипович, как и накануне, возился у избы, что-то чистил, что-то выковыривал из земли. Делал явно ненужное дело. В тоже время, пока не копают картошку, можно было бы ему хотя бы заготавливать мох для будущей пристройки к избе. Невольно ловлю себя на том, что с каждым днем у меня прибавляется уважение к Агафье и убывает к Карпу Осиповичу.

Вечером у костра Агаша рассказывала, как её мать учила грамоте. «Неграмотному-то плохо! Нас всех мама-то выучила» — говорит Агафья. Начали обучать ее азбуке с 4-х лет, а к 7-ми годам она уже хорошо читала Псалтырь. Показала нам эту старую-престарую, всю истлевшую книгу и кое-что оттуда почитала. Получается у нее даже красиво, звучно, нараспев. Даже как-то невольно втягиваешься в этот ритм. По аналогии вспоминается, что одной из книг, по которой учился Михаил Васильевич Ломоносов, был «Псалтырь» в переводе Семена Полоцкого, первого профессионального поэта России. В семье Лыковых труднее всего училась Наталья (крестная — как зовет ее Агаша). Остальным грамота давалась легко. Агаша к семи годам Псалтырь могла уже читать наизусть, а ведь это толстенная книга. Способности у нее явно большие. Николай Петрович написал и показал ей арабский счет до 10, который она совершенно не знает — у них цифры изображаются буквами, — так она тут же это выучила.

На ночь вновь сделал Агаше парафиновую повязку в присутствии деда, который молчал, поглядывал и не проронил ни слова. Поверх аппликации для сохранения тепла Агаша повязала шерстяные чулки, присланные Лыковым в одной из многочисленных посылок, идущих к ним со всего Союза. Свечи, кстати, взяли тоже из присланных. Уже после первой аппликации боли в руке и припухлость уменьшились.

Ночь сегодня была очень холодная, с дождем. Чуть раскроется спальник, сразу замерзаешь.

27 августа 1983 года. Утро холодное, росистое, какое-то затянутое, медленно разгорающееся. Но потом проглянуло солнышко — потеплело. Сегодня как-то особенно много певчих птиц, которые заливаются на все голоса. Как все же в Саянах все переменчиво! То была жара, как в разгар лета, то вдруг град и холод!

После завтрака мы с Львом Степановичем отбрасываем землю с камнями от лабаза, что бы он стал выше и в него не смог бы забраться медведь. Агаша, Эльвира Викторовна и Николай Петрович пошли в верхнюю избу. Эльвире Викторовне там надо еще что-то нарисовать, а у Агаши свои заботы по хозяйству.

День сегодня солнечный и теплый, но какой-то задумчивый по-осеннему. Вниз бежит-журчит ручей. Иногда кажется, что это вовсе не ручей поет, а переговариваются люди. Тишина и благодать! И удивительное рядом. Утром под скалой нашел несколько кустов крыжовника. Откуда? Что-то в других местах Саянской тайги я его не встречал, хотя хожу по тайге уже не первый год. В нескольких шагах от избы растут малина (на которой есть еще ягоды), черемуха, черника, рябина и даже крыжовник. В одно время можно собирать столько сортов ягод, обычно вызревающих в разное время. Удивительно! А кедрач обступает избу со всех сторон и все мы в свободное время беспрерывно, как бурундуки, грызем шишки или кедровый орех. Агаша все время заботится, чтобы наши запасы в кармане не убывали.

Несмотря на удивительный таежный воздух, обилие ягод и вполне сносное питание, все участники экспедиции отмечают вялость, апатию, неважный аппетит, разбитость, иногда даже одышку. В разные дни отмечались значительные колебания артериального давления. В чем причина? С непривычки много работали или сказывается смена климата и высокогорье, около 1500–2000 м над уровнем моря? Нужно будет узнать у геологов, какое барометрическое давление в этих местах. Может быть, этот уголок не такой уж и райский?

Дед до 3-х часов дня сидел в избе, не показывался.

Потом вышел и спрашивает: «Может, мох заготовить? Как вы думаете? Пристройку-то к избе будут делать?» Отвечаю: «Думаю, раз лесники обещали, то сделают. А мы на обратном пути напомним». Тогда Карп Осипович отправился за мхом, а по пути заглянул на сделанный нами лабаз. До этого он не проявлял к нему никакого интереса, хотя лабаз для них первая необходимость, ведь пришла пора сбора кедрового ореха и его нужно куда-то складывать. Создается впечатление, что Карп Осипович зашел на лабаз только потому, что было по пути. Отсутствие интереса к лабазу непонятно. Или он полностью доверяет Агаше, а она ему все рассказывает (это мы уже знаем точно), или это его совсем не волнует. Посмотрев лабаз, дед, кажется, остался доволен: «Премного благодарен, много потрудились». Работы там действительно сделали немало, даже сегодня, когда выбирали грунт из лабаза. Расчищать таежные завалы, снимать дерн, весь проросший корнями деревьев и трав, выскребать камни — это не очень-то легкая работа.

Скорее всего и Агафья, и Карп Лыковы не выходили из избы до 3-х часов дня 27 августа 1983 года и уже тогда, складывается впечатление, что их предупреждали заранее о каждом запуске с Байконура ракетоносителей «Протон» и как себя в эти дни вести, и о том, чтобы они не говорили об этом посторонним лицам.

А то, что врач Игорь Назаров ничего не видел и не слышал утром 27 августа 1983 года, то это совсем неудивительно, если мужества ему хватило только отразить в путевых записях, что он там сам почувствовал:

«Несмотря на удивительный таёжный воздух, обилие ягод и вполне сносное питание, все участники экспедиции отмечают вялость, апатию, неважный аппетит, разбитость, иногда даже одышку… Может быть, этот уголок не такой уж и райский?»

И то, что в Абакане неожиданно пропала рыба («река как мёртвая»), Игорь Назаров 28 августа 1983 года только задаёт сам себе вопрос:

Почему? Неужели и здесь, в этой глуши, успели потешиться браконьеры?..

Нужно отметить, что и в 1994 году врач Игорь Назаров, когда навещал на Еринате (с 15-го по 24 сентября 1994 года) заимку Агафьи Лыковой, так же не заметил (и не слышал) взрыва и падения частей 2-й ступени ракетоносителя «Протон», запущенного с Байконура 21 сентября 1994 года, в 17:53:00 (UTC).

Правда в путевых заметках врача Игоря Назарова датированных 20 и 21 сентября 1994 года имеются интересные записи, косвенно подтверждающие, что он всё-таки, если ничего не видел и не слышал, то по крайней мере почувствовал ухудшение не только своего здоровья, но также и своего товарища:

20 сентября /вторник/ 1994 года. (…) В 14 часов 45 минут из верховьев Ерината появляется желто-голубой вертолет. Мы кидаемся вниз к реке. Он делает полукруг и садится на косе. Кто-то выскакивает из него, набирает в бутылку воду из реки, и когда впереди идущие Михаил Яковлевич, Анисим и Анна подходят к вертолету, тот неожиданно взмывает вверх и уходит по каньону Абакана. Немая сцена как в «Ревизоре». Агафья говорит, что этот вертолет из Горно-Алтайска, т. е. не наш. Остается только горестно вздохнуть…

(…) Самочувствие остается неважным, одышка при малейшей нагрузке. У Михаила Яковлевича тоже одышка, при нормальном артериальном давлении. С ночи и сегодня он начал кашлять. По этому поводу прошу его не заходить в избу к Агафье и стараться держаться подальше. Конечно, он понимает, чем продиктованы эти требования врача и не обижается на меня….

21 сентября /среда/ 1994 года. (…) Зимой над Агафьей взрывали ракеты, куски их падали в устье Курумчука, на той стороне Ерината и даже на огород Агафьи. Однажды, видя летящую ракету «прямо на избу», Агафья мигом заскочила в неё и начала молится. Ракета взорвалась в Устье Ерината, пронесясь над избой. Агафья показала кусочек серебристого метала с дыркой, упавшего на спуске к Еринату всего в нескольких метрах от избы. Две плиты металла упали на огород. Что же это творится? Однажды Агафья может погибнуть не от болезней, а от осколков ракет.

Как тут не может показаться странным, но упоминание Агафьи Лыковой 21 сентября 1994 года о взрыве ракеты зимой в устье Ерината, почему-то подозрительно совпало с запуском 21 сентября 1994 года, в 17:53:00 ракетоносителя «Протон-К» / ДМ-2 8К82К / 11С861, со спутником Космос 2291 (Гейзер №19Л) для ВКС
А то, что зимой «Протоны» пролетали со взрывами 2-х ступеней над Заимкой Агафьи Лыковой после их запусков с Байконура, 20 января 1994, 09:49:00; 5 февраля 1994, 08:46:00; и 18 февраля 1994, 07:56:00, то это соответствовало действительности, а вот путевые записи Игоря Назарова, явно скорректированы и хронологически смещены, чтобы снять с себя все подозрения, как очевидца подобного же «обстрела» Заимки Агафьи» в отмеченный им день.

Особенно интересно упоминание Игоря Назарова о странном жёлто-голубом вертолёте, севшим 20 сентября 1994 года на речной косе с «быстро выскочившим из него человеком, чтобы набрать прямо из реки бутылку воды». Вертолёт взлетел, не дожидаясь пока к нему подойдут товарищи Игоря Назарова, что им показалось очень странным, а для Агафьи Лыковой в этом не было ничего странного, потому что, как она сказала им, – «этот вертолёт из Горно-Алтайска, а не наш».

То, что вертолёт сел для того, чтобы взять пробу воды, врач Игорь Назаров, в своих записях не отмечает, а только выражает недоумение, ещё раз подчёркивая, какой он, в сущности, трус.

Кстати, когда автор этой статьи, Константин Коханов, изучавший места вероятного падения Тунгусского метеорита в Красноярском крае, сократил в 2013 году район своих исследований в бассейне реки Чуни, и отправился в Челябинскую область спустя три месяца после падения там Челябинского метеорита, не предполагал, что ему предстоит попутно сделать несколько неожиданных открытий. В то время страсти по Челябинскому метеориту немного улеглись, почти все осколки метеорита были собраны, большей частью распроданы, но и немало их ещё оставалось в шкафах местных жителей.

Специально поиском осколков Челябинского метеорита Константин Коханов не занимался, сосредоточив своё внимание записью координат найденных осколков, осмотром имеющихся у населения образцов, а также фиксацией повреждений зданий в эпицентре взрыва Челябинского метеорита, и попутно установил то, что хотели скрыть или о чём не догадывались местные жители:

– в посёлке Березняки Константином Кохановым было установлено, что гибель 8 коров и 20 овец во время водопоя, была не связана с веществом Челябинского метеорита (хотя уже в Интернете появилась статья «Метеорит – убийца»), попавшего весной при таяния снега в пруд, а имело отношение к работе Южно-уральского горно-обогатительного комбината (ГОК), сточные воды которого, просочились из примитивного отстойника в пруд, куда водили на водопой животных, и анализ воды из пруда показал, как определи уже потом сами «челябинские учёные», что она содержала химические элементы половины таблицы Менделеева.

- в посёлке «Депутатский» Константин Коханов уже через два часа был уверен, и без анализов питьевой воды, которая поступала в дома жителей посёлка, что её жёсткость превышает допустимые нормы (затем по заключению московского Главного контрольно-испытательного центра питьевой воды «ГИЦ ПВ», так и оказалось, питьевая вода в посёлке «Депутатском», которая поступала в дома жителей посёлка, по жёсткости не соответствовала «стандарту на питьевую воду», и была пригодна только для технических нужд).

- в посёлке «Чебаркуль», Константин Коханов окончательно убедился, что восьмиметровая в диаметре воронка во льду озера Чебаркуль, не соответствовала найденному водолазами его осколку и к тому же само место падения челябинского метеорита могло быть значительно дальше (на 200 и более километров), согласно сделанным видеорегистраторами автомобилей снимков его полёта.

Местные экологи, которые были только обеспокоены строительством горно-обогатительных комбинатов, здоровью самого населения Челябинской области не уделяют никакого внимания, работы много, а шума большого не поднимешь. Правда со статьёй «московского журналиста» всё же, через три года (в 2016 году), «челябинские экологи», ознакомились, призвали своих коллег её обязательно прочитать, наверно прочитали, и как всегда бывает с «правдорубами» в России, на всякий случай засунули свой длинный язык, себе же в жопу.

Стоит только отметить, каким образом Константин Коханов догадался, что вода в домах жителей посёлка «Депутатский», непригодна в качестве питьевой воды?

В деревне на Оке, где Константин Коханов в раннем детстве и в школьные годы проводил свои летние каникулы, было сразу несколько слабоумных человек, местных «дурачков», причём разного возраста, можно сказать даже разных поколений, не находящихся друг с другом в родстве и имеющих нормальных близких родственников.

Вдоль реки было немало ключей, а ниже мельницы под скалистым обрывом берега славился ключ с чистой, прозрачной, всегда холодной водой, за которой жители ближайших домов часто приходили, предпочитая её, а не воду из ближайшего к ним колодца. За этой водой иногда приходил и Константин Коханов, не только с маленьким алюминиевым бидоном, но и не редко с оцинкованным ведром.

И что было интересно, когда он приносил воду в дом в оцинкованном ведре, то его стенки внутри всегда были с белым известковым налётом, на который никто не обращал внимания и никто не думал, что эта вода может принести вред здоровью.

Читая более сорока лет назад одну из статей о комплектовании царской армии, Константин Коханов узнал, что больше всего призывников медицинские комиссии признавали негодными к строевой службе в Тульской и в Орловской губернии. С чем это было, связано, он узнал позже, после Чернобыльской катастрофы, когда с ней стали связывать многие заболевания жителей пострадавших районов, хотя это не было секретом и в дореволюционной России.

В Орловской области, хотя это можно было бы отнести ко всем областям и местностям, которые расположены в бассейне реки Оки, особенно в её верхнем течении, сильно размытые пласты юрских синих рудоносных глин составляют мощный водоносный и водоупорный слой, и потому с их поверхности, где понемногу накапливается вода, бегут ручьи, которые медленно просачиваясь через фосфоритоносные пески и проходя по ним большие расстояния, выходят на поверхность у берегов протекающих там рек. Вода в этих ключах, хотя и является чистой и слабо-минеральной, но заключает в себе углекислую и фосфорнокислую известь, к тому же ещё частично и магнезию, и гипс».

И как далее сказано в словаре «Брокгауза и Ефрона», том 21, 1897 год, стр.787, «вся эта вода поступает в Оку, и она является основой, всего химического состава воды в реке, чем может быть объясняется развитие и каменной болезни, и кишечных расстройств, и кретинизм приречных жителей». Хотя формулировка «о кретинизме приречных жителей» достаточно расплывчата, на уровне предположения, но, несмотря на это, она всегда там была выражена наглядно.

Находясь в посёлке «Депутатский», Константин Коханов отметил признаки слабоумия (кретинизма) не только глядя на Настю, дочь Андрея Бирюкова (крышу сарая которого, пробил осколок Челябинского метеорита), которые проявлялись в подражательной манере разговора и повторении заданных ей вопросов, вместо того чтобы сразу отвечать на них, но также при общении с другими местными жителями. Причём это проявлялось у целого ряда лиц, разного возраста и пола, в небольшом населённом пункте, с числом жителей в то время, не более 300 человек.

Судя по разговорам со взрослыми и отмечая неадекватное поведение детей, не свойственное нормальным людям, Константин Коханов подумал, что несколько подобных встреч подряд, скорей всего не случайное совпадение, а явный признак плохого качества питьевой воды. Своим предположением он поделился с Андреем Бирюковым, и чтобы рассеять свои сомнения попросил его набрать из крана бутылку подведённой к дому водопроводной воды, для её последующего анализа в московском Главном контрольно-испытательном центре питьевой воды (ГИЦ ПВ).

Константин Коханов привёл этот пример о качестве воды в Челябинской области только для того, чтобы, как-то понять врача Игоря Назарова, который отмечает в своих записях ухудшение своего самочувствия, не находит этому объяснения, а только перечисляет симптомы:

- в вялость, апатию, неважный аппетит, разбитость, иногда даже одышку, в 1983 году;
- одышка при малейшей нагрузке, а у его товарища к тому же кашель, в 1994 году.

Во всяком случае Игорь Назаров ухудшение своего самочувствия в эти годы никак не связывает с пуском с Байконура ракетоносителей «Протон» и с падением в окрестностях заимки Агафьи Луковой частей второй ступени ракеты с остатками ракетного топлива гептила.

Вся правда о жизни семьи отшельников Лыковых, в которой ничего не было праведного, а было только одно стремление сохранить свою жизнь в безлюдной абаканской тайге, до сих пор замалчивается, но зато всегда подчёркивается, что их отшельническая жизнь «имела осмысленную религиозную основу, заложенную их предками около 300 лет назад и, что они даже всегда оставались хранителями русского Православия, возникшего 1000 лет назад».

Об этом говорит не только один Валентин Селегей в своей книге «Телецкое озеро. Очерки истории»
(Книга первая, 2009, глава 7: «Заповедный тупик старообрядцев Лыковых», стр.108-112), но зато он популярно объясняет, почему правда об их жизни замалчивалась и продолжает замалчиваться до сих пор, хотя не в укор будет сказано Валентину Селегею, сугубо по старообрядческим заблуждениям и в настоящее время.

Поэтому Константин Коханов приводит начало главы 7 «Заповедный тупик старообрядцев Лыковых» из книги Валентина Селегея («Телецкое озеро. Очерки истории»), лишь делая в её тексте небольшой комментарий:

История семьи Лыковых, так поразившей всю страну в 80-х годах, мы уделяем внимание только потому, что она началась и на протяжении первых двух десятилетий (1931-1951 годов) напрямую связана с историей Алтайского Государственного заповедника, когда верховья Б. Абакана всё ещё входили в его состав.

В 40-е годы главе семейства К.О.Лыкова руководством заповедника неоднократно предлагалось работать наблюдателем на Абаканском лесном кордоне в устье Конуя. Он ни разу не отказался, но ни одного дня так и не работал в заповеднике, скрытно уводя свою семью на новое место вглубь верховьев Б. Абакана. В те годы в «Летописях природы» периодически указывалось на «незаконное проживание Лыковых на территории заповедника» …

Комментарий Константина Коханова (с использованием материалов из книги Валентина Селегея):

«Когда семью Карпа Лыкова обнаружили в 1940 году, но притеснять его не стали, предложив работу в заповеднике наблюдателем на Абаканском кордоне, расположенном в устье реки Конуй, где охрана заповедника в 40-х – 50-х годах осуществлялась «вахтовым методом». Абаканский кордон расположен по р. Б. Абакан почти в 30 км ниже «Верхней кержацкой заимки». Карп Осипович согласился работать наблюдателем и даже сплавил на лодке (или плоту) к кордону заповедника часть картофеля и скарба, но начались ранние холода, и «шуга» на речке не позволила переехать.
В начале декабря (или в конце ноября) 1940 года, когда Карп Лыков вновь появился на Абаканском кордоне, то он опять подтвердил возможность начала работы в заповеднике с весны 1941 года. На том всё и закончилось – Карп Осипович больше там не появлялся, а там уже вскоре началась война.

В августе 1941 года его заимку посетил отряд пограничников и НКВД, которых сопровождал проводник-наблюдатель Д.М.Молоков. К.О.Лыков заметил отряд за сутки до их прохода и успел уйти. В тот раз Д.М.Молоков в одиночку всё же догнал семью и рассказал Карпу Осиповичу о начале войны и постановлении властей о ликвидации отдельных малонаселённых заимок…».

Всю войну Лыковы прожили во вновь организованной ими заимке в верховьях Б. Абакана на р. Еринат (в 15 км выше по Б. Абакану от «Верхней кержацкой Заимки») …»

Валентин Селегей, как мы видим, не рассказывает ничего нового, что уже всем было известно до издания его книги. Он и сам в своей книге об этом признаётся, но намекает, почему он не писал об этом раньше, и ни с кем не делился тем, что он знал о жизни семьи отшельников Лыковых:

Впервые о горнотаёжных отшельниках-кержаках я (Валентин Селегей) услышал в таёжных охотничьих избушках многоснежной зимой 1966 года, на второй год своей жизни на Телецком озере:
Осторожно (я был новым жителем озера) об их образе жизни мне (Валентину Селегею) поведали известные телецкие «соболятники» и «медвежатники» Д.М. Молоков, В.С. Санаров, Д.И. Адеев, охотившиеся в тот год по рекам Камга, Шалтан, Коот-агач, где я проводил первую свою снегосъемку в горах.
Немногим позже эти рассказы я уточнял уже по своей инициативе у гидрометеонаблюдателя – садовода Н.П. Смирнова, старейшего сотрудника заповедника В.П. Пыжанкина и бывшего работника заповедника, ст. инструктора турбазы «Золотое озеро» Т.Г. Дулькейта.
Из того, что они мне скупо доверили, можно было лишь догадываться о нежелании рассказчиков распространяться на эту тему. То ли не хотели тревожить покой неконтактных староверов, то ли скрывали информацию о них от официальных органов власти, хотя вряд ли последние не знали о их существовании.

На всякий случай, общаясь на озере с многочисленными корреспондентами газет, журналов, радио, телевидения и даже ТАСС, я (Валентин Селегей) также никогда не стремился поделиться с ними своей информацией о загадочных Лыковых, опасаясь, как бы мой искренний рассказ не превратился в донос…

Да и могла ли появиться в условиях жесткой антирелигиозной идеологии в 60-70-х годах доброжелательная, заботливая или хотя бы озабоченная статья о судьбе забытых властью и Богом людях?

Тем более, что забытыми Богом сами Лыковы себя не считали, а встречаться с властями опасались. Сами того не ведая, они жили, следуя логике знаменитой английской поговорки: «Если ты потерял и не знаешь, что потерял – ты совершенно ничего не потерял!» Конечно, мотивы такого образа жизни были значительно глубже, имели осмысленную религиозную основу, заложенную их предками около 300 лет назад: они оставались хранителями русского Православия, возникшего 1000 лет назад.

Впервые о семье староверов Лыковых поведал бывший научный сотрудник Алтайского заповедника А.А.Малышев, но описание их жизни осталось незамеченным. Настоящее открытие «робинзонов» суровой Хакасской горной тайги принадлежит перу мудрого и вот уже более 40 лет известного писателя-очеркиста Василия Михайловича Пескова – бессменного корреспондента «Комсомолки». Это открытие сделано им в 1982 году, когда ещё не были сняты цензурные канала со СМИ. Даже для авторитетного В.М.Пескова с публикациями о Лыковых вначале 80-х годов, по его словам, необходимо было «пролезать сквозь игольное ушко» цензуры.

Это была поистине гуманная многолетняя и самоотверженная акция корреспондента газеты (Василия Пекова), как бы завистливо не ворчали не ворчали красноярские и абаканские журналисты, краеведы и учёные – «мы – де мол, давно знали о Лыковых и молчали, оберегая их покой…». Так и хочется воскликнуть: «равнодушно молчали!».

В.М.Песковым был создан «Фонд Лыковых», он ежегодно посещал забытую властями заимку, помогая материально выжить семье, организовывал регулярную вертолётную помощь со стороны местных ведомств (лесников, геологов), делал и многое другое…

… Благотворное влияние его книг и газетных очерков на два поколения читателей даёт мне моральное право, по крайней мере, от имени первого поколения, утверждать: «Все мы вышли из «таёжного тупика», «шагая по росе» неизведанного и направляясь к его светлым и широко распахнутым «окном в природу!».

Когда пишутся эти строки выходит в свет многотомное собрание очерков В.М.Пескова, в которое войдёт «Таёжный тупик», так много сделавший доброго для староверов Лыковых и открывшим нам их историю, образ жизни. О преследовании староверов в советское время писал только А.И.Солженицын.

Судя по всему, новая всё ещё лишь потенциально демократическая Россия, в противовес и монархической, и советской, признала старообрядческую церковь, или, по крайней мере, прекратила её третирование и преследование.

Константин Коханов сократил живописно-приукрашенный рассказ Валентина Селегея о значении журналиста Василия Пескова (1930-2013) в жизни семьи отшельников Лыковых и о его творчестве вообще, а также месте, которое он занимает в русской и советской литературе (на уровне А.И.Солженицын), короче говоря, всё то, о чём уместно писать только в некрологе (хотя в то время Василий Песков ещё не умер).

Что Константину Коханову можно сказать о самом Валентине Селегее (1937–2012), а также об упомянутым им Тигрие Дулькете (1929–2006), который тоже написал о таёжных отшельниках книгу «Лыковы». Как-то неубедительны у обоих авторов книг выражены религиозные мотивы бегства семьи Лыковых от людей в безлюдную абаканскую тайгу. Не настолько было бедственное положение старообрядцев в Сибири, чтобы бежать от репрессий советских властей в тайгу и только там сохранять «чистоту» свой веры.

Константин Коханов по поводу описания жизни отшельников Лыковых Тигрием Дулькейтом в его книге «Лыковы»:

Объяснение ухода Лыковых в тайгу у Тигрия Дулькета малоубедительно, основная причина упоминается только вскользь: «К концу лета 1941-го чекисты взяли на контроль все таёжные заимки, чтобы там не спрятались дезертиры. Органы посчитали подозрительным, что Лыков вдруг исчез… Тем более, возраст Лыкова призывной, сам обязан идти на фронт…». Дулькет почему из числа дезертиров исключает Карпа Лыкова (1902 года рождения) и вообще никто не говорит о том, что его сын Савин (1926 года рождения) тоже впоследствии стал дезертиром, уклонившись от призыва в армию в 1943 году.

<<10 августа 1941 года ГКО издал постановление о мобилизации военнообязанных 1890-1904 годов рождения и призывников 1922—1923 годов рождения>> и <<13 октября 1943 года ГОКО издал постановление (№ ГОКО-4322сс) о призыве на военную службу призывников 1926 года рождения>>.

Карп Лыков и Савин Лыков были просто дезертирами и только поэтому за ними охотилось НКВД, и только поэтому они почти сорок лет прятались от людей в тайге, даже не догадываясь о том, что в 1965 году, все дезертиры были амнистированы.

Как пишет Валентин Селегей в своей книге «Телецкое озеро» (книга первая, 2009, глава 7: «Заповедный тупик старообрядцев Лыковых»), впервые о горнотаёжных отшельниках-кержаках я услышал в таёжных охотничьих избушках многоснежной зимой 1966 года, на второй год своей жизни на Телецком озере.

Странно почему он ничего не слышал о том, что в 1965 году все дезертиры были амнистированы и ничего не сделал, чтобы найти семью отшельников Лыковых и сказать, что им больше не грозит уголовное преследование. Тоже можно сказать и о Тигрие Дулькете и всех работниках лесоохраны хакасского заповедника.

И почему Валентин Селегей «никогда не стремился ни с кем поделиться своей информацией о загадочных Лыковых, опасаясь, как бы его искренний рассказ не превратился в донос»?

Хотя, кого бы заинтересовал в правоохранительных органах донос на семью отшельников Карпа Лыкова, когда в 1965 году была объявлена амнистия дезертиров и обвинить их можно было только в браконьерстве и в незаконной рубке в тайге, хотя сама амнистия не позволила бы их даже за это оштрафовать.

Значит была другая причина, у местных властей скрывать местонахождение семьи отшельников Лыковых и «донос» им действительно мог стоить жизни.

Чтобы разобраться в чём тут дело, придётся вернуться в годы Великой Отечественной войны, к тому, как она отразилась на жизни людей даже в отдалённых малонаселённых таёжных посёлках Восточной Сибири:

Мобилизации военнообязанных в 1941 году

Как известно в 1941 году было две мобилизации -22 июня и 10 августа 1941 года.

<<Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г., с 23 июня была объявлена мобилизация военнообязанных 14 возрастов (1905—1918 гг. рождения.>>

Вторая мобилизация в 1941 году была объявлена 10 августа 1941 года – вскоре после падения Смоленска, когда масштабы военной катастрофы стали во многом очевидны.

<<10 августа 1941 года ГКО издал постановление (№ ГКО-452сс) о мобилизации военнообязанных 1890-1904 годов рождения и призывников 1922—1923 годов рождения.>>

Как мы видим, во время первой мобилизации, она не касалась Карпа Лыкова (1902 года рождения), так как он не подлежал призыву в армию по возрасту и органы НКВД им не интересовались.

Во время второй мобилизации 1941 года, Карп Лыков уже подлежал призыву в армию по возрасту и причина бегства его семьи подальше от людей в тайгу, только этим и объясняется, а не преследованием за её старообрядческие взгляды, как это до сих пор преподносится разными «исследователями» жизни этих отшельников.

К тому же и сын Карпа Лыкова Савин (1926 года рождения), тоже впоследствии уклонился от призыва в армию в 1943 году, правда, когда уже находился два года в «бегах»:

<<13 октября 1943 года ГОКО издал постановление (№ ГОКО-4322сс) о призыве на военную службу призывников рождения 1926 года рождения.>>

Таки образом не следует предъявлять к НКВД претензии по поводу преследования семьи Карпа Лыкова по религиозным соображениям в августе 1941 года, потому что, не семья Карпа Лыкова интересовала эти органы, а только он сам, как дезертир.

Многое, из столь длительного пребывания отшельников в безлюдной тайге, объясняет статья Евгений Федорович Кринко «Хуже врага…»: Дезертирство в СССР накануне и в годы Великой Отечественной Войны (Журнал «История и историки в контексте времени», 2011, выпуск 8, стр.95-105).

В послевоенные годы в СССР дезертиры и уклонисты продолжали скрываться в лесных и горных массивах, других труднодоступных районах страны, а их поиск ещё несколько лет активно вели советские правоохранительные органы.

Отбывшие наказание дезертиры, как и члены их семей, продолжали подвергаться общественному остракизму. В селе им поручали наиболее тяжёлые и хуже оплачивавшиеся работы, увеличивали нормы продовольственного налога, в городе ограничивали в продвижении по службе и награждении, лишали права на доступ к социальным льготам. Поэтому нередко они вместе с семьями перебирались на другое место жительство, где не знали об их прошлом.

Только через двадцать лет после Великой Отечественной войны в 1965 году была объявлена амнистия. Но отдельные дезертиры, не зная об этом, еще долго продолжали скрываться в подполах и на чердаках у своих близких и родственников.

В целом, дезертиры и уклонисты составляли меньшинство советского населения. В ином случае СССР просто не смог бы выиграть войну, недаром получившую название Великой Отечественной.

Тем не менее, количество дезертиров за годы войны оказалось достаточно значительным, составив, по разным оценкам, от 1,7 до 2,5 млн чел., включая военнослужащих, которые перешли на службу к противнику. При этом по статье «за дезертирство» были осуждены только 376,3 тыс. чел., а 212,4 тыс. дезертиров, объявленных в розыск, найти и наказать, так и не удалось

https://docplayer.ru/38946006-Huzhe-vraga-dezertirstvo-v-sssr-nakanune-i-v-gody-velikoy-otechestvennoy-voyny-1.html

Дезертир Карп Лыков и отношение к нему местных жителей: женщин-вдов, инвалидов и ветеранов войны.

Спустя год после окончания Отечественной войны, в 1946 году, на Алтай и Саяны были направлены военно-топографические части с целью уточнения и составления подробных карт. За лето отряды топографов буквально исколесили Алтая-Саянскую горную систему и побывали практически во всех уголках огромной, слабо заселенной территории… В конце августа и начале сентября из горной тайги выходили последние отряды, и некоторые из них, после короткого отдыха в нашем поселке уходили к месту дислокации части… Одним из последних выходил отряд под командованием ст. лейтенанта…

Подойдя к спуску в глубокую долину реки Бол. Абакан, отряд остановился. Далеко внизу, извиваясь, вырываются из каменных теснин три реки и, соединившись в один поток, общими усилиями пробивают горы. Здесь образовалась сравнительно неширокая долина, по дну которой стремительно мчится Абакан – на встречу с могучим Енисеем.

Рассматривая суровое ущелье и выбирая оптимальный вариант перехода через него, офицер обратил внимание на небольшое жёлтое пятно на левом берегу речки Еринат при впадении его в Абакан. Офицер стал рассматривать в бинокль это пятно, не характерное для данной местности. Каково же было его удивление, когда он увидел избу и копошившихся около нее людей. Твердо зная, что здесь абсолютно нежилой район, к тому же это территория государственного заповедника, офицер высказал предположение, что это, похоже, какое-то тайное поселение, скорее всего, староверов. Приняв все меры предосторожности, отряд спустился на дно долины, но подойти в этот день к поселению не успел. Выбрав глухой распадок, остановились на ночлег в таком месте, откуда свет костра не мог быть виден. На следующий день отряд, выполняя приказ офицера, разбился на две группы, окружил поселение и внезапно появился у самой избы.

Карп Осипович, его жена и двое детей – Савин и одиннадцатилетняя Наталья были в это время у избы, занимались отвеиванием кедровых орехов. Погода стояла прекрасная. Первой заметила солдат Наталья. Вскочив на ноги, она, указывая рукой, истошным голосом закричала:

– Тятенька, тятенька! Все Лыковы вскочили, увидели, что окружены со всех сторон вооруженным отрядом военных, и замерли в страхе. Они были так напуганы, так потрясены, что на первых порах потеряли дар речи и способность двигаться, окаменели, потом медленно опустились на колени, стали креститься, творя молитвы. Можно только догадываться, что было в это время в душах этих людей.

По тому, что все они крестились двуперстием, наблюдательный офицер понял, что предположение его подтвердилось, перед ними были староверы. Видя растерянность и страх в глазах этих людей, офицер быстро подошел к молящемуся мужчине с окладистой бородой, заговорил и попытался поднять его на ноги. Однако старовер, обхватив офицера за ноги, припав щекой к голенищу сапога, замер, даже показалось, что он пытается поцеловать сапоги.

Тем временем солдаты осмотрели усадьбу, и один из них направился к открытой двери избы.

– Туда не надо, – еле слышно произнес старовер – там дите. Офицер остановил солдата и спросил, сколько их человек. – Все здесь, – крестясь, ответил старовер. На этом осмотр прекратился. Офицеру с трудом удалось поднять старовера на ноги. Он пытался успокоить его, убеждая, что ничего плохого солдаты им не сделают, однако, он бормотал что-то непонятное и не сводил испуганных глаз с его погон.

Как выяснилось позднее, он не мог понять, почему на плечах погоны. Лыков хорошо знал, что с приходом советской власти были отменены не только сословия, но и погоны, и другие знаки отличия, и вдруг – погоны. Уж не вернулась ли власть царя? Надо сказать, что все староверы даже в глухих местах далеко в тайге знали, что последний самодержец России, император Николай II, в самом начале века окончательно прекратил всякие гонения на староверов и узаконил этот, так сказать, слой населения России. Знали и о том, что вся семья царя погибла во время переворота, поэтому погоны вызывали недоумение и какой-то страх.

После того как наступило относительное спокойствие, начались переговоры. Узнав, что перед ним Лыков, офицер был крайне удивлен и сказал, что и фамилию эту слышал, и что в картах и документах значится местожительство Лыковых, но значительно ниже по реке в местечке, так называемом Тиши. Лыков подтвердил, что он действительно довольно долго прожил в этом небольшом поселке, где родился в 1902 году. Постепенно «дипломатические отношения» наладились, и разговоры стали носить более откровенный и доверительный характер.

К удивлению офицера, почти в самом начале беседы Карп Осипович спросил вдруг о войне. И на вопрос, откуда он знает о войне, Лыков ответил:

– Данила сказывал. Лыков рассказал, что у него после начала войны был военный отряд, сопровождаемый его давним знакомым Данилой Молоковым. Лыков, видимо, боясь последствий, не сказал, что он тогда схоронился с семьей в тайге и встречался только с Молоковым.

Офицер поинтересовался, здесь ли был тот отряд. Карп Осипович рассказал, что проживали они в то время на прилавке километрах в двадцати пяти ниже по течению реки, на правом её берегу, но после ухода отряда покинули то место и переселились сюда.

Карп Осипович поведал, что там на прилавке было у него начальство заповедника, приглашали его на работу в охрану заповедника. Однако после появления того отряда поняли, что теперь их так просто в это страшное время в покое не оставят, поэтому приняли решение найти другое место для жительства.

Здесь, на берегу реки Еринат, на небольшой террасе над рекой, в окружении густого березового леса Лыков срубил избу и, переселившись всей семьей, они начали, как могли, устраивать свой быт. Была война, и больше никто в этих местах не был, и Лыковы на несколько лет оказались в забвении. Было не до них.

Офицер подробно рассказал о войне, о победе, чему Карп Осипович искренне порадовался, и, перекрестившись, сказал:

– Слава Богу, побили супротивника. Рассказал и о том, что русской армии решением правительства вернули старинные знаки различия. Так разрешился мучительный для Лыковых вопрос о власти. Подолгу говорили глава семьи и командир отряда о войне, о жизни в тайге, о преимуществах жизни в селах и городах. И несмотря на то, что Лыков внимательно слушал, слегка прищуривая глаза, согласно кивая головой, и произносил – «едак, едак», было ясно, что он всегда остаётся при своем мнении. Офицер расспрашивал о местности и, показывая Лыкову карты, уточнял направления рек, заболоченные участки, проходы через перевалы и о многом другом, что касалось его работы топографа, и все, что считал необходимым, скрупулезно заносил в документы…

… Все разговоры «на высшем уровне» между офицером и Лыковым, как правило, начинались просьбами не трогать их, и каждый раз офицер пытался убедить Лыковых, что они их не тронут и никуда не уведут. Но офицер нет-нет, но касался вопроса о том, что нужно подумать о детях, о их будущей жизни.

В основном контактировали гости только с главой семьи, а все остальные не принимали участия в разговорах и были как бы за гранью общения. Иногда старший сын Савин подсаживался и молча слушал разговор, но Карп Осипович, как правило, находил ему заделье и отправлял его по каким-то домашним делам.

Два полных дня провел отряд на усадьбе Лыковых. За это время солдаты хорошо отдохнули, подремонтировали обувь, одежду, поели картошки и вдоволь рыбы. Накануне ухода офицер тщательно проверил все, что осталось, и передал Лыковым почти всю оставшуюся соль, оставив себе ровно столько, чтобы хватило на дни перехода.

Вечером договорились, что Карп Осипович проводит их до перевала через Абаканский хребет и укажет менее сложный маршрут выхода к Телецкому озеру.

Рано утром, после молебна Лыковых и завтрака, вышли в путь. Карп Осипович взял с собой Савина. Путь предстоял нелегкий и на несколько дней. Им предстояло немного спуститься по долине Абакана, потом уйти влево и, пересекая так называемую Коль-тайгу, подняться на Абаканский хребет и здесь разойтись…

Офицер во время разговора говорил, что всех, кто отлынивал от службы в армии в период войны, серьёзно наказывали. Это было то семя, которое крепко запало в душу и дало всходы. В данном случае, наряду с другими причинами ухода, это было главное, что порождало страх. Поэтому было решено уйти на новое место, так как люди, зная, где они живут, придут обязательно.

Сразу после возвращения домой приступили к сборам, и, пользуясь хорошей погодой, Карп Осипович с сыном забрали нужный инструмент, ушли к заранее облюбованному месту. Эта таежная елань, где предстояло обустраиваться на долгие годы, располагалась в окружении вековой кедровой тайги, которая, по мнению Лыкова, была более надежным местом, где найти их было значительно сложней. Здесь, на этой елани, предусмотрительный Лыков спустя года три после переселения на Еринат срубил сруб, покрыл его и оставил на случай внезапного переселения. И теперь это оказалось, кстати…

… Отряд военных топографов благополучно преодолел последние километры, спустился к Телецкому озеру в устье реки Кокши и водой прибыл в поселок Яйлю. Здесь офицер подробно рассказал о Лыковых, о его помощи отряду и обратил внимание на крайне тяжёлое положение семьи…

… Директора заповедника А.И. Мартынова вызвали в обком партии, где ему было сделано соответствующее внушение о том, что на территории вверенного ему заповедника скрывается семья староверов, нарушая таким образом целый ряд законов государства.

Кроме этого, Лыкову вменялось в вину, что, скрываясь в тайге, он отлынивал от службы в армии и не принимал участия в защите Родины в годы войны, и руководство заповедника не должно способствовать этому. После обсуждения этого вопроса было предложено послать отряд наблюдателей с представителями НКВД с целью вывести семью Лыковых к людям, устроить её, а главу семьи Карпа Осиповича привлечь к ответственности…

Тем временем наступила зима. К вопросу о судьбе Лыковых возвращались не раз. Обсуждались различные варианты. Руководство заповедника предлагало переселить Лыковых на Абаканский кордон, куда он до войны давал согласие переехать, оформить его наблюдателем заповедника и таким образом оставить в покое и оказать его семье всяческую помощь и поддержку. Представители власти были иного мнения, говорили о привлечении главы семьи к ответственности за отлынивание от службы в военное время. Были предложения вообще не трогать его, пусть живет, где хочет и как хочет.

Одним словом, готовиться в поход к Лыкову начали практически сразу, как только получили информацию о его местонахождении. Вначале было решено побывать у Лыковых этой же осенью, но проблем кроме Лыковых было предостаточно и сразу сосредоточиться на Лыковых было просто невозможно.

Время шло, и приближалась зима, поэтому остановились на варианте первого предложения — послать отряд наблюдателей в феврале следующего, 1947 года. Все были уверены, что Лыковы до весны никуда не денутся.

В конце сентября (1946 года) на Абаканский кордон были завезены вьючным путем продукты и, как в довоенные годы, спрятаны в тайнике. Учитывая, что поход зимой займет много дней и нести на себе питание, личные вещи и оружие будет сложно, поэтому завезенные продукты решат эту проблему.

К кордону планировалось подойти во второй половине похода. Незадолго до выхода на совещании было принято решение, как и намечали предварительно, идти кратчайшим путем: из Кыгинского залива, что в самой южной части Телецкого озера, через Абаканский хребет, и попытаться спуститься к реке Абакан долиной его притока реки Еринат. Этим путем, точнее долиной реки Еринат, никто никогда не проходил ни зимой, ни летом. Это глубокое ущелье, и если в верховьях Ерината и в самом низовье люди бывали, то долина в среднем течении была белым пятном.

Это настораживало. Но Молоков настаивал идти долиной Ерината, а в случае, если ущелье окажется непроходимым, то уйти на левый склон, траверсировать его и спуститься в долину Абакана ниже впадения в него Ерината. С этой стороны Лыков не мог никого ждать.

На совещании представитель НКВД сказал, что пойдут одни наблюдатели, так как Лыков не представляет никакой социальной опасности и их присутствие необязательно. Отряд был сформирован из шести человек во главе с начальником охраны заповедника Иваном Бушуевым. В состав отряда вошел родственник Лыковых Роман Казанин и уже известный нам Д. Молоков. Трое молодых наблюдателей Унучаков Павел, Леонтий Засорин и автор этих строк завершали состав отряда.

И хотя официально начальником похода был назначен, естественно, И. Бушуев, фактически руководил всеми действиями и принимал окончательные решения Молоков. Его беспрекословно слушались все. Авторитет его был непререкаемым…

… Избу Лыковых увидели почти сразу, как только прошли это ущелье. Она была примерно в шестистах метрах от нас. Внимательно осмотрев в бинокль окружающую нас местность, мы не увидели на снегу никаких следов, подтверждающих присутствие человека. Изба находилась на невысоком прилавке у реки, с трех сторон окруженная молодой березовой рощей…

… Несмотря на отсутствие следов человека, подходили, соблюдая осторожность. Мы прекрасно понимали, что ни сам Лыков, ни члены его семейства не представляют никакой опасности, но одни ли они в этих местах, этого никто не знал. Знали только, что могли быть здесь и те, кто скрывался в горах по разным причинам, для которых встреча с людьми из «мира» была бы нежелательна.

И если о нашем существовании никто не мог и подозревать, когда мы были в ущелье Ерината, то теперь мы как-то себя обнаружили. Место довольно открытое, и нас на фоне снега могли видеть с любого склона долины. Мы понимали это, поэтому были готовы ко всему.

Шёл второй послевоенный год, когда еще не угасли разговоры о скрывавшихся в тайге дезертирах, и нам приходилось быть крайне внимательными…

… Надо сказать, что разного рода указания, как действовать в той или иной обстановке, сводились к тому, чтобы убедить Лыкова выйти и либо пойти на службу в охрану заповедника, либо, в случае отказа, предложить ему с наступлением весны покинуть пределы заповедника. Лыковых здесь мы не обнаружили, и, судя по всему, это обжитое ими место они покинули еще до наступления зимы. Для нас это было полной неожиданностью…

…Мы провели несколько дней на усадьбе Лыковых и в ее окрестностях, совершая ежедневные радиальные выходы в разных направлениях, ведя постоянные наблюдения с рассвета и до наступления темноты, но ни разу нигде не увидели ни дыма, ни огонька, не обнаружили никаких, даже старых следов на снегу. Было ясно, что Лыковы топили печь только ночью и, видимо, далеко от жилья не ходили, если, конечно, находились где-то поблизости и не ушли вниз по Абакану на старое место жительства.

Уходя с усадьбы Лыковых, автор этих строк под общую диктовку написал письмо ровными печатными буквами, чтобы Лыковы могли, не затрудняясь, прочесть. В письме, которое оставили в его избе, мы изложили цель нашего прихода, сообщили еще раз, что закончилась война, что жизнь теперь будет хорошей, и еще раз предложили спуститься по Абакану на кордон и пойти на службу в заповедник, делая упор на будущее их детей. В письме также сообщили, кто был и сколько человек, указав фамилии, имена, отчества полностью всех нас.

Письмо мы закрепили на противоположной от двери стене с таким расчетом, что при любых условиях Лыковы могли его увидеть. В письме также определили время встречи с представителями заповедника на кордоне, куда его приглашали до войны. Это было с 15 июня по 25 сентября, т. е. то время, когда на кордоне безвыездно будут работники заповедника. А то, что Лыковы еще придут сюда, если они остались где-то здесь в тайге, мы не сомневались, так как многое из того, что необходимо в хозяйстве, тем более в таких экстремальных условиях, было аккуратно прибрано и приготовлено к переноске.

… О результатах было подробно доложено руководству заповедника, которое в свою очередь доложило вышестоящему начальству области. Мы высказали свои соображения, что, судя по всему, можно согласиться с тем, что Лыковы действительно ушли вниз по Абакану.

Администрация заповедника, вообще, не уделяла бы столько внимания Лыковым. Было просто не до них. Однако поступившие из области документы, в которых говорилось в категорической форме о незаконности проживания Лыковых на территории заповедника, заставляли принимать определенные меры. Поэтому было решено летом этого года направить на Еринат группу наблюдателей и попытаться уточнить, ушел ли Лыков в какой-нибудь поселок или скрылся в тайге, и потом решить, что делать дальше.

В начале лета к нам в посёлок приехали трое сотрудников НКВД. Вечером того же дня меня вызвали к директору заповедника И.И. Мартынову, в кабинете которого был начальник охраны И. Бушуев и все трое сотрудников. Меня поспрашивали, знаю ли я, где находится горячий ключ, знаю ли тропу, идущую к озеру, Бедуй, и тропу, идущую в поселок Тиши…

… На второй день мы спустились в долину Абакана по его притоку реке Конуй и, минуя стороной Абаканский кордон, переправились вброд через реку Абакан и добрались до горячего источника. На источнике оказалось около шестидесяти человек – это жители Хакасии, Горного Алтая и тувинцев из соседней Тувы. Среди лечащихся были жители и нашего поселка. Вообще здесь я был как бы свой человек, как бы начальник, так как Абаканский участок входил также и в сферу моего контроля

Здесь сотрудники НКВД побеседовали со многими, с кем нашли нужным. Все, кто принимал участие в разговоре, охотно делились тем, что им известно, высказывали свои предположения. Словом, цель здесь была, по-моему, достигнута. Лично я почти никакого участия в разговорах не принимал. Появление в таком глухом таежном месте небольшого конного отряда вооруженных людей в форме сотрудников НКВД производило определенное впечатление…

… В результате опросов этих людей и других, с кем встречались, выяснилось, что Лыков нигде на людях не появлялся. Это давало основание думать, что Лыковы действительно остались где-то в тайге. Спрашивали и о тех, кто, как я понял, вызывал подозрения…

… Надо отметить, что действий Лыкова никто не одобрял, практически все осуждали его за упрямство, за то, что прячется от людей, не считаясь ни с кем и ни с чем. Жалели его жену Акулину Карповну и детей, которые волей отца были обречены на лишения. Сами староверы, как правило, также не говорили ничего в оправдание Лыкова, наоборот, осуждали его, а чаще всего говорили:

– Бог с ним, пусть живет, как вздумается. Поймет – выйдет, не поймет – Бог ему судья. Взял грех на душу, пусть теперь отмаливает. Судьба несколько раз сводила Лыкова с добрыми людьми, и все всегда всячески убеждали его выйти, предлагали помощь. Однако Лыков, хотя и соглашался, но упрямо оставался при своем мнении.

Чаще других с Лыковым встречался Д. Молоков, кстати, как я уже говорил, тоже старовер. И каждый раз он убеждал Лыкова покориться и выйти к людям, но, к сожалению, убедить Лыкова никому не удалось. Уж слишком, видимо, боялся расправы над ним.

Мы совершили несколько радиальных выездов от поселка в предполагаемые места, но нигде никаких следов постоянного обитания человека не обнаружили, что также давало основание верить в то, что говорили таежники. На обратном пути заехали на Абаканский кордон, немного отдохнули, не расседлывая лошадей, поговорили и двинулись в сторону дома. Наши строевые кони, легко переносившие большие расстояния на равнинах, здесь в условиях горной тайги, заметно стали сдавать, за исключением моей кобылицы по кличке Быстрая, для которой тайга и горы были делом обычным. Семь дней провели мы в седлах, побывали везде, где планировали, и вернулись обратно в наш поселок.

Так безуспешно окончилась и эта попытка уточнить, где все же находятся Лыковы. Действительно ли ушли в Туву или остались здесь, уйдя дальше в тайгу. Не появился Лыков и на кордоне заповедника, куда его приглашали в оставленной нами записке в домике на Еринате.

Надо сказать, что и тогда, и сейчас, много лет спустя, было понятно, что найди мы тогда Лыковых, главе семьи не поздоровилось бы. Лыков разделил бы участь тех, кто в те времена осмеливался жить не так, как надо было. Я имею в виду, что с выходом Лыкова из тайги он был бы арестован и предан суду. Такова горькая правда.

Кстати говоря, руководство заповедника в лице директора А.И. Мартынова делало все возможное, чтобы Лыковых оставили в покое.

Но время идёт, о Лыковых стали говорить меньше, да и не могли они постоянно быть в центре внимания. Хватало забот и без них. Тысячи семей жили в тяжелейших условиях, не дождавшись свои кормильцев. Многие открыто говорили:

– Да сколько можно за ним бегать, не хочет жить, как все люди живут, ну и Бог с ним. Надо сказать, что, говоря так, люди были по-своему правы. Женщины говорили:

– Наших мужиков побили, а он спрятался в тайге и спасся, судить его надо. Особенно возмущалась жена Д.М. Молокова Домна Васильевна, потерявшая обоих сыновей. Она не могла смириться с теми, кто отлынивал, хитрил и скрывался, а теперь, видите ли, заботиться о них надо.

Это сейчас, спустя много лет, легко говорить, и можно услышать такого рода рассуждения, что, дескать, бросили семью на произвол судьбы, а теперь вроде спохватились. Нашлось сразу много защитников, которые осуждают действия властей тех лет. На самом же деле все выглядело иначе. То, что было возможным по тем временам, делали.

Ещё раз надо сказать, что время было тяжелое, тем более что не причинили они никакого вреда обществу, не совершили никакого преступления, да и не представляли никакой опасности. И только поэтому никто особо и не настаивал на немедленных поисках, аресте и прочем. Во время нашей поездки один из сотрудников как-то вечером у костра полушутя сказал:

– Лыкову сейчас появляться на людях нельзя, женщины, потерявшие мужей и сыновей, разорвут его. И это действительно так, да и не только женщины. Это было время, когда пришедшие с войны фронтовики, особенно с ранениями, очень агрессивно были настроены против тех, кто по каким-либо причинам не был мобилизован в армию, кто, как они говорили, отсиделся в тылу и остался цел и невредим. Подобные высказывания можно было услышать всегда, особенно когда подопьют и начинают выяснять отношения.

Спустя три года, в начале сентября 1951 года, мы с Молоковым выехали на трех лошадях на Абаканский кордон с очередным объездом. Одновременно повезли продукты для зимнего дежурства. По плану, нам предстояло провести на кордоне пять-шесть дней. Нужно было побывать на горячем источнике и подготовить кордон к зиме. По завершении этой работы Молоков оставался на дежурстве, а я, забрав всех лошадей, должен был вернуться в поселок.

На источнике в то время находился работник заповедника Д. Зуйков. Он также оставался дежурить вместе с Молоковым. Вернуться в поселок они планировали на лыжах. Всю работу мы выполнили в указанный срок, немного порыбачили, и я, теперь уже с четырьмя лошадьми, отправился в путь…

… Но вернемся на Абаканский кордон, где остались двое дежурных, и проследим действия наблюдателя Молокова. В числе разного рода заданий было и такое. Они должны были подняться вверх по реке, как можно дальше, с целью обследовать этот участок заповедника. В первые дни дежурства, как только наладилась погода, Молоков оставил напарника на кордоне, а сам на лодке «ушел на шесту» вверх по реке. Ушел один. Он посчитал, что так будет лучше…

… На третий день он в удобном месте оставил лодку и решил еще немного пройти пешком вверх по долине. Примерно через километр пути обнаружил в протоке загородку и две мордушки. Для него не было никаких сомнений в том, что здесь кроме Лыкова рыбачить некому. Он внимательно осмотрел место и ушел, стараясь не оставлять никаких следов. А на следующий день встреча состоялась. Карп Осипович вытряхивал из мордушки хариусов, когда увидел идущего к нему человека. Молоков подходил не спеша. Карабин у него был за спиной. Это он сделал специально, как бы показывая, что никаких плохих намерений у него нет, но и Лыков не проявлял суеты. Стоял спокойно, крестился, еле заметно шевелил губами и в то же время внимательно рассматривал пришельца.

Повторилось то же самое, что произошло в этих местах одиннадцать лет тому назад, с чего я начал свое повествование. Подойдя ближе, Молоков поздоровался и спросил:

– Признал меня? Лыков, поклонившись, ответил на приветствие и произнес: – Признал, Данила, признал. Вот так состоялась очередная встреча с человеком из «мира», и опять с Молоковым. Поговорили в этот раз основательно. Сам Молоков говорил:

– Поругал Лыкова крепко, и не за то, что прячется от людей, а за то, что прячет детей. Убеждал всячески, как мог. Молокову было легко говорить с Лыковым. Эти люди были не только единоверцы, но и знали друг друга на протяжении многих лет жизни. Он спросил и о нашем письме, которое мы оставили в его домике на Еринате в феврале 1947 года.

Читали ли? Лыков ответил: – Читали, но не все поняли. Хотя голову ломать там было не над чем. Как я уже писал, мы изложили в том письме все как можно проще, доходчивее некуда. Это была, на мой взгляд, со стороны Лыкова примитивная уловка. Ссылаясь на непонимание, легче уходить от ответственности. На вопрос, как семья, как здоровье всех, как дети, Лыков сказал:

– Жинка и детвора, слава Богу, живы. Из разговора Молоков понял, что выходить из тайги Лыков опасается, говоря:

– Схватят, и сгинешь.

Данила Макарович убеждал, что горячее военное время ушло, и сейчас уже нет того, что было, и что их никто не тронет. Словом, разговор состоялся, и опять Молоков подробно говорил о работе в заповеднике на Абаканском кордоне, и как бы от имени администрации пообещал в случае согласия пригнать им в личное пользование корову и овец. Расстались довольно дружелюбно, да иначе и быть не могло. Делить им было нечего.

Оба понимали, что никто никому не угрожает и что подобные важнейшие вопросы надо решать не с лиха, а миром и уважением. Кроме этого, надо отметить, что время примиряет, и злобные выпады по отношению к Лыкову со стороны местных жителей и воинственно настроенных чиновников от власти к этому времени постепенно улеглись.

Молоков посоветовал не искать больше другого места жительства и добавил, что если уйдут, то все равно найдут, и вот тогда могут быть серьёзные неприятности.

Провели вместе несколько часов. Расставаясь, Карп Осипович дал Молокову несколько хариусов для ухи, а Данила Макарович в свою очередь поделился солью. Попрощавшись, они разошлись, не ведая, что на этом свете им уже свидеться не суждено. Все это Молоков рассказал, когда вернулся с дежурства на Абаканском кордоне уже не существующего заповедника.

И вот сейчас самое время сказать, что с 1951 года Лыковы остались без всякого внимания. О них думать было некому. Научные сотрудники разъехались, местным жителям было не до них, да и никто не проявлял никакой прыти, своих забот – хоть отбавляй. Местным властям и подавно Лыковы были не нужны.

Место, где они жили, – это территория Красноярского края, а там мало кто знал, что где-то кто-то живет, а если и доходили какие-либо слухи о «лесных людях», то воспринимались они как красивая легенда. Тем более что Лыковы никому никакого зла никогда не делали, никому не мешали, не лезли в чужую жизнь и ничего ни с кого не требовали. Во вновь созданный заповедник, как я уже писал, Абаканский участок и в этот раз не вошел, и Лыковы теперь уже окончательно стали «ничьи», и о них постепенно стали забывать…

… В 1958 году Московский городской клуб туристов, где долгое время работал директором М. Злацен, широко известный в туристских кругах, большой знаток туризма в СССР, организовал сборы руководителей сложных туристских путешествий. Местом сбора был выбран Алтай, Телецкое озеро. Отсюда и должны были выйти на маршруты несколько групп и, пройдя по наиболее сложным местам бассейна озера и Западных Саян, возвратиться на Телецкое озеро. Возглавлял сборы мой давний приятель, мастер спорта по туризму Юрий Александрович Штюрмер. Именно он повел группу по наиболее сложному маршруту. Они должны были после перевала через Абаканский хребет спуститься к реке Абакан и его долиной уйти в верховья, подняться на Абаканский хребет и, вновь перевалив его, долинами Чульчи и Чулышмана выйти к Телецкому озеру.

Разбирая маршрут, мы подробно поговорили о тех местах, о характере местности, и, когда я пометил на карте, где находится домик Лыковых на Еринате, разговор зашел и о них. Я попросил Юрия обратить внимание на возможные следы человека, на загородки на реке, и если судьба вдруг сведет с Лыковыми, то просил узнать все что возможно о них, где дети, вывел ли он их, как обещал, или они по-прежнему живут все вместе. По возвращении с маршрута первое, о чем рассказал Штюрмер, – это то, что им посчастливилось встретиться с Лыковыми.

В самом верховье Абакана несколько ниже впадения реки Еринат они, выйдя из тайги к берегу Абакана, совершенно неожиданно увидели человека с удилищем в руках. Он рыбачил, а рядом на кучке травы и пихтовых лапках сидела худенькая пожилая женщина. Это была чета Лыковых. На обоих была домотканая одежда. Группа остановилась на привал. Приготовили обед и пригласили Лыковых пообедать. Они категорически отказались от всего, взяли только соль. Разговаривая, Юрий спросил и о детях, где они, живы ли? Карп Осипович отвечал:

– Дети, слава Богу, живы. – А где они? – спросил Юрий и получил вот такой ответ: – Которые с нами, которые отошли. Это было не совсем понятно, и Юрий говорил, что кто-то из них, видимо, сменил место жительства. Позднее прояснилось Карп Осипович отделил сыновей в построенную избушку в 4–5 километрах от своего домика. Я спросил, как они выглядят, здоровы ли и т. д. Юрий сказал, что Карп Осипович выглядит хорошо, плотный, крепкий, словом, «как груздь», а вот Акулина Карповна худенькая, в чем только душа держится, видать, болезненная, одним, словом, «живые мощи».

Это была короткая встреча, и разговор, по моему мнению, по-настоящему не состоялся. Видимо, и неожиданность, и боязнь каких-либо последствий не позволили за короткий промежуток времени успокоиться и убедить себя поговорить в спокойной обстановке.

Попытка сфотографировать их не увенчалась успехом. Лыковы отворачивались и просили этого не делать. Ребята извинились и отказались от этой затеи. Участники группы вели разговор в деликатной, спокойной форме и всячески старались не ущемить их достоинства и не обидеть их своими расспросами и действиями. Вот так состоялась очередная встреча с людьми из «мира».

Группа Штюрмера (встретив Карпа Лыкова с женой в 1958 году ушла от них, по сути, не узнав о жизни всей семьи ничего нового), и наступил самый длительный промежуток времени, когда никаких встреч с Лыковыми не происходило. И теперь уже до встречи с геологами, о чем много писали газеты, пройдет ровно двадцать лет…
Полный текст книги «Лыковы» Тигрия Дулькейта можно прочитать на сайте: https://libking.ru/books/nonf-/nonf-biography/163170-20-tigriy-dulkeyt-lykovy.html#book

Большая часть книги Тигрия Дулькейта «Лыковы», посвящена истории старообрядчества, которую рассматривать на фоне облагороженного образа Карпа Лыкова и всей его семьи, Константин Коханов посчитал просто издевательством и над старообрядцами, и тем более, над их верой в Бога.

Но благодаря Тигрию Дулькейту можно теперь понять почему не было особого желания у сотрудников заповедника и местных властей найти Карпа Лыкова, особенно после войны, и тем более после 1965 года, когда дезертирам была объявлена амнистия? Хотя и «полушутя» он даёт на этот вопрос, исчерпывающий всякие другие толкования, ответ:

«Во время нашей поездки (связанной с поисками Карпа Лыкова) один из сотрудников как-то вечером у костра полушутя сказал:

– Лыкову сейчас появляться на людях нельзя, женщины, потерявшие мужей и сыновей, разорвут его. И это действительно так, да и не только женщины. Это было время, когда пришедшие с войны фронтовики, особенно с ранениями, очень агрессивно были настроены против тех, кто по каким-либо причинам не был мобилизован в армию, кто, как они говорили, отсиделся в тылу и остался цел и невредим. Подобные высказывания можно было услышать всегда, особенно когда подопьют и начинают выяснять отношения».

Поэтому не приходиться удивляться, почему Валентин Селегей, узнавший о семье Лыковых, работая на Телецком озере зимой 1966 года, боялся о них даже упоминать:

«На всякий случай, общаясь на озере с многочисленными корреспондентами газет, журналов, радио, телевидения и даже ТАСС, я (Валентин Селегей) также никогда не стремился поделиться с ними своей информацией о загадочных Лыковых, опасаясь, как бы мой искренний рассказ не превратился в донос…».

И понятно было, что заинтересовать этот «донос» (где скрывается семья отшельников Лыковых), мог только кого-нибудь из местных жителей инвалидов ВОВ, вдов погибших на войне солдат и воспитанных ими детей. Кстати, о вдовах погибших на войне солдат, Советские власти вспомнили, через двадцать лет после амнистии дезертиров, только в 1985 году.

Константин Коханов даже тогда, в 1985 году, написал о солдатских вдовах песню, которую кроме него никто никогда не исполнял и, конечно, теперь уже никто не исполнит:

Константин Коханов: «Сороковой год Победы»

«День Победы» для кого-то праздник и веселье, а для кого-то одни только слёзы на глазах, при взгляде на пожелтевшие фотографии и письма с фронта. Славя ветеранов войны и отдавая им регулярно почести, начиная с двадцатилетия со дня победы, только через двадцать лет вспомнили про вдов и матерей, погибших солдат. Вспомнили и опять забыли. Как потом забыли и о не вернувшихся из Афганистана, и не вспоминают погибших в Чечне.

Играет сбор труба, играет сбор труба,
Зовёт в поход, но сердце холодеет,
Вернётся, кто домой, кому и не судьба,
Живые все их подвиги, поделят.

Вернётся, кто домой,
кому и не судьба,
Живые все их почести,
Поде-э-лят…

Свалили обелиск, подонки на дрова,
Распахана последняя траншея,
Шёл полный кавалер, навстречу шла вдова,
И все её «георгии» на шее.

Шёл полный кавалер,
навстречу шла вдова,
И все её «георгии»
на ше-э-е…

Клялись, что не забыть, и ближних их любить,
Под залпы троекратного салюта,
Встать мёртвые могли б, встать мёртвые могли б,
Была бы вам молчания, минута.

Встать мёртвые могли б,
встать мёртвые могли б,
Была бы вам молчания,
Мину-у-та…

Честь вам и хвала, что не забыли вдов,
Что через сорок лет проснулась совесть,
И вы идёте к ним, смущенье поборов,
Но только вам, не кланяются в пояс.

И вы идёте к ним,
смущенье поборов,
Но только вам, не кланяются
в по-о–яс…
1985

В 1985 году вспомнили о вдовах. Полный кавалер имел ордена «Славы» трёх степеней, солдатская медаль Святого Георгия (Георгиевский Крест) – имела четыре степени. Навстречу кавалеру трёх степеней ордена «Славы», если кто не понял что-то в этой песне, шли вдова и её четверо детей.

По сути, вся раскрученная Василием Песковым жизнь семьи отшельников Лыковых, словно служила единственной цели романтизировать, признать праведность скрывавшихся в тайге от призыва в армию, в начале и во время войны, дезертиров. И вся их запутанная и дополненная фантазиями журналистами история, к истории самого старообрядчества не имела никакого отношения, а служила только ширмой для оправдания паталогического страха Карпа Лыкова, быть призванным в армию, а не какими-то религиозными соображениями сохранения чистоты веры и старообрядческих традиций.

И как-то уже быстро, к тому времени, благодаря и таким журналистам, как Василий Песков, стали забываться погибшие на войне солдаты, их вдовы, дети и даже уже те, кто никак не мог за себя сам постоять.

(Из статьи Константин Коханова: «Герои в «застойный» период истории Советского Союза и в эпоху криминально-демократических преобразований России», 17.11.2018, 11:41, https://m.123ru.net/vladivostok/175171913/):

«…Помню в конце в 1975 году, уезжая как-то вечером из Малаховки в Москву, я взял лежавший в сарае журнал «Крокодил», чтобы почитать в электричке несмотря на то, что это был старый номер и мне предложили взять из дома лежавший там один из последних номеров. Но подниматься наверх не хотелось, и я сказал, – какая разница, если и этот номер не читал.

В электричке я начал просматривать «Крокодил» и неожиданно обратил внимание на статью о ветеранах, и почувствовал, как от возмущения у меня задрожали руки, и захотелось немедленно всё бросить, и ехать в Свердловскую область, чтобы разбить рожу главному врачу дома-интерната для престарелых и инвалидов войны…

… С тех пор прошло много и вот, как-то на глаза мне попала заметка в газете «Московский комсомолец» №98(24459) от 7 мая 2007 года о том, как «Два героя устроили бой в суде»:

«Два Героя Советского Союза – участник боевых действий в Афганистане полковник Валерий Бурков и генерал Валентин Варенников – решили выяснить отношения через суд. Бурков подал иск в суд на «старшего» Героя о защите чести и достоинства.

Как сообщил «МК» президент фонда «Герои Отечества» Валерий Бурков, все началось в 2004 году, когда в Госдуме обсуждался Закон «О статусе Героев». По словам Буркова, депутаты-Герои, в том числе 83-летний Валентин Варенников, предложили законопроект, по которому значительно ухудшалось положение Героев Союза, России и полных кавалеров ордена Славы. Им хотели отменить часть льгот. И тогда 50-летний «ветеран-афганец» решил бороться против «драконовского» законопроекта…

Статья в газете заставила меня совсем по-другому посмотреть на здравствующих тогда Героев Советского Союза и задуматься о тех, кто не дожил до этих льгот, об изувеченных на войне инвалидах, на которых таким «героям», как Бурков и Варенников, всегда было, мягко говоря, просто наплевать.

Но прочитав эту заметку в газете, я сразу вспомнил тот «злополучный журнал «Крокодил», который в 1975 году читал в электричке и то, что я хотел тогда предпринять, и что тогда этому помешало. В итоге решил поехать в Государственную библиотеку (бывшую имени В.И.Ленина) и найти номер этого журнала. Так как я точно не знал, даже за какой год это был журнал, но точно знал, что читал его в начале 1975 года, то решил просмотреть все журналы с октября 1974 года по март 1975 года.

Поиск облегчался тем, что статья была где-то на первых страницах журнала, остальные я просто, в том душевном состоянии, тогда уже не смог смотреть. Через полчаса поисков статья была обнаружена и вновь прочитана, то я понял, что она сохраняет свою актуальность и теперь.

В журнале «Крокодил» №31, ноябрь 1974 года, в статье «Спиной к инвалиду», стр.4 – 5, специального корреспондент «Крокодила» из г. Свердловска В. Коршика была написано следующее:

«Отложим, забудем на время отдельные несуразности быта: сгоревшие без огня пылесосы и треснувшие по швам дамские босоножки. Пусть текут кухонные краны и дребезжат над головой соседские холодильники. Сегодня им не будет внимания. Сегодня под скрип деревянной коляски инвалида В.А.Бочкарева войдем инкогнито в Сысертский дом-интернат для инвалидов.

Навстречу, сколь ни напрягай чуткое ухо, не ударит музыка репродукторов. Тут тишина. Но стоит открыть дверь ближайшего корпуса, как с реактивным гудением устремятся вперёд эскадрильи откормленных мух. Сие от вопиющей антисанитарии, от непосредственной близости выгребных ям.

Отбиваясь от летучей инфекции, катит свою коляску с ручным управлением попавший сюда недавно из-за несчастного случая Володя Жиделёв.

— Вот сюда, – указывает он, — вот в эту палату.

В палате на постели трёхмесячной свежести, так что близка она по цвету цементной пыли, спит инвалид войны Никифор Васильевич Папсулис.

32 года назад ударил его в голову осколок фашистской мины, и молчит с тех пор рядовой 27-го стрелкового полка, откликаясь тревожно глазами на одно только слово «Ржев», где случилось все это.

- Я что! – круто мнёт самокрутку В.Жиделёв. – Я могу потребовать к себе уважения. А он? Его сколько недель в бане не мыли! Смотрите, какое полотенце!

Но оставим бельё. Через час, прознав, что приехал корреспондент, его заменят на новое, отливающее свежестью и молочной белизной. Умоют безмолвного Н.В.Папсулиса, наденут новую куртку на фронтовика М.К.Кобылкина, и завибрирует в палате № 3 пьяный голос сестры-хозяйки Лидии Грицай:

- Что притихли, гаврики?! Нажаловались уже, успели. Санатория захотелось, икры паюсной!

- Так ведь грязно, Лида. И санитарки каждый день пьяные. А на ужин недавно пирожки с лапшой подавали. Видано ли такое в кулинарии?!

- Про лапшу поварам сказывай! А нас не трожь, – встревает санитарка. – На свои пьём, на кровные! А не нравится – завтра заявление. Посмотрим, кто из трезвых за вами ухаживать станет!

Здесь прервать бы спор, вызвать в палату директора Ф.Н.Горкунова, но нет директора Ф.Н.Горкунова на месте. С утра ушёл он стеречь подсобные поля от набегов индивидуального скота сысертских граждан. Только к обеду, взяв в плен 6 (шесть) дойных коров, прибыл впереди стада в интернат.

- Тут, понимаешь, поля потравили, а Сысертский горисполком к скотовладельцам мер не принимает!

Тяжко директору Ф.Н.Горкунову. Вконец измотало его подсобное хозяйство, которое по своей мощи вот-вот обгонит ближайшие колхозы и совхозы. 79 свиней откармливают здесь, 15 голов крупного рогатого скота, возделывают тракторами десятки гектаров пашни.

И забываются как-то инвалиды, ради которых заведён был когда-то весь этот скотопарк.

Тут есть примеры. В канун праздника, когда собрался директор тепло поздравить фронтовиков, случился непредвиденный опорос свиноматки. Пришлось срочно свернуть наметившееся мероприятие и за неимением ветеринара самому принимать роды.

Ширится и растёт скотопарк, только нет от него прибавки к столу инвалидов. Себестоимость собственного молока и мяса в два раза выше государственной. Намного выгодней было бы сдать свиней и покупать продукты у совхоза.

Но сыплются сверху инструкции: во что бы то ни стало сделать хозяйство рентабельным. И пошёл уже гулять по интернату слух, что скоро ожидается уплотнение, что пришёл-де приказ отдать один жилой корпус на расширение… под новый свинарник.

Слух спорный, но настораживающий. О развитии подсобного хозяйства в интернате и в Свердловском облсобесе заботятся больше, чем о быте инвалидов.

Тут свинарка получает намного больше санитарки, так что никто не идёт работать на эту трудную должность. Из 14 санитарок, положенных по штату, в наличии только семь.

- Из них четверо пьют запоем, – горестно уточняет директор.

110 нарушений трудовой дисциплины, связанных с пьянством, зарегистрировано здесь в 1973 году. В этом году ожидается больше. Потому что никуда не денешься. Потому что уже пришла устраиваться на работу Эмма Одношевина, пять раз увольняемая и выгоняемая отсюда за пьянство:

- Примешь, начальник, – заплетающимся языком говорит она директору. – У тя в лежачем корпусе три санитарки, а положено шесть. Сё хмуришься? Кто инвалидам утку подавать станет!

И пробирает до корней волос стыд, что фронтовики и калеки вверены тут в руки гуляк. Что живут они в бараках, которые давно пора на снос, где летом эскадрильи мух, а зимой гуляют ледяные сквозняки.

- Вот, – показывают в областном отделе социального обеспечения, – есть постановление бюро Свердловского обкома КПСС от 16 июня 1969 года «О состоянии и мерах улучшения работы домов-интернатов для престарелых и инвалидов». Бюро обязало руководителей Уралмашзавода, Уралвагонзавода, Серовского металлургического завода и управление Свердловской железной дороги построить в течение 2 – 3 лет типовые дома для инвалидов и ветеранов труда, каждый на 300 мест.

Но нет типовых домов, а есть только горы бумаг-отписок, что Уралвагонзаводу не до инвалидов: он сооружает на экзотическом побережье Черного моря большой санаторий; что у гиганта индустрии «Уралмаша», вот ведь как, нет денег, и принять участие в строительстве дома он может только на долевых началах.

Так что грустно становится на душе от всего увиденного и услышанного.

И начинаешь, наконец, понимать, почему проживающий в Сысертском доме-интернате Герой Советского Союза, инвалид войны Василий Александрович Скрябин уходит с утра на весь день в лес или в город. Подальше от покосившихся бараков, от мух, от пьяных санитарок. От всех тех вопиющих безобразий, которые пышным цветком расцветают в доме-интернате для инвалидов».

О подвиге Героя Советского Союза, младшего сержанта, командира отделения противотанковых ружей 1054-го стрелкового полка, Василия Александровича Скрябина, награждённого за героизм в боях на одерском плацдарме:

«… Немцы пытались остановить наше продвижение вперед крупными силами пехоты и танков, контратаковали наши боевые порядки. На огневую позицию Скрябина устремилось 7 немецких танков «тигр» и 2 бронетранспортера. Присутствие духа, стойкости и спокойствия у Скрябина помогли ему выйти победителем из неравного поединка. Подпустив танки на 100–200 метров, Скрябин сделал один за другим 10 выстрелов. От метких выстрелов отважного бронебойщика 4 вражеских танка и бронетранспортер навсегда остались недвижимыми. Экипажи подбитых танков пытались спастись бегством. Скрябин из своей ячейки с криком «За Родину!» с гранатами в руках устремился за немцами. 13 немецких солдат и 2 офицера нашли себе могилу на своей собственной земле. Осколком разорвавшегося снаряда Скрябину оторвало правую руку. Немцы, не имея успеха, контратаки прекратили» (Антонов В.С. Путь к Берлину, http://militera.lib.ru).

Биография В.А. Скрябина в Википедии:

Родился 3 февраля 1922 года в деревне Большое Красавино Шабалинского района Кировской области в крестьянской семье. Работал слесарем в депо железнодорожной станции Николо-Полома Костромской области. В Красной Армии с декабря 1941 года. В действующей армии с августа 1942 года. Командир отделения ПТР 1054-го стрелкового полка младший сержант Василий Скрябин особо отличился 17 апреля 1945 в районе железнодорожной станции Вербиг, где уничтожил четыре вражеских танка и бронетранспортёр. В этом бою боец-бронебойщик был тяжело ранен.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 мая 1946 года за образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом мужество и героизм старшему сержанту Скрябину Василию Александровичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда». В апреле 1945 года В. А. Скрябин демобилизован.

В. А. Скрябин жил в городе Нижний Тагил Свердловской области, а последние 14 лет «жил» в пансионате для ветеранов и инвалидов «Тагильский», куда поступил без наград. Скончался 24 сентября 1993 года. Похоронен на Центральном городском кладбище в рядах общих могил. Осенью 2009 года перезахоронен на Аллее героев того же кладбища.

Награждён орденом Ленина, орденами Красного Знамени, Отечественной войны 1-й и 2-й степеней, медалями. В Нижнем Тагиле, на здании пансионата, где он жил последние годы, установлена мемориальная доска (http://wiki-org.ru/wiki/, Скрябин Василий Александрович).

Уместно было бы дописать на этой мемориальной доске, на стене интерната, что Герой Советского Союза В.А. Скрябин умер в нём в скотских условиях, во времена правления, пропившего честь и совесть Президента России Бориса Ельцина.

Когда эта статья была напечатана в журнале «Крокодил» в конце 1974 года, будущий Президент России Б.Н. Ельцин уже работал в Свердловском обкоме КПСС, и не каким-нибудь инструктором, а с 1968 года заведующим отделом строительства.

Так что популистское постановление бюро Свердловского обкома КПСС от 16 июня 1969 года «О состоянии и мерах улучшения работы домов-интернатов для престарелых и инвалидов», было подготовлено не без его участия, и на бумаге, конечно, было выполнено на все 100% ещё в 1972 году. Поэтому закономерен стремительный, по тем временам, карьерный рост Б.Н. Ельцина – в 1975 году секретарь, а с 1976 года Первый секретарь Свердловского обкома КПСС.

Правда, до сих пор народ не может понять, почему постоянно декларируя в своих предвыборных программах в законодательные органы власти о повышении благосостояния народа и заботу о ветеранах и инвалидах, коммунисты и демократы, и те, и другие, подолгу находясь у власти – первые с 1917 года, а вторые с 1991 года, никогда не выполняли своих обещаний.

Неудивительно, что страна за 50 лет, с 1945 по 1995 год, в мирное время, под мудрым руководством партийных вождей, идеологов перестройки и псевдодемократических преобразований, была доведена до полной разрухи и основная масса народа до нищеты.

Для справки: СЫСЕРТСКИЙ ДОМ – ИНТЕРНАТ ИНВАЛИДОВ ВОЙНЫ И ТРУДА (г. СЫСЕРТЬ) 01 ФЕВРАЛЯ 1941 года – 01 ИЮЛЯ 1980 года:

Интернат инвалидов войны и труда был образован в г. Сысерти (законодательного акта не обнаружено). В интернате проживали и проходили лечение инвалиды войны и труда, которые проживали в интернате на полном государственном обеспечении. Интернат имел свое подсобное хозяйство, автогараж, прачечную, столовую, парикмахерскую, амбулаторию, мастерские, в которых работали ветераны. В июле 1980 г. интернат был закрыт в связи с тем, что в г. Свердловске открылся новый областной интернат для инвалидов войны и труда (https://alertino.com/ru/371205).

И какие могут быть комментарии о том, что после публикации в журнале «Крокодил» в ноябре 1974 года статьи «Спиной к инвалиду» к проблемам инвалидам там Советская власть по-прежнему поворачивалась жопой ещё пять лет, вплоть до 1980 года.

И судя по публикациям последних лет в Интернете, как например, от 9 августа 2016 в 23:26: «Свердловские ветераны больше не хотят жить» (https://ura.news/articles/1036268627), ничего к лучшему в Екатеринбурге, в их жизни, со слов одного из инвалидов, не изменилось:

…Обход проводится лишь раз в три месяца: «Забегут в комнату, проверят, все ли на местах стоит, и уходят. Ничего не рекомендуют и не назначают. Нас спрашивать и что-то выслушивать не хотят. Да и зачем им правду знать? Хорошо, конечно, что хотя бы живы. Но иногда думаешь: а нужна ли такая жизнь?..» https://ura.news/articles/1036268627

Зато дочь дезертира Карпа Лыкова Агафья, окружена всеобщим вниманием и заботой, даже со стороны высокопоставленных чиновников и высших лиц старообрядческого духовенства, и, кажется, только ещё Президент РФ Владимир Путин не побывал у неё на заимке в «таёжном тупике» с визитом, и как митрополит Московский и Всея Руси Корнилий (Константин Титов), не окучивал её грядки.

Когда в 2008 году Василий Песков летал к Агафье Лыковой в последний раз, он в своей очередной статье отметил, что это было уже в 44 раз и что ему летать в эти места уже много лет помогали сначала геологи, потом офицеры космической службы, делом которых было там, отслеживать последствия очередного запуска с Байконура ракетоносителя «Протон».

Но в тоже время, он как-то неубедительно пишет о том, что слетать ему к Агафье Лыковой не удалось в 2007 году, хотя и говорит, – было время, что в год навещал отшельников Лыковых и два, и даже три раза. Правда в последнее время попасть к Агафье Лыковой стало до крайности трудно – летал в год один раз, и почти всегда это было летом:

А вот минувшим летом (в 2007 году) побывать у Агафьи, несмотря на все его старанья, не удалось, – якобы не было ни одного попутного вертолета. И лишь в январе 2008 года, друзья из космического центра позвонили ему, чтобы сказать, что они готовы его взять с собой к Агафье Лыковой: «Летим! Два дня на сборы!»

Разберёмся с причиной, почему друзья Василия Пескова из космического центра не взяли его с собой именно в 2007 году, хотя летали в тот год на заимку Агафьи Лыковой несколько раз.

Причиной могло быть только то, что 2006 году с Байконура было два неудачных запуска 28 февраля 2006 года: «Протон-М / Бриз-М» и 26 июля 2006 года «Днепр», украинско-российский ракетоноситель (РН), созданный на базе подлежащих ликвидации межконтинентальных баллистических ракет РС-20 (15А18) известных, как «Сатана»:

28.02.2006 – Байконур, Протон-М / Бриз-М 535 – Из-за нештатной работы во время второго включения разгонного блока арабский спутник связи на расчетную орбиту не выведен. Использование по назначению спутника Arabsat 4A не представляется возможным. Причиной была неисправность разгонного блока «Бриз-М».

26.07.2006 Байконур «Днепр» – на 73-й секунде полета произошло аварийное отключение двигателей ракеты. Авария произошла из-за нарушения теплоизоляции, в результате чего произошел, перегрев рабочего тела гидропривода, который управляет качанием камеры № 4 двигательной установки первой ступени. В аварии было потеряно 18 спутников. На месте падения ракеты взяты пробы грунта, ПДК гептила была превышена в тысячу раз.

В 2007 году предстоял запуск с Байконура ещё одного «Днепра – Сатаны» и «Протона-М» с разгонным блоком Бриз-М 05.09.2007 и скорее всего только поэтому Василия Пескова руководством ВКС было решено в том году, на всякий случай, не брать на заимку Агафьи Лыковой, как ненужного свидетеля в случае очередной неудачи с экологическими последствиями.

К тому же в статье о своём пребывании кратковременном пребывании у Агафьи Лыковой «с друзьями из ВКС» в 2006 году, Василий Песков в очередной раз коснулся ракетного топлива гептила и руководству ВКС могло показаться, что журналист уже засомневался, что после отделения и взрыва второй ступени «Протона», гептил не достигает там поверхности земли:

В то утро (18 июня 2006 года) на Байконуре ракету «Протон» с важным космическим грузом провожали Путин и Назарбаев. Через восемь с половиной минут после старта ракета прошла над хозяйством Агафьи, сбросив отработавшую своё вторую ступень. Летчики и специалисты природнадзора полетели по точкам собирать образцы растений и грунта, на которых могли остаться следы ракетного ядовитого топлива. (Попутно скажем: этот многолетний контроль пока никаких результатов не дал — с высоты в тридцать километров, как и просчитывали специалисты, частицы топлива второй ступени в атмосфере, видимо, «растворяются»).

К тому же Василий Песков написал, что у Агафьи неожиданно околел пёс Протон, хотя по мнению Ерофея пёс умер с голода, но Агафья считала, что пёс болел и, боясь заразы, она его сожгла.

Возможно только поэтому, «друзья Василия Пескова из ВКС», не собирались там задерживаться даже на сутки:

Если учесть мнение Ерофея, что пёс у Агафьи голодал, можно сделать предположение, что он в поисках дичи в окрестностях заимки, мог наткнуться на место, где упали обломки второй ступени ракетоносителя «Протон» с остатками ракетного топлива гептила. Практически все жители Алтая, где падают обломки вторых ступеней «Протонов» давно знают, что, если пахнет в лесу тухлой селедкой, значит, рядом гептил, и надо от этого места бежать сломя ноги. Но разве кто-то мог как-то это объяснить псу об этом, который подумал наверно, что ему счастье подвалило и поэтому Агафья была уверена в том, что собака болела, помня в каких мучениях умирали её братья и сестра.

«Мы (пишет журналист Василий Песков) прилетели утром, а вечером должны были вернуться в Саяногорск и спешили живущих на Еринате обо всём, что было тут с прошлого лета, как следует расспросить».

Как отмечает в статье Василий Песков, «после разгрузки и первых приветствий начались расспросы о новостях и обо всем, чем жили таёжники… Главным событием был приход в апреле (сразу после берлоги) медведя… Все грядки, проклятый, поперетоптал», – сокрушалась Агафья, показывая, как близко от избы ходил зверь. Интересовали голодного медведя козы. Больше всего наследил он около их загона, но вломиться в закрытую дверь не решился… В капкан, поставленный на шкодливую норку, попал панически оравший кот, и в такой же капкан угодил пес Протон:

Кот оклемался, а Протон неожиданно околел. Агафья уверена: от какой-то болезни, а Ерофей мрачно бросил: «Кормить надо было как следует — на картошке да на перловке кто угодно ноги протянет». Но Агафья держалась своих наблюдений: болел. И, боясь заразы, собаку сожгла.

По-прежнему, Агафья упрекает жившую тут пять лет «прихожанку» Надежду. Считает, что, удалившись «в свою Москву», она её предала. Одной Агафье живется трудно: огород, заботы о сене для коз, дрова, ловля рыбы…

В шестьдесят с лишним лет эти (повседневные) дела (Агафью) изнуряют. С Ерофеем союза нет. Живут не то, что недружно — почти враждебно.

Агафья временами ему пеняет: «Пошто со мной не говоришь?» Ерофей же, считая ненужным затевать ссору, махнет рукой и запрётся в своей избе. По-прежнему забота его – заготовка дров. Но каково это делать зимой человеку с одной ногой, таскающему поленья к жилью в мешке. (Ерофей постоянно говорит:) «Я тут временный!»

Снабжает Ерофея харчами сын, а пенсию отец (Ерофей) откладывает, чтобы купить где-нибудь в деревеньке избу. Агафья же таёжное свое пристанище покидать не желает. Да и куда податься? Молодому поколенью родни она почти что чужая, и самой житье «в миру» в тягость. «Тут и умру», — как-то сказала мне в ночном разговоре.

Вот почему она (Агафья) обрадовалась появлению тут человека, пешком одолевшего сто пятьдесят километров таежных дебрей, Родиона Побойкина…

…К староверчеству Родион отношения не имеет. Работал в городе пекарем, потом строителем. Увлёкся походами по тайге. И вот решит «проверить себя в путешествии одиночном». Вышел 31 мая с рюкзаком весом в тридцать пять килограммов…

…Но Агафья была приветливой и, видимо, уже прикинула, что странник (Родион) её не объест, а работа ему найдется.

После беседы о новостях обошли мы с Агафьей её «усадьбу». На всём лежала печать неухоженности — огород был вскопан только на четверть, в кучи свалено всё, что привозили сюда» в подарок. Не было креста на могиле Карпа Осиповича. «Сгнил. А новый поставить часа не нахожу», — объясняла Агафья, грустно потупившись. Козы, до которых медведь не добрался, с надеждой, что их покормят, упирались рогами в оконце.

Занимал Агафью привезенный мною бинокль. С любопытством разглядывали мы склоны гор за рекой. На темном фоне кедров и елей свежей зеленью выделялись косички берез. В одном месте крутого склона серой полосой тянулся вниз след старого камнепада, а выше и влево где-то скрывалась избушка, в которой Лыковы тайно жили тридцать два года…

…Ерофей раз в неделю по маленькой рации связывается с сыном и ждёт часа, когда сможет покинуть это ставшее немилым ему местечко.

А Агафья рада тому, что кто-то к ней сюда прилетает, кто-то прошёл по тайге. Что будет дальше? Об этом она, разумеется, думает. Но ответа на этот вопрос не знает — «Что Бог даст…»

В суматохе прощанья у вертолёта мы лишь посулили её не забыть и чем можем помочь.

Можно сказать, что руководство ВКС не зря подстраховалось, хотя запуск ракетоносителя «Днепра -Сатаны» 17.04 2007 года в 06:46:39 UTC, был успешным, но запуск 05.09.2007 года, в 22:43:10 UTC «Протона» с Бриз-М 535, был аварийный – на 135-й секунде полета произошло аварийное выключение двигательной установки второй ступени ракеты. На почву попало несколько тонн высокотоксичного топлива (гептила). Несмотря на быструю ликвидацию последствий экологической катастрофы, Казахстан потребовал от России компенсационную выплату в размере 60,7 млн долл.

А теперь давайте задумаемся над тем, почему так пеклись, прикрываясь заботой о здоровье семьи отшельников Лыковых врач Игорь Назаров и журналист Василий Песков, стараясь всячески оградить их от посещения посторонними людьми, как из простого человеческого любопытства, так и в чисто научных целях.

Игорь Назаров в своём интервью газете «Труд» (Статья «ЛЫКОВЫ: ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ», газета «Труд», №036 от 03 марта 2005 года) в своих объяснениях смерти старших детей семьи отшельников Лыковых, многое не договаривает и получается, что сам противоречит себе:

«Еще до знакомства (в 1980 году) с семьей отшельников Игорь Павлович предположил, что, поскольку Лыковы долгие годы находились в изоляции, их иммунная система сильно пострадала. Живя в тайге, в стерильной среде, не общаясь с людьми, они просто не встречались с массой микробов. Защищаться было не от чего – и их организмы не вырабатывали антитела.

Гораздо позже (в 1983 года), когда Назарову, наконец, удалось взять кровь на анализы, его предположения подтвердилось на сто процентов. У оставшихся к тому времени в живых отца семейства Карпа Иосифовича и Агафьи не было антител большинства инфекций, начиная с детских болезней и гриппа, заканчивая тифом. Это значит, что любой мало-мальский вирус, для обычного человека совершенно безопасный, может вызвать у Лыкового тяжелейшего заболевания с трагическими последствиями. Так, собственно, и случилось позже.

Вернувшись от Лыковых в первый раз (в 1980 году), Игорь Назаров отправился в Красноярский крайком партии. Он говорил, что семью необходимо как-то оградить от лишних посещений, обезопасить от микробов. В результате геологи, разбившие свой поселок в 15 километрах от жилища староверов, получили распоряжение – обеспечить мораторий.

Но процесс уже пошёл. После ряда публикаций в прессе любопытные устремились к Лыковым, их не пугала даже долгая и изматывающая дорога. Один учитель физкультуры привел на заимку, как на экскурсию, целый класс.

Впрочем, и сами Лыковы, особенно младшие Дмитрий и Агафья, тянулись к людям. Они приходили к геологам за помощью и просто так – было интересно.

После одного из походов к геологам (в 1981 году) в семье все заболели. Но продолжали работать. В морозы копали из-под снега картошку, ставили загородки для рыбы в ледяной реке. Какая-то инфекция (какая именно, теперь уже не установить) плюс переохлаждение сделали свое дело.

Судя по рассказам, были поражены дыхательные пути, развивалась пневмония. Первым умер Дмитрий, потом Саввин, чуть позже Наталья. Агафья долго мучилась, тяжко страдала, но к весне все-таки выкарабкалась.

Легче других, несмотря свои более чем 80 лет, перенес болезнь Карп Иосифович. Это вполне объяснимо – его иммунная система была более тренированной, в юности жил среди людей…»

https://www.trud.ru/article/03-03-2005/84406_lykovy_istorija_bolezni.html

Но объясняя, почему Карп Лыков в 1981 году легче всех перенёс болезнь тем, что «его иммунная система была более тренированной, так как он в юности жил среди людей», Игорь Назаров словно забывает, что согласно взятым у него анализам крови (в 1983 году) о своём «медицинском заключении», что «любой мало-мальский вирус, для обычного человека совершенно безопасный, может вызвать у Карпа Лыкова тяжелейшее заболевание с трагическими последствиями» и в качестве своей правоты приводит этому доказательство: «так, собственно, и случилось позже» (забывая, правда сказать когда именно, что – в 1988 году).

Геологи обнаружили семью отшельников Лыковых в 1978 году и в течении трёх лет, никакая инфекция не смогла серьёзно повлиять на их здоровье, хотя с каждом годом, количество контактов с людьми постоянно возрастало. После смерти старших детей семьи лыковых в 1981 году, Карп Лыков
прожил ещё почти семь лет и умер только в 1988 году, на 87 году жизни.

Понятно, что скорее всего, Карп Лыков просто умер от старости на 87 году жизни, и следует напомнить, что одна из главных целей национального проекта «Здравоохранение», – по прогнозам Минздрава (в 2019 году), – достижение к 2024 году ожидаемой продолжительности жизни в 78 лет, а к 2030 году – 80 лет, и это, не смотря на то, что в России, число приверженных здоровому образу жизни россиян постепенно увеличивается https://iz.ru/925721/anna-ivushkina-ekaterina-vinogradova/vek-videt-bolshinstvo-rossiian-planiruet-prozhit-ne-menshe-87-let

Василий Песков считал, что причиной болезни семьи Лыковых был стресс, особенно у старших детей:

Как отмечает в своей книге врач Игорь Назаров, Песков утверждал, что Лыковых мог сгубить «длительный стресс», который они переживали в связи с тем, что встреча с людьми породила якобы в семье много мучительных вопросов, споры и распри.

«Говоря об этом, — считает профессор Назаров, — Василий Михайлович повторяет общеизвестную истину о том, что стресс способен угнетать иммунитет… Но он забывает, что стресс не может быть длительным, а к тому времени, когда умерли трое Лыковых, их знакомство с геологами длилось уже три года. Нет фактов, свидетельствующих о том, что знакомство это произвело переворот в сознании членов семьи.

Зато есть неопровержимые данные анализа крови Агафьи, подтверждающие, что никакого иммунитета не было, так что стрессу нечего было и угнетать».

Ясно только становится одно, что врач и журналист просто несли полную чушь, хотя наверняка знали, в чём была истинная причина болезни семьи отшельников Лыковых и смерти старших детей в 1981 году.

Зато какими были всё-таки отшельники Лыковы праведниками, рассуждает, критикуя блага цивилизации, писатель Лев Черепанов, которого постоянно цитируют в Интернете, хотя из списка всех его статей там, чтобы найти, хотя бы одну, нужно иметь очень большое терпение:

Журналисты писали о Лыковых, как о фанатиках веры — а у Лыковых не только не принято было поучать других, но даже и говорить о них плохо. Справедливости ради надо сказать: не все разделяли эту заданную точку зрения партийной прессы. Нашлись и те, кто писал о Лыковых иначе – такие писатели, как Черепанов с уважением к их духовной силе, к их жизненному подвигу. Они писали, но очень мало (в основном, как Черепанов, с 1990 года), потому что газеты не давали возможности защитить имя и честь русской семьи Лыковых от обвинений в темноте, невежестве, фанатичности.

Одним из таких людей был писатель Лев Степанович Черепанов, побывавший у Лыковых уже через месяц после первого сообщения о них (в 1980 году). С ним вместе были доктор медицинских наук, заведующий кафедрой анастезиологии Красноярского института усовершенствования врачей, профессор И. П. Назаров и главврач 20-й больницы Красноярска В. Головин.

Уже тогда, в октябре 1980-го, Черепанов просил руководство области ввести полный запрет на посещение Лыковых случайными людьми, предполагая на основе знакомства с медицинской литературой, что такие посещения могут угрожать жизни Лыковых. И Лыковы предстали перед Львом Черепановым совершенно другими людьми, чем со страниц партийной прессы…

… Да, мы были экипированы лучше, у нас были ботинки на толстой подошве, спальные мешки, рубахи, которых сучья не рвали, штаны не хуже этих рубах, тушенка, сгущенка, сало — все что угодно. А выяснилось, что Лыковы превосходили нас нравственно, и это сразу же предопределило все отношение с Лыковыми. Этот водораздел так и прошел, независимо от того, хотели мы с этим считаться или нет:

Мы пришли к Лыковым не первые. С ними с 78-го года встречались многие, и когда Карп Иосифович по каким-то жестам определил, что я (Лев Черепанов) в группе «мирян» — старший, он отозвал меня в сторону и спросил: «Не возьмешь ли своей, как там у вас говорят, жене, мех на воротник?» Я, конечно, сразу воспротивился, что очень удивило Карпа Иосифовича, потому что он привык к тому, что приходящие брали у него меха. Я рассказал об этом случае профессору Назарову. Тот, естественно, ответил, что, мол, такого в наших отношениях быть не должно. С этого момента мы начали отделяться от других посетителей. Если мы приходили и что-то делали, то только «за так». Мы ничего с Лыковых не брали, и Лыковы не знали, как к нам относиться. Кто мы такие?..

Ну, как после этого не похвалить себя, хотя, если бы у писателя Льва Черепанова, с головой всё было в порядке, он бы не опустил Карпа Лыкова, ниже дна Большого Абакана, вместе с его соболем на воротник, предложенный им, для его жены:

— Цивилизация уже успела показать себя им по-другому?
— Да, и вроде бы мы из этой же цивилизации, но не курим, не пьём. И вдобавок — соболей не берём.

А потом мы работали в поте лица, помогая Лыковым по хозяйству: опиливали пеньки до земли, кололи дрова, перекрыли крышу домика, где жили Саввин и Дмитрий. И мы считали, что очень хорошо работаем.

Но все равно Агафья через какое-то время, в другой наш приезд, не видя, что я прохожу рядом, сказала отцу: «А братки-то лучше работали». Мои подруги удивились: «Как же так, да мы же потом обливались». А потом поняли: мы и работать разучились. После того, как Лыковы пришли к этому заключению, они уже относились к нам снисходительно.

Правда это, снисходительное отношение к труду «мирян», не мешало им потом бегать к геологам с просьбой посадить и убрать картошку, а также помочь достроить новую избу, которая после смерти сыновей Карпа Лыкова, стала разваливаться.

Озабоченные здоровьем Агафьи Лыковой писатели, журналисты, «известные красноярские врачи», чиновники разного уровня, центральные телеканалы и газеты, особенно «Комсомольская Правда», как будто, вообще, забыли, что на Алтае живёт не только одна отшельница Агафья, о которой нужно постоянно заботиться, чтобы она или её козы не голодали и главное искать ей помощника или помощницу сажать картошку, таскать воду и заготавливать дрова.

То что над Алтаем, даже над населёнными пунктами, сбрасываются отделяемые части вторых ступеней ракетоносителей «Протон» различных модификаций, с остатками ракетного топлива гептила и его окислителя, что отражается на здоровье местных жителей, это «господ» озабоченных только жизнью отшельницы Агафьи, мало интересовало, и о жалобах населения, которые рассматривались формально, об этом центральные телеканалы не говорили, а газете «Комсомольской Правде», даже её региональным изданиям, как будто ничего не было известно, хотя бы потому, что самый известный журналист этой газеты Василий Песков, делал всё возможное, чтобы заболтать эту проблему, жизнеописаниями страданий только одной отшельницы.

В своей книге ещё 2011 году Анатолий МУРАВЛЁВ (Неизвестный Алтай. ДАЛЁКОЕ – БЛИЗКОЕ. Штрихи истории Алтая и люди, делавшие и делающие её (Барнаул, 2011) в главе «КОСМИЧЕСКИЙ МУСОР» (стр.220-239)

Треть территории и четверть населения Алтайского края страдают от многолетнего воздействия ракетно-космической деятельности. Военные, учёные, власти хранят тайну или бездействуют, население смутно догадывается о страшных последствиях. В 1998 году я опубликовал в газете «Свободный курс» цикл очерков на эту тему. С тех пор почти ничего не изменилось…

Рассмотрим один из очерков Анатолия Муравлёва «Алтай: ракеты против природы, КОТОРЫЙ БЫЛ ПРИВЕДЁН В СОКРАЩЕНИИ в газете «Свободный курс» (Барнаул), 11 марта 1999 года:

Треть территории и четверть населения Алтайского края страдают от многолетнего воздействия ракетно-космической деятельности. Военные, ученые, власти хранят тайну или бездействуют, население смутно догадывается о страшных последствиях. «Свободный курс» взялся исследовать запретную тему.

Почему люди боятся небес?

Летним утром прошлого года житель села Плоского Третьяковского района Михаил Емельянов обнаружил во дворе усадьбы странные перемены. Какая-то жидкость осела на деревьях и кустарниках, траве и постройках. Она имела маслянистую основу, светло-желтый или коричневатый цвет. Отдельные очаги почвы были покрыты пеной, пузырились.

По наблюдениям Михаила Александровича, вещество с разной периодичностью обнаруживалось в течение нескольких дней. Последний выброс странной жидкости был отмечен им в ночь на 20 июля. Хозяин усадьбы обратил внимание, что во всех случаях вещество появлялось в ночные часы в облачную погоду.

Михаилу Емельянову ничего не оставалось, как пригласить комиссию сельской администрации, чтобы зафиксировать данные явления. Глава местного самоуправления Пахомов, участковый инспектор милиции Куликов, заведующий фельдшерско-акушерским пунктом Васильев в присутствии депутатов сельского Совета Владимирской и Моисеевой произвели на усадьбе взятие проб для экспертизы вещества неизвестного происхождения и составили соответствующий акт.

Михаил Емельянов жаловался, что вещество имеет очень резкий запах. Приближение к очагам вызвало у него сильнейшую рвоту. Затем появились устойчивая головная боль, рези в области желудка.

Хозяин усадьбы, надев на лицо повязку, вынужден был утилизировать ядовитое вещество в объеме около ведра в выгребную яму. С пораженного кустарника в присутствии членов комиссии все еще стекала странная жидкость. Они отметили, что наличие сторожевых собак у дома, отсутствие каких-либо следов на росе, характер поражения усадьбы полностью исключали занос вещества наземным путем. Близ дома Емельянова, кроме пробы вещества, были также взяты образцы почвы и растений.

В те же дни еще несколько жителей села Плоского – Буднецкая, Васильева, Куимова и другие – обратились с жалобами на наличие на их усадьбах вещества неизвестного происхождения, из-за чего, по их мнению, погибло почти все, что росло в садах и огородах. Характер разброса жидкости по всему селу, включая лесопарковую зону, свидетельствовал о том, что выброс произошел сверху.

Большая концентрация вещества в отдельных очагах исключала вероятность выпадения неизвестного вещества с осадками. Кроме того, стало известно, что несколько человек, купаясь в реке, получили поражения кожи. 23 июля один из них был направлен в районную больницу. Дети, бегавшие утром по росе, жаловались родителям на жжение кожи, слабость, головокружение. Село оказалось отрезанным от мира: странная жидкость попала на телефонный провод и частично уничтожила его.

Уже несколько лет люди делились с главой администрации села Виктором Пахомовым странными фактами и наблюдениями. Охотники замечали, что у деревьев в горных распадках кора на древесине бурая, будто в оспинках. В одну из ночей внезапно погибла лесополоса на границе с соседним колхозом «Сибирь». Мистика, да и только: молодые тополя, 8-10 лет, надломились, упали, будто пораженные молнией. Спустя полгода неподалеку от злосчастной лесополосы погибла березовая роща. А потом внезапно загорелся луг близ села. Из-за участившихся пожаров было даже заведено уголовное дело. Увы, вскоре его пришлось закрыть, так как злоумышленником оказались… самовоспламеняющиеся брызги, падавшие с неба, чему стал свидетелем один из руководителей хозяйств района.

Вот уже три года, как люди в Плоском заметили, что в округе почему-то исчезли все грызуны. Не стало ни сусликов, ни сурков, которых здесь прежде было очень много. С 1997 года в хозяйстве не проводят дератизацию животноводческих помещений: все до одной крысы ушли куда-то в горы, вероятно, на территорию соседнего Казахстана. Нет этого непременного спутника человека и на сельских подворьях.

Одновременно было отмечено, что на пастбищах, расположенных на правобережье реки Алей, молодняк животных совсем перестал давать привесы, начался падеж. Проверили – отравление. Специалисты пожимали плечами: воздействие удобрений исключено, так как их в хозяйстве уже лет десять не используют. Вынуждены были забросить эти пастбища. Скот, в том числе частный, стали пасти на левом берегу Алея. Но в прошлом году вновь был отмечен массовый падеж скота, признаки – те же самые. Лопнуло терпение и у Виктора Пахомова, когда пришлось забить всех трех собственных коров, одна из которых накануне принесла теленка-мутанта с измененными – в виде распахнутых крыльев – ребрами.

Резко возросла заболеваемость среди населения. Смертность в селе в прошлом году по сравнению с 1995-м увеличилась в два с половиной раза.

Почему военные стреляют по своим?

Трассы космических полетов пролегли над территорией Алтая еще в далеком 1957 году, во времена Белки и Стрелки. Многие годы на территорию Алтая падали отделяющиеся части вторых ступеней ракеты-носителя «Союз», работающей на керосиновом топливе. По некоторым данным, с начала 90-х годов здесь же стали приземляться отделяемые части ракет-носителей (ОЧРН) «Протон» (прежде районы их падения располагались в Туркмении), заправляемые жидким топливом, именуемым гептилом.

Места падения отделяемых частей обеих российских ракет-носителей на специальных картах обозначены как зона Ю-30. Она включает в себя следующие районы. 306-й, начинающийся в восточной оконечности территории Третьяковского района и захватывающий также территории Змеиногорского и Чарышского районов. Общая площадь 306-го района падения – почти полторы тысячи квадратных километров.

307-й район падения располагается на территориях Чарышского района и ряда регионов Республики Алтай, граничащих с ним. В Горном Алтае также раскинулись 309-й и 310-й районы падения, наслаивающиеся друг на друга. А 326-й и 327-й уходят на территории Хакасии и Тувы, немного прихватывая Кемеровскую область.

Территории упомянутых регионов буквально завалены металлическими частями от падающих на землю ракет-носителей, в чем убеждаются и туристы, путешествующие по горам Южной Сибири. ОЧРН буквально окружили жилище знаменитой Агафьи Лыковой, живущей глубоко в сибирской тайге.

Местное население давно приспособило бесхозный металл в хозяйстве: используют его как кровельный материал, делают лопаты, коптильни, ложи для саней, сдают как цветной металл.

Один такой лист, упавший при запуске бывшего помощника президента Юрия Батурина, жители третьяковского поселка Светлая Заря обнаружили в ручье в нескольких метрах от жилого дома. Но, кажется, главная опасность, подстерегающая все живое в районах падения ОЧРН, – компоненты ракетного топлива, которые остаются в падающей на землю отработанной ступени.

Ведь, кроме керосина и гептила, в нем имеются окислители, присадки для ускорения процесса горения и создания ударной силы. Особенно опасны для живых организмов, по мнению специалистов, такие добавки, как бериллий, фтор, алюминий, жидкие водород и кислород, синтин и другие. По некоторым данным, гептила, как правило, остается в отделяемых фрагментах ракет до полутонны, концентрированной азотной кислоты – в два-три раза больше.

График полета космических объектов известен. Один из последних запусков с тремя космонавтами 20 февраля (20.02.1999 года в 04:18:01 UTC, Байконур, Союз ТМ-29) наблюдал со специальной площадки в горах наряду с военными и заместитель председателя госкомэкологии по Алтаю Владимир Горбачев.

Но в последние 2-3 года наряду с заранее объявленными происходят какие-то тайные запуски. Жители Третьяковского района имеют фотосвидетельства того, что здесь приземлялись, по всей видимости, боевые ракеты. Замечено: их запуск осуществляется, как правило, ночью, в непогоду. При пролете они издают совершенно жуткий грохот, а приземляясь, уходят глубоко в землю, оставляя в ней воронки.

Совершенно иной представляется и визуальная картина при подобных запусках: на земле, деревьях, кустарниках оседает бурая пенящаяся жидкость, которая держится несколько дней и сильно действует на дыхательные органы. Не раз фрагменты боевых ракет находили в Горном Алтае охотники, также предполагающие, что здесь проводятся учебные стрельбы или, происходит уничтожение ракет.

По свидетельству Виктора Пахомова, им 18 мая 1998 года отмечены два мощнейших взрыва близ Плоского. Подобные явления замечал он и осенью предыдущего года. В местах взрывов на хлебных массивах механизаторы обнаруживали мелкие, размером с монету, осколки каких-то механизмов. А госинспектору по охране окружающей среды по Третьяковскому району Николаю Штифонову даже удалось найти фрагмент ракеты с номерным знаком.

За многие годы пусков эти люди научились различать ОЧРН «Союза», «Протона» и других. В отличие от светлых, широких и относительно толстых металлических пластин ОЧРН этот материал более тонкий, причем зеленого цвета. Что это, если не армейские ракеты?! Тем более, в июле 1998 года «Российская газета» сообщала, что на космодроме «Байконур» идет отработка межконтинентальной баллистической ракеты «Днепр», снятой по договору СНВ-2 с вооружения.

Ее характеристика такова: из каждых 10 пусков 8 – неудавшихся. Виктору Пахомову и Николаю Штифонову известно, что одна из таких неразорвавшихся ракет застряла в ветвях дерева в тайге. Как только появится возможность по насту проехать к ней на «Буранах», они намерены сделать все необходимые обмеры и фотографии.

Словом, есть основания предполагать, что под шумок космических запусков военные осуществляют и ракетный удар по собственному народу.

Почему молчат учёные?

40 лет о последствиях ракетно-космической деятельности общественности ровным счетом ничего не было известно. Это являлось, да и сейчас является исключительной прерогативой военных и ученых, работавших на них.

Учеными отмечено, что экологическая нагрузка на районы падения ОЧРН в Алтайском крае и Республике Алтай с момента ввода их в эксплуатацию составила в целом свыше 11 тонн гептила, около 40 тонн азотного тетраоксида, 29 тонн керосина, 13 тонн синтина. Общий вес самих отделяемых частей, упавших на землю, оценивается в 270 тонн.

Напомним, что один из основных видов российского ракетного топлива – гептил (по-научному – несимметричный диметилгидразин) – сильнейший яд первого класса опасности. Гептил обладает неограниченной растворимостью в воде, высокой летучестью, способен к накоплению, образованию аэрозолей.

Однако военные успокаивают встревоженное население, что гептил, керосин и сжиженный кислород не столь опасны, как ему представляется. В то же время они намеренно опускают информацию о том, что в чистом виде эти компоненты ракетного топлива никогда не использовались. Известно, что в последнее время применяется ряд присадок, ингибиторов для повышения или снижения химической активности, мелкодисперсные порошки таких легких металлов, как бериллий, литий, магний – для нераскачиваемости топлива в «баках»-ступенях ракет-носителей. Для повышения плотности топлива используют также ртуть и свинец.

Специалисты знают, что с 1966 года произошло резкое наращивание запусков с космодрома Байконур. Интенсификация запусков сократила до предела паузы реабилитации природной среды. Известно, что такие паузы должны длиться до 25 дней. Сегодня «окна» порой едва насчитывают несколько дней, а нагрузки на биоценоз все возрастают.

Неудивительно, что грамотные, умные люди после бесплодных попыток хотя бы подтолкнуть государственных мужей к осознанию тех страшных истин, к которым пришли они сами, вынуждены были полагаться только на себя.

Почему бездействуют власти?

Десятки раз отчаявшиеся люди писали жалобы, просьбы, протесты в самые высокие кабинеты в Москве и Барнауле. В ответ – молчание, бездействие, отписки, в лучшем случае – полумеры.
Люди просят, требуют, возмущаются. Масштабы, глубина, возможные последствия для тех, кто проживает в районах воздействия космической деятельности, страшны.

Организуйте химический мониторинг! Незамедлительно застрахуйте население от экологического риска! Учитывая, что последствия долговременного воздействия ракетно-космической деятельности очевидны, необходим постоянный токсикологический контроль продуктов питания!

Люди требуют, чтобы усилили фельдшерско-акушерские пункты в районах, подверженных воздействию ракетно-космической деятельности. Сегодня во многих селах отсутствуют специальные автомобили «скорой помощи», больных зимой подчас приходится вывозить в районную клинику в корыте, прикрепленном к снегоходу.

Год назад администрация села Плоского обращалась к Александру Сурикову с просьбой о помощи в приобретении такого автомобиля – положительного ответа не последовало. Значительную часть года в отдаленных селах отсутствует и автобусное пассажирское сообщение.

В населенных пунктах, лежащих вдоль трассы пролета ракет, необходима организация комплексных мер по реабилитации населения, включая регулярное обследование, квалифицированное лечение и санаторно-курортное оздоровление, материальные компенсации за вред, нанесенный здоровью.

Людям, проживающим здесь, также необходим специальный инструктаж по безопасности. Их должны хотя бы информировать о графике космических пусков, предупреждать не пользоваться в течение нескольких дней после запуска водой из открытых водоемов, не купаться в реках, не ходить босиком по росе и т. п., а также не прикасаться и не использовать для хозяйственных целей обломки ступеней ракет-носителей.

Пришла пора обнародовать и выводы горно-алтайских исследователей, включивших в регион выпадения гептила полностью – 16 и частично – 8 сельских районов Алтайского края. Это Третьяковский, Змеиногорский, Чарышский, Солонешенский, Алтайский, Смоленский, Красногорский, Курьинский, Алейский, Быстроистокский, Бийский, Зональный, Солтонский, Усть-Калманский, Поспелихинский, Краснощековский, Троицкий, Косихинский, Локтевский, Рубцовский, Шипуновский, Усть-Пристанский, Советский и Целинный районы. А ведь это, ни много ни мало, треть территории края, на которой проживает около четверти населения Алтая.

Граница зоны гептилового загрязнения проходит чуть южнее линии Горняк-Поспелиха-Алейск-Троицкое-Целинное и составляет 52 тысячи квадратных километров – с высоты десятков тысяч километров далеко разносятся остатки ракетного топлива.

8 января 1998 года Александр Суриков подписал с главнокомандующим Ракетными войсками стратегического назначения Владимиром Яковлевым договор на пять лет об использовании участков территории Алтая под районы падения отделяющихся фрагментов ракет при пусках с космодрома Байконур. Соседние территории Сибири, кстати, сделали это значительно раньше. А до этого военные вообще делали в небе Сибири все, что хотели. Теперь они обязались уведомлять алтайские власти за 10 суток о предстоящих пусках, допускать ее представителей для визуального наблюдения и обследования зон падения ОЧРН и – внимание! – в случаях занесения прямого или экологического ущерба возмещать его.

Стороны обязались в 1998-1999 годах провести целевые комплексные научно-исследовательские работы по оценке влияния ракетно-космической деятельности на окружающую среду и осуществлять экологическую экспертизу каждого пуска.
Впрочем, официальные источники об этом населению края не сообщили. Они лишь дважды за последние полтора года информировали его по данной теме: о факте выноса в позапрошлом году фрагмента ракеты за отведенные границы, вследствие чего был нанесен прямой материальный ущерб (речь идет о выведении из строя трансформаторной подстанции в селе Верх-Алейка Третьяковского района), и о начале финансирования (в объеме до 200 тысяч рублей) исследований.

Пока ни о какой комплексной организационной работе и возмещении ущерба здоровью населения и природе пострадавших регионов речи не ведется.

Еще один руководитель края – Александр Назарчук – также оказался в числе «ликвидаторов». Он включен в состав временной комиссии Совета Федерации по защите интересов регионов России, юридических лиц и граждан, пострадавших от неблагоприятных последствий ракетно-космической деятельности. Однако ни в одном из своих многочисленных интервью он даже не упоминает о своей деятельности на этом поприще. Вероятно, считает эту проблему малозначимой?!

Измученные чиновничьим бездействием люди полагали, что найдут хотя бы сочувствие у заместителя главы администрации Алтайского края Якова Шойхета. По их мнению, доктор медицинских наук должен был если не сам включиться в эту работу, то, по крайней мере, организовать её.

Однако убаюкивающие нотки его ответов и публичных выступлений по данной теме сделали вице-губернатора едва ли не главным виновником нарастающей трагедии – достаточно полистать подшивку районной газеты «Третьяковский вестник», где Шойхет не раз подвергался критике…»

https://ineca.ru/?dr=library&library=bulletin/1999/0047/003

Зато о Якове Шойхете, наверно им самим, размещена статья в «Википедии», где наряду его многочисленных заслуг особенно выделены его «заслуги экологического характера»:

При взаимодействии с научными организациями страны доказал факт воздействия ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне на состояние здоровья населения Алтая, на основе чего разработана концепция прогнозирования радиационного риска и планирования помощи населению Алтайского края, пострадавшая от последствий ядерных испытаний на Семипалатинском полигон.

Инициатор создания при Алтайском государственном медицинском университете Научно-исследовательского института региональных медико-экологических проблем, в котором проводились исследования по влиянию ракетно-космической деятельности на здоровье населения и окружающую среду Алтайского края. https://ru.wikipedia.org/wiki/Шойхет,_Яков_Нахманович

Константин Коханов считает, трудно поверить в то, что в редакцию «Комсомольской Правды» жители Алтайского края не писали письма, как в редакцию газеты, так и лично Василию Пескову, о том, что ни стали жертвами ракетно-космической деятельности и то, что они, а не только одна Агафья Лыкова, тоже нуждаются в помощи со стороны не только местных, но и федеральных властей.

Это лишний раз подчёркивало только то, что известный журналист Василий Песков, был на стороне тех, кому было наплевать на советский, а затем и на российский народ в целом, а вся его забота и помощь Агафьи Лыковой, была только ширмой, чтобы скрыть масштабы экологического бедствия на территории и Алтайского края и прилегающих к нему областей, на трассе полёта ракетоносителей различных космических аппаратов, даже после огласки экологических последствий, воздействия на них ракетного топлива гептила и его окислителей, остававшегося в отделяемых частях вторых ступеней ракетоносителей «Протон» (ОЧРН).

Даже тогда, когда уже стало невозможно скрывать от народа экологические последствия аварий ракетоносителей «Протон» и «Днепр», которые привели к проливам гептила и заражения им местностей, а Казахстан заговорил о компенсациях со стороны России за нанесённой его территории вред, Василий Песков, которого в связи с этим в 2007 году не взяли к Агафье Лыковой его «друзья из ВКС», не посчитал нужным посетить районы Алтая, пострадавшие от ракетно-космической деятельности, а поехал на родину предков семьи отшельников Лыковых, чтобы продолжить жизнеописание этого «праведного семейства» уже от самых его корней в плоть до последних засохших на Большом Абакане его «старообрядческих» веток.

И лишь о том, что «В России есть космические деревни», написала тогда\. в 2007 году, спецкор газеты «Московский Комсомолец» Светлана Самоделова («Московский комсомолец» №24440 от 12 апреля 2007 года), которая побывала в районе Алтая, куда падают обломки ракет:

Есть герои космоса. Но есть и его заложники. Жители Третьяковского района Алтайского края — из последних. Над их селами проходит трасса вывода объектов в космос. О запусках они узнают раньше ЦРУ. Однако сельчан больше волнует не тип корабля, а тип его ракеты-носителя. Ведь аккурат над Третьяками (так эту местность зовут в народе) отработанные вторые ступени ракет входят в плотные слои атмосферы и разваливаются на части, которые грудами металла летят на огороды, сенокосы, пастбища, в реку Алей. А окрестности сёл обильно «припудриваются» компонентами ядовитого топлива.

Когда спецкор «МК» выехала в этот район Алтая, до сих пор именуемый в документах секретной «зоной Ю-30», с Байконура стартовали два космических аппарата: «Союз–ТМА» с американским туристом на борту и грузовой «Аник–Ф3».

Седьмой час катим из Барнаула по выщербленной дороге. Третьяковский район – самый крайний на карте Алтайского края. Между цепочками гор – редкие деревеньки. По мере приближения к «зоне Ю–30» населенные пункты и вовсе исчезают. И вдруг, перемахнув через сопку, видим в долине россыпь домов.

Как село Плоское могло оказаться рядом с официально разрешенной «зоной падения» – для местных не загадка. Заезжий начальник как-то обмолвился:

«Когда прокладывали трассу запуска космических объектов, район был помечен на карте как необитаемый».

Небольшие, затерявшиеся в лесах деревеньки в расчет не брали. Определяющим фактором было построение оптимальной траектории полета ракеты. Кривая идеально легла на «зону Ю-30» – огромный горно-лесной массив площадью 3181,5 кв. км, который разбили на четыре квадрата. Село Плоское и еще семь деревень оказались практически в «районе падения №306». С тех пор более 40 лет дождь из осколков ракет льется прямо на головы местных жителей.

Двери магазина, забор у почты облеплены объявлениями. «8 апреля 2007 года в 00 часов 31 минуту (резервная дата 9 апреля 2007 года 23 часа 43 минуты) с космодрома Байконур запланирован запуск космического аппарата «Союз–ТМА» №220 ракетой-носителем “Союз-ФГ”.

Непонятную аббревиатуру «ОЧРП–306, 307, 309», нам расшифровывает пенсионерка Анна Степанова: «Отделяемые части ракеты-носителя полетят на Третьяковский район и соседние – Змеиногорский и Чарышский».

- Опять будут травить, как тараканов! — тычет пальцем в листок со вторым сообщением о старте механизатор Иван Волин.

10 апреля 2007 года над Плоским проследует аппарат «Аник-Ф3» (Канада), который будет выводить ракета-носитель «Протон-М» (пуск с Байконура 09 апреля 2007 года в 22:54:00 (по всемирному координационному времени – UTC).

Любой из местных знает, что в ракетах-носителях «Союз» используется керосин Т-1, в качестве окислителя – жидкий кислород. В свое время ракетчики успокоили деревенских: «Союз» – большая керосиновая лампа. Вреда, как от десятка автомобилей. Другое дело «Протоны», куда закачивают высокотоксичное топливо – гептил.

- Поздравят с Пасхой! – машет в отчаянии рукой фельдшер Людмила Алексеева. Она знает: праздник ей придется провести в медпункте. После старта местные жители побегут с жалобами на спазмы дыхания, раздражение слизистых оболочек, носовые кровотечения и кишечные расстройства.

А деда Василия, пришедшего на почту за конвертами, сообщения о пусках вообще не трогают. С того момента, как полетели с Байконура космические аппараты, на окрестности упало более 250 фрагментов ракет-носителей. Раньше действовал серьезный режим секретности, никто не сообщал алтайцам о предстоящих стартах ракет. Теперь талдычат о запуске даже по радио:

- А какая разница? Раньше травили негласно, теперь «по объявлению», – подводит итог дед, с куда большим интересом читая сообщения на заборе о продаже валенок и металлической сетки-рабицы.

Вторая ступень пошла!

В день пуска, 7 апреля 2007 года, над районом кружат «восьмерки» (вертолеты “Ми-8”). Глава поселковой администрации Татьяна Петровна объясняет:

- На одной вертушке – сотрудники Института водных и экологических проблем. Они будут брать пробы воды, почвы, отслеживать вредные выбросы. На другом – специалисты Сибирского НИИ авиации имени Чаплыгина. Они будут работать «космическими мусорщиками»: собирать остатки ракетной техники из районов падения.

Пока же обе команды совершают предстартовый облёт территории. Ни в одном из «районов падения» не должны остаться люди. Не должны. Но остаются. Сибиряки — народ, не терпящий суеты. Егерей, охотников-промысловиков, лесозаготовителей обломками ракет не удивишь. Пересидят в лесных избах, чтобы металлической болванкой по башке не огрело, и пойдут дальше по делам.

Старта «Союза-ТМА» в ночь с 7-го на 8-е ждем вместе с главой поселковой администрации. Ей требуется составить акт о визуальном наблюдении и сдать его региональному экологу.
Вертолеты стоят на приколе (т.н. «час покоя»). Кромешная тьма и тишина. Ни в одном из домов не горит свет. Деревенские ложатся спать вмести с курами, как только начинает смеркаться. Но вряд ли их сон нынешней ночью будет спокойным.

0.31. С Байконура должна стартовать ракета.

- От космодрома до Плоского – 1200 километров. Если все пойдет в штатном режиме, через девять минут получим «подарок с неба», — говорит Татьяна Петровна.

0.32. Должна отделиться первая ступень ракеты-носителя. Исходя из расчетов, упадет она в радиусе двух сотен километров от места запуска – в казахстанской степи.

Смотрим на запад. Третьяковский район – первый на трассе запусков «зоны Ю-30». Облачности нет. Над нами звездное небо.

0.39. За 1000 километров до расчетного района падения должен произойти отстрел отработанной второй ступени ракеты.

Ухо улавливает нарастающий гул.

0.40. Хлопок. Понимаем, что при входе в плотные слои атмосферы от удара произошла разгерметизация. Горючее соединилось с окислителем и полыхнуло. Один взрыв, второй… Деревянная терраса под нами вибрирует, стекла дребезжат. От грохота закладывает уши. Как сквозь вату слышу:

«Взорвались все четыре двигателя». Небо расцвечено десятками огненных шаров. Напоминая салют, яркими дорожками они пикируют вниз.

«Вспышки от падающего на землю ракетного топлива», – бесстрастно комментирует Татьяна Петровна.

Лай собак сливается в один долгий протяжный вой.

Космические санки

К утру погода меняется. Небо затягивают мутно-желтоватые облака. Начинает моросить дождь. Местные знают: «желтушный» цвет дает четырехокись азота. Заезжие ученые просветили:

«Вещество опасно только для всего железного. Образуя при контакте с водой азотную кислоту, оно способствует коррозии металла». Но жители села, хоть и не железные, стараются после запуска обходить лужи с желтым налётом стороной. Потому как помнят, как выбросы желтого вещества попали на кабель телефонных линий, и он тут же распался на куски.

- Нагнали туч, просверлили дыру в атмосфере! – шепелявит беззубым ртом продавщица Матрена Федоровна.

В магазине судачат:

- На окрестности села железяки не упали. Пронесло, приземлились кучно за Коргонским хребтом, в казахстанской тайге.

Везёт, впрочем, не всегда. Обломки градом падают на огороды, поля, сенокосы, пастбища, замыкают линии электропередачи, выводят из строя трансформаторные подстанции. В Плоском помнят, как большой фрагмент ракеты угодил в территорию базы отдыха, где отдыхали дети.

А Зинаида Костромина нашла большой осколок от ракеты у себя в палисаднике, всего в двух метрах от дома. У еще одного жителя Плоского упавшим фрагментом перебило хребет корове. В соседнем доме осколок приземлился на крышу, вдребезги разбив шифер. Пострадали от «космического дождя» однажды и старенькие «Жигули» – «подарок с неба» смял машину, как консервную банку.

Случается, что ступени ракеты не разлетаются на мелкие куски, а пикируют на землю целиком. Блестящие металлические цилиндры колхозники находят прямо на полях. Длина «цистерн» достигает пятнадцати метров, диаметр – трёх.

Раньше гигантские трубы сельчане приспосабливали под курятники, охотничьи времянки и зернохранилища. Из прочнейшего алюминиево-титаново-магниевого сплава они делали ножи, лопаты, коптильни, поддоны на машины, покрывали крыши сараев, кошары, собачьи будки.

В Светлой Заре нам показали санки, сделанные из остатков ступени, выводившей на орбиту корабль с Юрием Батуриным. И таких раритетов во дворах сельчан, живущих в «районе падения №306», – пруд пруди. В каждом доме – свой музей космонавтики.

Гептиловые реки

Мастерить из космического металла кровати и стулья местные мужики перестали после случая с семьей лесника Поломошнева. Тот с сыном и сотрудником райисполкома подошел к упавшей неподалеку от села Верхалейка ступени ракеты. И черт их дернул «изучить» её. Вскоре все они один за другим умерли. А местные выучили новое слово — «гептил». Это сильнейший яд (смертельная доза для человека – 1 микрограмм на литр воды).

Местные экологи выяснили, что в падающей на землю второй ступени тяжелой ракеты «Протон» остается около 600-900 кг гептила и 1000 кг азотного тетроксида (топливо заливают в ракету с лихвой, недозаправка может привести к потере дорогого спутника).

К топливу добавляются присадки для ускорения процесса горения и создания ударной силы. Особенно опасны для живых организмов такие добавки, как бериллий, фтор, алюминий, синтин… Все это добро взрывается над головами жителей. В полете гептил трансформируется в производные, которые не уступают ему по токсичности. В замкнутых трубопроводах гептил может долететь до земли и в чистом виде. И беда тому, кто его найдет.

- Мы знаем: если пахнет в лесу тухлой селедкой, значит, рядом гептил, надо от этого места бежать сломя ноги, – рассказывает житель села Плоского Дмитрий Неволин.

Дмитрий хорошо знает, что говорит. Был «помечен» космосом. После запуска ракеты он искупался в реке Алей. На следующий день ощутил сильнейший зуд между лопатками, повысилась температура, на коже появились пузыри. В центральной районной больнице вместе с ним в отделение попал мужчина с аналогичными ожогами на животе. После пуска ракеты он купал в реке коня. Токсические язвы у обоих не заживали несколько лет.

- Мы даже не ведаем, где нас ждет беда – в воде, в траве или в воздухе! – горячится фельдшер Людмила Алексеева. – Бывает выйдешь в огород, на ягодах – остатки агрессивной вязкой жидкости. Надеваем резиновые перчатки и весь урожай сгребаем в брезентовые мешки. У коров, пришедших с пастбища, шкура лентами слезает…

А люди? У нас в деревне на каждого жителя, включая младенцев и стариков, приходится по четыре хронических заболевания. Обследование проводили сотрудники Алтайского НИИ региональных медико-экологических проблем. Заболеваемость в нашем районе в 1,4 раза выше, чем в контрольной группе – у жителей поселка Садового, живущих вдалеке от «зоны падения». По онкологии превышает в 15 раз. Почти у каждого из наших, «зоновских», тяжелые нарушения обмена веществ, кожные, эндокринные, нервные заболевания, гипертония, болезни костно-мышечной системы, органов дыхания и пищеварения. Что нам ад? Мы живем в аду!

Ориентировочно через «зону Ю-30» начиная с 1966 года только из заявленных пусков прошло около 300 ступеней «Союз» и 240 «Протонов».

«Роскосмос» за временное использование участка земли под «зону падения» (33 часа – при проведении запусков с 1 июня по 31 августа, 21 час – в другое время года) платит: за старт «Союза» – 20 тыс. рублей, за «Протон» – 10 тыс. Эти деньги нужно распределить между Третьяковским, Змеиногорским и Чарышским районами Алтайского края. То-то разбогатели…

Например, за полетевший 7 апреля «Союз» администрация села Плоское получила 6 тыс. рублей. Эти средства требовалось пустить «на работы по обеспечению безопасности в районе падения».

Лишь однажды смехотворную «космическую» сумму решили разделить между жителями села. Каждый из деревенских получил на руки по 9 рублей. На «гробовые» можно было купить лишь пачку печенья.

Манна небесная

А мы, объехав «район падения №306», заглядываем в село Верхалейское, что на самой границе с Казахстаном. Его жителям чаще других что-нибудь «прилетает с неба».

Из-за заборов многих усадеб выглядывают округлые части от ракет, серебристые гофрированные трубы, форсунки, провода. Готовые декорации к фильму о внеземных цивилизациях.

- Откуда? – спрашиваем у пастуха Григория.
- Оттуда! — тычет он пальцем в небо. — Манна небесная!

Раньше обо всех космических находках местные жители сообщали в поселковую администрацию. Главы районов вызывали ракетчиков, те забирали обломки ступеней ракет. Но район все равно оставался захламлен металлом.

Ныне деревенские «старатели» сами собирают железяки по всей округе, цепляют к трактору и притаскивают домой. Сдают потом по 9 рублей за килограмм нелегальным приемщикам цветных металлов, прикатывающих на «КамАЗе» из соседнего Казахстана.

Соседу Григория – Кузьмичу – недавно прямо на огород свалилась тысяча рублей. Столько он получил от перекупщиков за мятый корпус серебристого цилиндра.

Пытаемся объяснить сборщикам металлолома, что гептил обладает исключительной адсорбционной способностью. Он способен встраиваться в кристаллическую решетку металлов, поэтому «отмыть» обломки ступеней ракет практически невозможно.

Но старатели в ответ только смеются: «Ветром обдует, водой обмоет!»

Это солдатам срочной службы Ракетных войск для защиты от гептила выдают противогаз со специальным патроном с двуокисью марганца. У местных «пиратов» свой способ защиты от токсичного топлива. Разделывая «болгаркой» металл на куски, они надевают на лицо марлевую повязку, смоченную… собственной мочой.

Вылечит «казашка»

Алтайцев обнадеживают, что со временем ракету «Протон» заменят на новую «Ангару». Что часть пусков перенесут на космодром в Свободный, где отработанные ступени будут падать в Тихий океан. Но тут же оговариваются: «Когда появятся необходимые средства».

Нет у жителей сел Плоского, Новоалейского, Верхалейского, Екатерининского, Светлой Зари и Боровлянки, и денег на переезд из опасной зоны. О том, что живут в условиях «маленькой химической войны», фактически на космической свалке, они просто стараются не думать.

Берегутся от ядовитых рос и туманов, как могут: после пусков даже в зной шастают по огороду только в резиновых сапогах, по три дня не ходят в лес, не купаются в речке.

А покроются сыпью, запершит в горле – лечатся известно, чем. Верхом на велосипед – и по козьим тропам за сопку, в соседний Казахстан. Семипалатинская водка, именуемая местными «казашкой», стоит там в пересчете на рубли 16 целковых. На закуску идут за кордоном же выловленные суслики. Своих грызунов в Третьяковском районе нет. Несколько лет назад исчезли тут даже крысы. Люди пока что живы.
Светлана Самоделова – https://www.mk.ru/old/article/2007/04/12/153709-v-rossii-est-kosmicheskie-derevni.html

Но оказывается об экологических последствиях ракетно-космической деятельности в Алтайском крае задолго до Светланы Самоделовой уже писали корреспонденты газеты «Сегодня» ВИТАЛИЙ РОМАНОВ; АЛЕКСАНДР ИВАНИШИН ещё 07 сентября 2000 года в статье «Ракетный удар по собственной территории»:

В ЖИВОПИСНЫХ предгорьях Алтая есть засекреченный район. В ведомственных документах он обозначен как «зона Ю-30». Это очень опасное место. Тут на вашу голову беда может обрушиться в любой момент. Потому что аббревиатурой «Ю-30» обозначена территория, на которую почти каждый месяц с неба падают отработанные ступени стартующих с Байконура ракет-носителей.

Люди стремятся покинуть эти редкие по красоте, но гиблые места. До недавнего времени тут хозяйничали военные из РВСН (из РАКЕТНЫХ ВОЙСК СТРАТЕГИЧЕСКОГО НАЗНАЧЕНИЯ). С нынешнего сентября администрация Алтайского края договор об отводе земли под «зону Ю-30» должна заключить с новым хозяином – Российским авиационно-космическим агентством.

Однако еще неизвестно, подпишут ли местные власти этот документ. Потому что имеются неопровержимые факты пагубного влияния Байконура на экологию ряда районов Алтая, прилегающих к Казахстану. Там, где падают отработанные ступени, почва заражена невероятно токсичным веществом – ракетным топливом гептилом.

Как следствие – мутация местной флоры и фауны: некоторые экземпляры уже сейчас можно выставлять в Кунсткамере. Но самое страшное то, что в последние два года в районах, прилегающих к «Ю-30», возросла смертность, резко подскочила кривая онкологических заболеваний. Женщины боятся рожать – то там, то тут возникают слухи о появлении на свет детей с жуткими органическими нарушениями…

Жители Третьяковского района, которые сильнее других страдают от «гостей из космоса», пишут уже третье по счету обращение на имя президента России с просьбой разобраться в причинах до сих пор не нашедшей никаких объяснений массовой гибели людей и животных. На два предыдущих послания – в 1998 году и в апреле этого года – не последовало никакой реакции. Если, конечно, не считать за таковую появление в структуре РВСН отдела экологической безопасности и заблаговременное оповещение населения о намеченных запусках с фактически невыполнимой рекомендацией: «произвести эвакуацию людей из районов падения».

Заместитель губернатора Алтайского края Яков Шойхет заявил корреспондентам «Сегодня»:
«От людей, заинтересованных в запусках с Байконура, мы никогда не узнаем правды о реальных масштабах, угрожающей нам опасности».

Байконур вам шлёт привет!

Тысячи жителей районов предгорного Алтая оказались втянутыми в страшный эксперимент. Ещё в 60-е годы отцами советской космонавтики над их головами была проложена трасса космических запусков с космодрома Байконур. Траектория полета ракет с тех пор не изменилась, зато существенно поменялись характеристики ракет. Но если до начала 90-х спутники запускались не часто – в среднем четыре раза в год, то последние десять лет количество запусков в связи с коммерческой заинтересованностью резко возросло – сейчас каждый месяц с Байконура уходят в космос в среднем до четырех аппаратов.

Отделяющиеся ступени ракет-носителей, заправленные токсичным топливом, буквально дождём сыплются на районы, где живут люди, пасется скот, выращивается хлеб. Отравляющие вещества дождем смывает в ручьи и реки.

В село Плоское Третьяковского района мы едем в сопровождении главы сельсовета Виктора Пахомова. Нам рекомендовали побывать именно в этих местах, которые по документам проходят как 306-й район падения ракет-носителей. Пахомов вместе с районным экологом Николаем Штифоновым собирают свидетельства губительной деятельности «космических посланцев».

Именно Плоское и близлежащие села Новоалександровка, Новоалейка наиболее часто попадают под удары с воздуха. В окрестностях сёл находят, как фрагменты ступеней размером со спичечный коробок, так и целые, почти не разрушившиеся ступени – огромные цистерны в диаметре 3 м и длиной в 15 м.

«О запусках с Байконура нас оповещают за два дня, – рассказывает Виктор Пахомов. – И то не обо всех, а только о коммерческих. Запуски в интересах национальной безопасности являются страшной тайной. И тем не менее мы уже знаем, что ровно через 9 минут после запуска с Байконура ракета пройдет над нами. Точно в это время раздается страшный грохот, слышимый на десятки километров, все это сопровождается взрывами, огненными вспышками. Дома дрожат, стёкла звенят».

Люди как-то вдруг начали замечать, что на вторые-третьи сутки после запусков у них возникали дикие головные боли, перепады давления, скачки температуры, ломота в суставах, сухость во рту. Пастухи начали находить в полях целые участки, пораженные неким веществом, – трава там либо желтела, либо оказывалась выжженной. Многих из этих пастухов, кстати, уже нет в живых. А уж когда в селах необъяснимо начали умирать внешне здоровые люди средних лет, а порой и целые семьи, тут уж сельские власти призадумались и начали искать связь между космическими запусками и всем происходящим.

«Энциклопедия космонавтики» для главы сельсовета.

Виктор Пахомов большую часть своего служебного времени тратит на штудирование «Энциклопедии космонавтики», а заодно и почитывает такую специфическую литературу, как «Экологическая опасность космической деятельности», «Армия и экология». Это чтобы в случае чего разговаривать с учёными и военными на одном языке.

«Отработанная ступень, отделяющаяся за 1200 км от нашего района, в плотных слоях атмосферы разрушается, а не успевшее сгореть топливо взрывается над нашими головами. Это примерно от 5 до 8 центнеров гептила и примерно в три раза больше окислителя. Все это выбрасывается на территорию, населенную людьми», – рассказывал нам Пахомов.

Для того чтобы к возникшей проблеме наконец прислушались, нужны были свидетельства людей либо находивших рухнувшие с неба обломки, либо непосредственно видевших такие падения. Пахомов со Штифоновым пошли по домам и вскоре набрали более сотни свидетельств очевидцев. Листаем.

Вот заявление Валентины Бутурлиной: «Я пропалывала картошку возле Бродцева ключа, услышала три взрыва, затем наступила тишина, потом послышался свист (по типу падающей бомбы). Затем я увидела в небе два предмета серебристого цвета, послышался звук, будто протащили жесть по кустам. Эти предметы упали на сопки примерно в 100 м от меня».

Житель Плоского Алексеев в конце июля прошлого (1999 года) года поехал на тракторе за сушняком, на бугре за селом нашёл, как он пишет, «большую часть от ракеты, круглой формы, с трубами и какими-то обломками, форсунками и проводами». К вечеру притащил всё это на тракторе поближе к селу, спрятал в кустах и через несколько дней сдал приехавшему приемщику цветных металлов.

Зинаида Костромина из села Верхалейка нашла большой осколок у себя в огороде, всего в двух метрах от дома.

У одной хозяйки упавшим фрагментом насмерть пришибло корову, в другой семье осколок пробил крышу дома, еще у одного сельчанина упавшей ступенью разворотило стоявшие во дворе «Жигули».

Однажды большой фрагмент точнёхонько угодил на районную базу отдыха детей – дети тогда лозунг даже написали: «Ельцин! Вместо детского пособия – гептил!»

Впрочем, почти каждый из здешних жителей может что-либо рассказать о «гостях с Байконура». Повстречали мы местного «ковбоя» – пастуха лошадей Николая Иванова.

Ну что, – спрашиваем, – видели хоть раз, как ракеты падают?

«А то! Один раз с напарником Ванькой едем, слышу – у-у-у. В небо глянул – вроде, на птичку похоже. Ванька, кричу, голову-то кверху подними! А она как раз на нас летит! Ванька на коня падает и ко мне, а табун в разные стороны! А эта штука верещит и упала неподалеку.

Мы постояли-постояли, то ли подъехать, то ли нет. Ну я подошел, ногой потыкал – она еще мягкая, горячая. А к вечеру живот закрутило. Домой приехал, маманя на меня кричать: «Опять где-то водки нажрался». А в полях кто ж мне нальет? Потом три недели в больнице провалялся – всего выворачивало».

В поселке Светлая Заря заехали на подворье к Василию Хмелеву. Он вспомнил, как однажды нашел трубу длиной метров пятнадцать:

«Я её всю на четвереньках прополз. Там материал «золотой был». Хмелев раньше много ракетного металла находил, ну и не проходить же мимо, в хозяйстве все пригодится – делал лопаты, крышу сарая покрывал, санки смастерил. Сейчас только санки (кстати, Пахомов уверен, что сделаны они из остатков ступени, выводившей на орбиту корабль с Юрием Батуриным) одни и остались – остальное сын сдал приемщикам металла.

«А ведь из-за этих ракет, – рассказывал Хмелев, – уезжают отсюда люди потихоньку. Начинают болеть и бросают дома. Покупать их здесь желающих нет».

Сейчас в Светлой Заре осталось всего 7 дворов, а раньше их было 37. На заброшенных усадьбах, заросших бурной растительностью, теперь живут гадюки и медянки.

Куда пропали суслики?

Поставить под сомнение процесс начавшейся экологической деградации предгорного Алтая сложно. Факты, снова факты – порой просто убийственные.

В июле 1998 года 11 усадеб в Плоском оказались пораженными: собранные с кустарников даже тщательно промытые ягоды вызывали немедленное отравление. После купания в реках стали появляться ожоги, долго не заживающие язвы. Осенью того же 98-го сразу после запуска в селах была поражена вся капуста. В школьных столовых на зиму не смогли обеспечить запас – все разложилось до желеобразного состояния. А в 1999-м году выбросы желтого вещества попали на кабель телефонных линий – он распался на куски.

Два последних года здесь не проводили дератизацию грызунов – суслики, сурки и крысы пропали сами по себе, даже на фермах их перестали замечать. Однако сейчас начинает происходить нечто странное: появились необычные зверьки, очень устойчивые к различной отраве. Эти биологические существа, которым и названия-то пока не придумали, конституцией напоминают хищника, очень гибкие, верткие, но с челюстями грызуна – как у крысы. Какие-то мутанты – вроде и не крысы, и не хорьки.

Поймали местные экологи пару таких особей и отправили для идентификации в ветеринарную академию в Омск, но довезти так и не смогли. На границе с Казахстаном дежурные казачьи дружины, увидев этих зверьков, посмеялись да выбросили их от греха подальше.

Стали замечать здесь зайцев с необычно длинными парами задних ног – они, как кенгуру, не используют передние лапы. Появляться стали телята с двумя головами, поросята рождаются либо совсем без конечностей, либо с восемью, с шестью парами, так же, как и щенята. Стал меняться видовой состав растительности: из окна машины нам показали целые повалившиеся сами по себе лесополосы, погибшую березовую рощу.

«Сатана» в кустах

«Виктор Михайлович! – звонит Пахомову, узнав о приезде журналистов из Москвы, глава соседнего Новоалейского сельсовета Зинаида Петрова. – У нас ребята притащили к ручью на тракторах три ракетные ступени. Приезжайте, пока не распилили!»

Бросаемся в машину, и, поискав немного, находим три огромные цистерны – отработанные ступени ракеты-носителя. Внутри остатки ядовитого топлива.

«Вот глядите, – поясняет Пахомов. – это фрагмент центрального блока «Протона». А вот это – труба для подачи топлива в двигательную установку. А вот эта штука – ступень «Сатаны», так американцы прозвали нашу стратегическую ракету РС-20Б. Её сейчас снимают с вооружения, но она подходит в качестве ракеты-носителя. Кроме того, мы знаем, что РВСН наносят удар по нашей территории – под видом пусков либо ликвидируют снятые с вооружения ракеты, либо проводят испытания нового оружия».

Пока мы ходим вокруг колоссальных обломков, уже тронутых сварочным аппаратом местных мужиков, Пахомов продолжает свою экскурсию:

«Все эти экземпляры сделаны из прочнейшего алюминиево-титаново-магниевого сплава. Спрашиваете, почему обломки не забирают военные? Но тогда им пришлось бы признать факт падения отделяющихся частей за пределы отмеченных районов, платить компенсацию.

«Пираты» (те, кто распиливает ступени на металлолом) этим пользуются. Понимают, что риск для здоровья огромный, но все-таки распиливают, а потом либо делают лопаты, поддоны на машины, покрывают крыши, либо сдают приемщикам цветных металлов, которые сюда наезжают из Казахстана. По 9 рублей за килограмм дают. А «пираты» от токсического отравления марлевую повязку своей мочой смачивают…

«Мой коллега (фотограф Александр Иванишин) тем временем уже крутил в руках небольшую пластину. «Бросьте!» – резко советует Пахомов. Кусок летит в сторону. Однако уже спустя три часа у моего коллеги ладони начало жечь огнем. Жжение не прекратилось ни на второй день, ни на четвертый. И по возвращении в Москву руки продолжали гореть, а кончики пальцев время от времени немели. Диагноз – токсидермия…

Узоры на простынях

Созданная 2,5 года назад Пахомовым и Штифоновым районная общественная организация «За экологическую безопасность космической деятельности» главной задачей считала доказать сам факт заражения территории. Двое единомышленников раскладывали по окрестностям мокрые простыни, с которых, как говорит Пахомов, «потом можно было химические анализы брать»:

«В зависимости от того, какая пошла ракета – «Протон», «Союз», «Циклон», на простынях появлялись потеки желтого, темного, бурого вещества. После наших опытов женщины в дни запусков перестали вывешивать на улицы выстиранное белье».

Постепенно удалось привлечь к проблеме внимание ученых. Уже первые проведенные в этой местности медицинские исследования дали шокирующий результат: выяснилось, что тяжелые формы заболеваний у населения южной части Третьяковского района встречаются в 15 раз чаще нормы.

Впервые власти публично заговорили о том, что живущие здесь мужчины в возрасте от 20 до 40 лет – сплошь импотенты.

Но, пожалуй, самая страшная беда, о которой если и говорят, то пока только вполголоса, – это влияние компонентов ракетного топлива на интеллект человека. В частности, директор Института биохимии Сибирского отделения РАМН академик Лев Панин, вплотную занимающийся этой проблемой, склонен считать, что интеллектуальные способности человека, находящегося в зоне аэрозольного поражения, постепенно снижаются и с течением времени убиваются.

«В нашем селе сейчас 15 детей по возрасту подошли в первый класс, – продолжает Пахомов. – Из них будут допущены к занятиям только семеро. У остальных – проявления олигофрении и шизофрении».

Или такой факт. По нашему жесткому обращению в Совет безопасности России в 1998 году к нам прислали группу специалистов-медиков. Когда мы предложили им ознакомиться с материалами призывной комиссии, они, к ужасу своему, обнаружили, что из Плоского из 64 ребят 19 не были призваны из-за своего значительного отставания от сверстников по умственному развитию».

«Был случай, – рассказывает Пахомов, – целая семья из четырех человек подъехала на лошади к фрагменту. В скором времени они все один за другим умерли. Мы уже наученные. Если только раздражение и удушье начинается, мы убегаем подальше от этого места. Мы так на себе априорно все это и исследуем».

У меня вот прямо перед вашим приездом кожа со лба сошла, кровоизлияния на лице – обычное дело. Один раз мы со Штифоновым так попали возле фрагмента – страшно вспомнить: резко начались жжение, ломота. Мы едва машину нашу не бросили, руки отнялись, убегать надо.

Сейчас мы население перед пусками заранее предупреждаем: сократить до возможных пределов нахождение на открытом воздухе, два-три дня из открытых источников воду не использовать».

И всё равно предупреждения людям мало помогают. Как нам рассказывали местные жители, в дни после запусков они испытывают ужасные головные боли, продолжающиеся 4-5 дней. Температура тела может подняться до 41 градуса, а может упасть до 35. Кроме того, преследуют боли в почках, печени, мышцах. А в последнее время участились случаи мгновенной смерти. Отправился, например, один мужчина своего брата обреченного навестить, а на обратном пути упал замертво посреди дороги.

«Здоровых детей у нас вообще не рождается»

Медицинский аспект проблемы, пожалуй, является наиболее тревожным в плане детской заболеваемости. Визит в краевую детскую клиническую больницу и беседа с главным детским хирургом Алтайского края Юрием Теном не внесли оптимизма:

«Сейчас у нас здоровые дети вообще не рождаются, – говорит Юрий Тен, – на Алтае экология очень плохая. Ну, а Байконур? Наверное, и его влияние имеет значение. Судите сами, если лет 15 назад у нас среди новорожденных было 30-35% недоношенных, то сейчас таких – 73%! Женщины рожают и на шестом месяце беременности! Раньше появление ребенка с врожденным малокровием было редкостью, а сейчас таких случаев хоть отбавляй.

Скоро на Алтае мужиков может не остаться! Очень много в последнее время рождается мальчиков с такой патологией, как крипторхизм – отсутствие яичек. Часто новорожденные появляются на свет сразу с тремя-четырьмя болезнями, такими как желтуха, порок сердца, больные почки. Отмечается появление детей с отсутствием пищевода или заднего прохода.

Даже у, казалось бы, внешне здоровых детей потом внезапно проявляются такие вещи, что и нам самим непонятно, что происходит. Поступила к нам, к примеру, пятимесячная девочка в крайне тяжелом состоянии – в грудной клетке огромная опухоль, малышка задыхается. Стали оперировать, а опухолью оказался неразвившийся плод: все на месте – руки, ноги, головка.

Потом был случай аналогичный с трехмесячной девочкой. При операции начали извлекать из нее плод мальчика с волосами, синеватыми руками с ноготками, головой без глаз. А вот завтра ко мне должны привести ребенка на консультацию – у него вообще нет передней брюшной стенки».

А вот лишь немногое из того, что рассказала нам заведующая отделением обсервации краевого перинатального центра Людмила Савалева:

«Участились случаи рождения детей либо вообще без черепной коробки, либо гидроцефалов, у которых вместо мозгового вещества жидкость. В этом году у нас родился циклоп: уши на шее, один глаз, а над ним нос, внешне напоминающий мальчишеский половой орган. Довольно часто определяем такие патологии, как отсутствие у плода руки или ноги, или уже сформировавшиеся саблевидные конечности. На ранней стадии мы стараемся выявлять аномалии плода и рекомендуем будущим матерям прервать беременность, однако бывают случаи, когда женщины все же решаются рожать».

Связывать все эти случаи напрямую с влиянием на людей опасного ракетного топлива медики пока не берутся. Для этого, говорят они, требуются годы наблюдений и научных исследований. Однако все те специалисты, с которыми нам пришлось беседовать в краевой детской больнице, бесспорно отмечают, что никогда на Алтае не рождалось столько больных детей, как сейчас.

Компенсация для жителей «космических поселений»

С первого дня появления проблемы заражения территорий гептилом ее под свой контроль взял заместитель губернатора Алтайского края Яков Шойхет. Именно после его требований в 1999 году по заказу Российского авиационно-космического агентства специалисты Института биофизики РАН, исследовательского центра МГУ и Института водных экологических проблем Сибирского отделения РАН составили экологический паспорт районов, подверженных падению фрагментов ракет-носителей.

Первый присланный вариант этого документа Шойхет расценил как «издевательство». Впрочем, как и второй, переработанный вариант, являющийся, по мнению Шойхета, «откровенной насмешкой». Что же такого написали в паспорте ученые, что так не устроило алтайские власти?

«Смотрите сами, – Шойхет листает перед нами многостраничный труд. – Из этого паспорта выходит, что в местах падения фрагментов нет ни хозяйственной деятельности, ни вообще какой-либо инфраструктуры».

«Но как же так? – приходит наш черед удивляться. – Ведь там множество сел, ферм».
- Наверное, это космические поселения, – отвечает наш собеседник. – Вообще, весь этот документ построен на сплошных противоречиях. Такое ощущение, как будто его составляли несколько человек, не советуясь друг с другом. И в результате они фактически признают, что район падения осколков выходит далеко за рамки определенного, то есть участки, пораженные гептилом, можно обнаружить не только в Третьяковском, Чарышском, Змеиногорском районах, через которые проходит трасса космических запусков, но и в других районах. Например, самое большое пятно загрязнения было обнаружено в Курьинском районе, вообще никаким боком не подходящем под обозначенные районы падения».

«Что мы, исходя из всего этого, требуем? – продолжал свой рассказ Шойхет. – Первое – это привести районы падения к фактическим, а не к расчетным на 1960-е годы, второе – обеспечить ракеты средствами для определения районов падения, чтобы они не валялись бесхозными и не травили людей, и третье – определить размеры компенсационных выплат населению».

Необходимо пояснить, что последний пункт представляет, пожалуй, самый большой интерес. До сих пор схема компенсации применялась следующая: в день запуска РВСН на четыре часа арендовало земли, очерченные как районы падения фрагментов. За один пуск в результате Алтайский край получал 49 тысяч рублей!

Теперь сопоставьте эту цифру с той, что получают в Москве за запуск одного спутника, – это порядка 50 млн долларов!

«Это просто бессовестно», – говорит наш собеседник (Яков Шойхет). - Да за эти деньги даже в санаторий людей не отправить – разве что четыре с половиной человека! Хотя мы и берем эти деньги, потому что нам важен сам факт признания другой стороной наносимого вреда. Учитывая все это, я (Яков Шойхет) никогда под этим паспортом, не усматривающим никакой логики, своей подписи не поставлю».

Под огнем керосиновой лампы

Наука, к сожалению, пока не может дать каких-либо полезных рекомендаций населению предгорного Алтая. Сами жители поэтому считают, что на них просто махнули рукой.

«Но мы же живые люди, – возмущались они в беседе с нами. – У нас, наших детей, внуков жизнь одна. На сотни километров от вредных производств находимся, здесь первозданная природа – а мы все больные».

Люди боятся одного: времени на решение этой проблемы может не быть. Вполне реально, говорят они, что лет через двадцать здесь уже не будет вообще никого из них. Байконуровцы их успокаивают – чего вы, мол, боитесь, ракета-носитель – это же большая керосиновая лампа. Верят в это с трудом, потому что таинственная гибель близких и знакомых не находит объяснения.

Колпак над проблемой сдернули, но никто не знает, что же делать дальше. Сейчас на руках у местных властей уже есть документы, подтверждающие наличие и в почве, и в растительности одного из самых опасных компонентов ракетного топлива – гептила.

И уже высказываются опасения, что последствия влияния Байконура могут быть гораздо опаснее воздействия Семипалатинского полигона.

В селах предгорного Алтая все больше 20-летних ребят необъяснимо добровольно уходят из жизни, среди жителей растет число пораженных таким доселе невиданным заболеванием, как приобретенный синдром усталости, а общее физическое состояние 40-летнего местного жителя приравнивается медиками к физическому состоянию 70-летнего барнаульца.

Местные жители всерьез настроены в ближайшее время блокировать места падений отработанных ступеней и информировать об этом Совет Европы.

В предгорном Алтае уже осведомлены, что в ближайшей перспективе с Байконура будут осуществлены запуски 52 «Протонов» и 18 «Союзов».
ВИТАЛИЙ РОМАНОВ; АЛЕКСАНДР ИВАНИШИН
http://www.segodnya.ru/w3s.nsf/Archive/2000_199_reportazh_text_romanov1.html (недоступно)

http://viperson.ru/articles/raketnyy-udar-po-sobstvennoy-territorii

Трудно было поверить, что кто-то в 2000 году мог написать подобную статью, по сути, обвинявшую Правительство России в геноциде части российского народа. Но всё сразу становится на свои места, поинтересовавшись, кому в то время принадлежала газета «Сегодня» и что она из себя в то время представляла:

Газета «Сегодня» родилась в 1993 году. Первый состав журналистов был приглашён из «Независимой газеты», газеты «Мегаполис-экспресс» и других успешных в то время столичных изданий. На новом месте им были предложены самые высокие, по тем временам, оклады — в несколько раз выше, чем в других газетах.

Она была вторым по значимости изданием после «Коммерсанта» в начале и середине 1990-х. Но если «Ъ» был лидером в бизнес-тематике, то «Сегодня» заняла это место на общественно-политическом поприще.

Руководство газеты «Сегодня» смогло собрать поистине звездный состав. В газете работали Леонид Радзиховский, Сергей Пархоменко, Юлия Латынина, Михаил Леонтьев, Татьяна Малкина, Елизавета Осетинская.

И самое главное, газета «Сегодня» вместе с телеканалом НТВ и журналом «Итоги» входила в холдинг Владимира Гусинского. В 2001 году, после передачи медиаактивов группы «Мост» в «Газпром-Медиа», новый владелец закрыл издание.

Разумеется, российские власти не могли оставить без внимания, по сути, брошенное в её адрес обвинение в геноциде проживающего на Алтае народа, и газета «Сегодня», в лице автора статьи Виталия Романона, рассказала, как выглядела эта «показательная порка»:

«Segodnia», Date:11-24-2000(SGD-No.263), ВИТАЛИЙ РОМАНОВ «Ракетный удар по собственным журналистам» (как корреспондента «Сегодня» пригласили в Совет Федерации, чтобы пожурить за индуцирование населения):

«Вчера я был удостоен высокой чести: временная комиссия Совета Федерации по защите интересов субъектов РФ, юридических лиц и граждан от неблагоприятных последствий ракетно-космической деятельности пригласила меня на свое заседание, как автора статьи «Ракетный удар по собственной территории», опубликованной в (газете) «Сегодня» 7 сентября этого (2000) года. Напомню, что речь в ней шла о влиянии деятельности космодрома Байконур на окружающую природную среду и состояние здоровья населения в Алтайском крае.

Направляясь в Совет Федерации, я (Виталий Романов), честно говоря, рассчитывал, что мой рассказ об увиденном и услышанном на Алтае поспособствует решению вопросов, связанных с компенсационными выплатами жителям края за запуск ракет, и определению мер по оздоровлению населения.

Но вышло по-другому. Члены экспертного совета, представляющие Российское авиационно-космическое агентство и РВСН (Ракетные Войска Стратегического Назначения), использовали приглашение журналиста в целях пожурить его, а заодно поругать и всю нынешнюю прессу».

Суть их претензий сводилась к одному: «эта публикация не что иное, как хорошо организованная пиаровская акция, направленная на развал РВСН». Кто-то из присутствующих, не имеющий отношения к этим двум ведомствам, иронически подметил: «Ага, проплаченная Квашниным» …

https://dlib.eastview.com/browse/doc/1993471

Для справки: 12 июля 2000 года Анатолий Квашнин на заседании коллегии Минобороны выступил с докладом о необходимости приоритетного развития сил общего назначения и сокращения РВСН, предложив лишить РВСН статуса самостоятельного вида ВС, сократить их и включить в состав ВВС. Министр обороны Игорь Сергеев назвал предложение «преступной глупостью и покушением на национальные интересы России». 16 января 2001 года Владимир Путин подписал указ о военном строительстве, в котором фактически утверждалась реформа РВСН по модели Анатолия Квашнина. 28 марта 2001 года новым главой Министерства обороны стал Сергей Иванов.

Можно было, конечно, оценить смелую по тем временам гражданскую позицию спецкора «МК» Виталия Романова, если бы его статья не носила сугубо, ничем не прикрытый, заказной характер во время продолжения информационной войны уже после выборов в Государственную Думу и даже после избрания 26 марта 2000 года Президентом РФ Владимира Путина:

Особенностью предвыборной кампании 2000 года было активное очернение оппонентов. Конкуренты заказывали друг на друга сюжеты по телевидению, карикатуры в газетах и обличающие листовки. Например, Сергей Доренко в авторской программе на телеканале ОТР Бориса Березовского обличал Юрия Лужкова, а партию «Отечество – вся Россия» иронично называя её «Отечество минус вся Россия».

«Отечество – вся Россия», которую поддерживал Владимир Гусинский, в свою очередь отчаянно критиковала избирательный блок «Единство» и подчёркивала его связь с Березовским. И в деле обличения антинародной сущности «Единства», особенно отличился телеканал НТВ, газета «Сегодня», но особенно «сверхпопулярная» в те годы газета «Московский Комсомолец».

Среди СМИ, поддерживавших ОВР, самая жесткая публикация в адрес властей появилась в «Московском комсомольце». Авторы прямо обвинили Кремль в организации взрывов в Буйнакске, Москве и Волгодонске:

«По сути «семья» назначила не премьера, а ответственного за проведение операции. Напомним, что на место главы Белого дома рассматривались две кандидатуры: Рушайло и Путин. Но в последний момент то ли «семья» предпочла Путина, то ли Рушайло сам решил отойти в тень… С назначением Путина и. о. премьера, операция перешла в заключительную стадию. Помещения под закладки уже сняты. «Сахар» заложен. В ночь с 8 на 9 сентября на куски развалился дом на улице Гурьянова, а ранним утром 13 сентября кирпичная восьмиэтажка на Каширском шоссе сложилась как карточный домик». (Юрий Кочергин, Леонид Крутаков «Операция взорванный мир», «Московский комсомолец», №183, 24 сентября 1999, стр. 3) https://dlib.eastview.com/browse/doc/108893

Более страшного обвинения на тот момент невозможно было придумать. Продолжай все лужковские СМИ действовать в том же духе, неизвестно, чем бы закончилась избирательная кампания. По крайней мере, от одного этого обвинения Путину пришлось отмываться вплоть до президентских выборов. Так, за три дня до выборов в прессе появилось обращение ветеранов спецслужб, в котором они призвали не верить в причастность ФСБ к взрывам, а подобные публикации «кощунственны» и «снижают рейтинг Путина».

Следует отметить, что СМИ Владимира Гусинского продолжали информационную войну с Кремлем и с его телеканалами, и с газетами даже после президентских выборов. Поэтому каждая неудача противников Владимира Гусинского вызывала у этих телеканалов прилив энтузиазма. Так, когда сразу после победы Путина в первом туре канал ОРТ решил избавиться от «Аналитической программы Сергея Доренко», газета «Сегодня» выразила удивление этим решением:

«В последние несколько месяцев ОРТ фактически превратилось в Отдел контрпропаганды кремлевской администрации и своего самого влиятельного акционера-депутата Бориса Березовского. Первый канал ежедневно и ежечасно разоблачал «неправильную» информацию тех телеканалов и иных СМИ, которые недостаточно горячо любят Родину и Путина»

Комментируя из-за границы передачу акций «Медиа-Моста» в счет задолженности перед «Газпромом», Гусинский заявил, что отдавал медиаресурсы под давлением. «Они постоянно угрожали мне, и я сознательно подписал этот договор, зная, что соглашение подписанное «под дулом пистолета» не имеет никакой юридической силы», — сообщил Гусинский, однако оспаривать сделку не стал.

Он также заявил, что передача НТВ «Газпрому» была инициирована президентом Владимиром Путиным. «Путин считает, что, если журналисты НТВ говорят о ситуации с подводной лодкой «Курск», то это направлено против него лично. Он считает, что журналисты делают это по моему указанию», — рассказывал бизнесмен.

Между тем в конце 1990-х СМИ Владимира Гусинского активно поддерживали блок Лужкова-Примакова (одновременно с ОВР Юрия Лужкова и с «ЯБЛОКО» Григория Явлинского и его самого), противостоящий Борису Ельцину.

С приходом Владимира Путина к власти и началом второй чеченской войны ресурсы «Медиа-Моста» критиковали действия федеральных войск – «федералов».

Альфред Кох рассказывал:

«Я прекрасно помню, как в разгар первой чеченской войны в 1995 году НТВ практически неприкрыто поддерживал чеченских боевиков, показывая зверства федеральных властей, но замалчивая зверства моджахедов, которых было, по меньшей мере, не меньше, и начались они значительно раньше, еще до открытой фазы конфликта» https://polit.ru/news/2020/10/06/gusinskiy/

В газете «Коммерсантъ» №106 от 15.06.2000, стр. 3, была напечатана статья «Зарубежные СМИ об аресте Гусинского», где в ссылке на издание «The Times (Великобритания)» было рассказано о личной неприязни Владимира Путина к газете «Сегодня»:

«Г-н Путин не делал секрета из своей неприязни к СМИ Владимира Гусинского, назвав «Сегодня» единственной газетой, которой он никогда не даст интервью.

Известно, что его помощники были в ярости от программы НТВ «Куклы», русского эквивалента Spitting Image, поскольку её авторы не пожелали убрать из эфира куклу Путина.

В прошлом месяце Кремль выслал предупреждение, «советуя» программе «Куклы» убрать куклу Путина и не давать в эфир серию, в которой г-н Путин назывался не иначе как бог.

Несмотря на это, в выходные после первого саммита с президентом Клинтоном резиновый Путин вновь появился на телеэкранах, пытаясь завербовать своего американского резинового коллегу в шпионы. https://www.kommersant.ru/doc/150540

Следует отметить, что в августе 2000 года СМИ, принадлежащие Владимиру Гусинскому, и другие оппозиционные издания, ещё делали отчаянные попытки дискредитировать реформы Владимира Путина и его лично, используя для этого любой повод, даже не имевший к нему никакого отношения.

Ситуация вокруг Путина в 2000 году.

После прихода Путина к власти его сразу хотели «сожрать», причем все – от находящихся в оппозиции к нему российских олигархов до американцев, которым всегда до всего, во всём мире, есть дело. Но Путин всё-таки был офицер ФСБ, а за ним стояли такие столпы российской политики, как Примаков и прочие «товарищи».

Поэтому новый Президент РФ оказался не по зубам никому из олигархов, и «покупать» вставные челюсти за границей вскоре пришлось двоим, самым известных из них – Владимиру Гусинскому и Борису Березовскому. А что касается остальных, то им пришлось приспосабливаться к правлению Путина и даже, большей части из них, «снять штаны» и прогнуться перед ним, до неприличной для мужчин позы.

Но, как уже было сказано, в августе 2000 года СМИ, принадлежащие Владимиру Гусинскому, и другие оппозиционные издания, ещё делали отчаянные попытки дискредитировать Владимира Путина, используя для этого любой повод, даже не имевший к нему никакого отношения.

А уж такую трагедию, как гибель атомной подводной лодки «Курск» 12 августа 2000 года вся оппозиционная пресса использовала для очернения личности Президента Путина, не стесняясь в выражениях, по полной программе:

«Убийственный» критический анализ личности Владимира Путина того времени, сделал бывший главный редактор газеты «Московские новости», тогда уже главный редактор «Общей газеты» Егор Яковлев в статье «Опять “Что делать?”» («Общая газета» от 7 апреля 2001 года):

«…Авторское право на захват НТВ несомненно принадлежит Владимиру Путину, именно его администрация вела длительную осаду компании, решаясь на весьма рискованные эксперименты: то отправляя Гусинского в Бутырскую тюрьму, то предлагая крупную сумму за перекупку НТВ.

Но, отдавая пальму первенства Владимиру Путину, приходится задуматься над чертами характера президента – нам жить с ним не год и не два…

Прежде всего Владимир Путин не человек слова. Это он клялся в симпатиях к независимым СМИ, и он же благословляет их распять. Не могу умолчать и о цинизме, который всегда отличал контору, воспитавшую Путина. Именно НТВ показывало, как отдыхал президент, когда мы все скорбели о «Курске» (12 августа 2000 года). На вопрос о судьбе лодки ответил с улыбкой: «утонула». Теперь и о станции «Мир» остряки говорят то же самое: «утонула» …»

https://www.yabloko.ru/Publ/2001/2001_4/010407_og_ntv_yakovlev.html

Что касается самой личности Егора Яковлева или что он представлял из себя в 2000 году, Константин Коханов убедился лично. Вся принципиальность, честность и компетентность этого человека, в его глазах, разбилась в простой обыденной ситуации, которая коснулась Егора Яковлева лично, но не без его активного участия в «перестройке» СССР, которая в итоге привела только к прекращению существования советского государства.

Короче говоря, распад СССР привёл к разрыву экономических связей, которые коснулись практически всех отраслей промышленного производства в России. Лифтовая отрасль, да и всё жилищно-коммунальное хозяйство, может быть просто это почувствовало раньше других, так как многие комплектующие изделия шкафов управления лифтами (реле, пускатели и т.д.), а также шкафы управления грузовыми лифтами, оказались на территории бывших союзных республик, которые либо прекратили их выпуск, либо начали гнать в Россию почти 100-процентный брак, не говоря уже о несоответствии, обозначенным в паспортах изделий, параметрам.

В такой непростой ситуации оказалось и МГУП «Мослифт», в филиале которого СУ №11, работал инженером-наладчиком Константин Коханов. И так раз, особенно, в 2000 году «Мослифту» приходилось выкручиваться из непростой ситуации, связанной с массовой модернизацией и заменой лифтов в малоэтажных домах (в основном до 9 этажей), где в каждом подъезде было по одному лифту.

Пришлось даже развернуть собственное производство шкафов управления из тех комплектующих, которые можно было достать (купить), как в странах СНГ, так и в бывших «странах народной демократии». Разумеется, старались покупать реле и пускатели подешевле и, в конце концов, умудрились закупить в Польше реле, изготовленные там из немецких комплектующих, которые были также надёжны, как реле производства российских предприятий общества слепых, хотя в отличии от последних имели вид сувенирной продукции, идеальную регулировку серебрено-иридиевых контактов, но которые в замкнутом состоянии, уже через неделю работы, переставали пропускать через себя электрический ток.

К началу 1990-х годов, каждый третий из полумиллиона лифтов в России морально устарел или выработал свой ресурс. И практически все, кто пользовались отечественными лифтами, постоянно сталкивались с вандализмом в кабинах лифтах в отношении кнопок приказа и кнопок вызова на этажных площадках. И потому строители, для зданий в новостройках, выставили производителям лифтов требование, чтобы они выпускались только в антивандальном исполнении. И сразу же на отечественных строителей хлынул с начала девяностых годов поток предложений зарубежных производителей лифтов о покупке у них самых современных моделей.

И тогда, как сейчас об этом говорят с гордостью те, кто принёс лифтостроению больше вреда, чем пользы, так называемые специалисты, ничем себя не проявившие и занимающие второстепенные должности в проектировавших лифты организациях ( таких как ЦПКБ и НИИ «Электропривод»), не говоря уже работниках Щербинского завода, выпускавшего лифты, которые любой электромеханик в Москве, обслуживая их, быстро убеждался какое этот завод выпускает говно, прикрываясь демагогическим лозунгом: «За державу обидно!», – решили запустить в производство лифт «нового поколения».

Для этого в 1995 году ими был создан творческий коллектив, поставивший своей задачей «разработать и запустить в производство лифт нового поколения», отвечающий современным техническим требованиям в который вошли специалисты ОАО «Щербинский лифтостроительный завод», МГУП «Мослифт», ОАО «Красногорский завод имени С.А. Зверева» и ООО «Евролифт».

Но главную роль в создании «лифта нового поколения» сыграло всё-таки ООО «Евролифт», образованное руководством МГУП «Мослифт» в 2000 году (20 марта 2000 года) «в узком кругу единомышленников», где всё участие самого МГУП «Мослифт» сводилось только к одной благородной цели, с полным правом забирать себе у ООО «Евролифт» 97% его прибыли.

И действительно ими был быстро создан «лифт нового поколения», сначала только для замены лифтов, отработавших свой ресурс в домах до 12 этажей, в которых лифты до их замены в течении 25-30 лет, всё-таки работали значительно дольше, чем они простаивали ввиду различных неисправностях или их умышленной поломки самими проживающими в этих домах или рядом с ними подростками, то «лифты нового поколения», после пуска в эксплуатации порой не работали, по разным причинам, даже в течении одного дня.

И самое невероятное было в том, что полную информацию о работе в «лифтах нового поколения» его электроники и о вероятных причинах частых сбоев её работы, специалисты ООО «Евролифт» не посчитали нужным предоставить эксплуатирующим лифты управлениям самого МГУП «Мослифт» и Константину Коханову приходилось постоянно писать жалобы в адрес генерального директора, о всех выявленных им причинах простоях лифтов ШУЛ-1НП, минуя своё непосредственное руководство, которое не хотело, а скорее всего боялось, чтобы его не обвинили в МГУП «Мослифт» в том, что оно «лезет не в своё дело».

Поэтому работы у инженера Константина Коханова хватало не только на объектах своего управления, но и на других, наиболее жалобных объектах, по всей Москве. И неудивительно, что, когда с жалобой на плохое качество обслуживания лифта в здании редакции «Общей газеты» филиалом МГУП «Мослифт» СУ №11, Егор Яковлев обратился непосредственно к руководству МГУП «Мослифт», ему сказали, что сейчас там работает «их лучший инженер-наладчик», и, пусть руководство СУ №11 перебросит его с любого у них объекта, немедленно к нему в редакцию «Общей газеты».

Константин Коханов о встречах с главным редактором «Общей газеты» Егором Яковлевым:

«Во второй половине дня неожиданно, когда я находился в шахте лифта, в одном из домов в Капотне, со мной связалась диспетчер ОДС и сказала, что мне нужно срочно позвонить своему начальнику управления. Пришлось прекратить работу, дать указание электромеханику, что делать дальше и идти в диспетчерскую.

Начальник управления, сказал, чтобы я бросил заниматься наладочными работами в Капотне и ехал к нему, на Дубровскую улицу, так как позвонил генеральный директор и сказал срочно разобраться с жалобой на плохую работу лифта в редакции «Общей газеты» в доме №1 на Гончарной улице. И на мой встречный вопрос, что я общественным транспортом с пересадками приеду к нему уже после окончания работы нашего управления, начальник сказал, что за мной главный редактор «Общей газеты» Егор Яковлев, уже прислал, на Дубровскую, 14, свою чёрную «Волгу», и поэтому им за мной в Капотню, отправлена машина из центральной аварийной службы.

Я сразу вспомнил старые «добрые» советские времена, когда бывший генеральный директор А.К. Прокофьев, на мой вопрос, когда ехать на очередную жалобу на работу лифтов, спущенную с Моссовета» или с МГК КПСС, в день поступления жалобы, говорил мне, – что мне нужно было ехать разбираться с этой жалобой, ещё вчера.

Когда меня привели на чёрной «Волге» Егора Яковлева в редакцию «Общей газеты» и одна из секретарей или журналисток по связям с организациями или общественностью, сказала, что Егор Яковлев с прорабом из Мослифта, уже дожидаются меня в его кабинете. Кабинет Егора Яковлева, точно не помню, но кажется располагался на 4-ом этаже. Но не это меня тогда интересовало, а то что подниматься к нему пришлось пешком по лестничным маршам, так как лифт, не смотря на присутствие в редакции газеты прораба Мослифта, тогда не работал.

Поэтому я сказал сопровождавшей меня журналистке, что для разговора о работе лифта с её начальником, я должен сначала посмотреть, чем вызвана причина его остановки в этом конкретном случае, при этом успокоив её, что это не займёт много времени, – не больше 5-10 минут.

Поднявшись в чердачное помещение, я сразу вошёл в машинное помещение, где обнаружил двух мужчин в синих халатах, которые стояли у открытого шкафа управления лифтом. Я сразу спросил у них, – трогали ли они какие-нибудь реле или пускатели в шкафу управления лифтов или хотя бы переключали лифт в режим управления из машинного помещения? Как оказалось, они, к моему приходу ничего ещё не успели сделать, так как Егор Яковлев их отправил срочно разбираться почему не работает лифт, только минут десять назад.

Я попросил мужчин отойти в сторону и осмотрел электроаппаратуру внутри шкафа управления – магнитные пускатели были с параметрами, не предназначенными для работы на лифтах, реле были польского производства с серебряно-иридиевыми контактами, которые даже при идеальных растворах и провалах контактов, часто не пропускали через себя электрических ток, особенно во время частых переключений электрических цепей, в режиме нормальной работы лифтов.

Причина неисправности лифта была простой – механическое заклинивание одного из пускателей, во время остановки лифта (остался в обесточенном состоянии с замкнутыми, силовыми и блокировочными контактами).

Я подозвал мужчин посмотреть на причину неисправности лифта, и на вопрос, – а что теперь делать? – просто ударил кулаком по корпусу магнитного пускателя. Учитывая то, что устройство защиты обмоток электродвигателя (УЗДЛ) не сработала, лифт сразу же продолжил работу.

После пуска лифта в работу, я поинтересовался, у мужчин, кем они работают в редакции «Общей газеты» электриками или кем-то ещё из технической службы. К моему удивлению один из мужчин оказался главным энергетиком, а второй вообще директором коммерческой службы.

Не скрывая своего удивления, – я сказал, ну и порядки тут у Вас, – чувствуется вас тут не только всех опустили до уровня простых роботяг, но ещё и замордовали унизительными поручениями, заниматься не своим делом. Не помню, кто конкретно из двух мужчин тогда сказал, – ну что поделаешь, если главный редактор такая сволочь.

Я обратил внимание, что шкафу управления лифтом в полиэтиленовом пакете с запчастями, лежало реле польского производства и сказал мужчинам, что возьму его специально для разговора с Егором Яковлевым, потому что уверен, что он сведётся, в конце концов, к его предложению заменить пускатели и реле отечественного производства на зарубежные аналоги.

Когда я вошёл в кабинет Егора Яковлева там уже по разные стороны друг от друга за столом для совещаний сидел он и прораб СУ №11, в котором я работал. Журналистка, с которой я вошёл в кабинет села рядом с главным редактором, а я рядом с прорабом, напротив Егора Яковлева.

Глядя на меня, Егор Яковлев начал возмущаться плохой работой лифта, подчёркивая, что он больше времени находится в нерабочем состоянии, к тому же часто, вместе застрявшими в нём работниками редакции «Общей газеты» или стоит на каком-нибудь этаже с открытыми дверями, и не функционирует после нажатия в нём всех кнопок для поездки в любом направлении с этого этажа.
Казалось бы, всё объяснил мне по существу, но этого ему показалось мало, и он начал затем учить тому, как «Мослифт» и в нём все, должны добросовестно работать:

Вот мы журналисты должны предоставлять читателям достоверную информацию о том, что происходит в нашей стране и во всём мире, причём информацию, качественно отредактированную и понятную любому человеку, не говоря уже о статьях написанными нашими журналистами и специальными корреспондентами, которые скрупулёзно стараются разбираться в тех проблемах и событиях, а не только рассказывать, когда, что произошло, не касаясь того, что привело к любым негативным последствиям.

Также и Вы в «Мослифте» должны добросовестно работать, гарантировать качество оказываемых Вами услуг и надёжность работы лифтов, наконец, принимать необходимые меры, чтобы обслуживанием и ремонтом лифта занимались грамотные специалисты, а не те, кто только лишь разводят руками, и не могут толком объяснить конкретную причину, его неисправностей, причём по несколько раз в день.

Конечно, я намного сократил весь словесный понос, который Егор Яковлев тогда выплеснул в мою сторону, но как только главный редактор «Общей газеты» сделал паузу, сразу предложил ему перейти к разговору о работе лифта по существу, хотя бы сначала выслушать меня, почему даже перед моим приходом, лифт в редакции газеты, находился в неисправном состоянии.

Кратко описав причину неисправности, связанную с механическим заклиниванием магнитного пускателя типа ПМА, я сказал, что его разумеется нужно заменить, но по опыту эксплуатации этих пускателей в течении нескольких лет, давно все электромеханики пришли к выводу, что это не гарантирует, что новый пускатель будет работать лучше, даже без заклинивания, но уже в части коммутации электрических цепей высокого и низкого напряжения.

В связи с этим, какая бы не была высокая квалификация электромехаников, с некачественными пускателями и реле, бесперебойную работу любого лифта никто не может гарантировать, а вот сократить до минимума простои, это возможно и зависит только от организации обслуживания лифтов и наличия в штате редакции, хотя бы одного лифтёра.

И уже после сделанных мной рекомендаций, обратив внимание на то, с каким недовольным выражением лица, главный редактор выслушал, мои объяснения о причинах плохой работы лифта, я напомнил ему о том, что мне он сам говорил, как должен «Мослифт» обслуживать лифты, – «качественно и добросовестно», как его журналисты, и объяснил, – почему не могу в это поверить:

«Если Вы говорите, что Ваши журналисты доводят до читателей достоверную информацию и честно говорят о возникающих в стране проблемах, то почему бы им не написать статью о заводах, которые «гонят стопроцентный брак», одни, выпуская коммутирующие электрические цепи аппараты, а другие, зная об этом, выпускают с ними шкафы управления лифтами и грузовыми подъёмниками?

Я понимаю, конечно, проще писать статьи о Жириновском и Зюганове, какие газеты о них только не пишут и какую только чушь о них не говорят, но это не отражается ни на чьих материальных интересах, а вот, если вы напишите о заводах, «которые гонят стопроцентный брак, как в России, и тех, кто гонит его в Россию из стран СНГ», то это уже на следующий день может «отразиться на здоровье», и написавшего статью журналиста, и тем более напечатавшего его статью главного редактора. И уже, посмотрев прямо в глаза Егора Яковлева, на его уже пресное выражение лица, на котором явно читалось замешательство и отсутствие готовых штампованных, не терпящих возражения ответов, попросил подтвердить мою правоту или «прояснить» свою гражданскую позицию.

Как мне и следовало ожидать, Егор Яковлев, не склонен был полемизировать о «высоких материях и человеческой морали», а сразу сделал предложение заменить отечественные пускатели в шкафу управления лифтом на импортные аналоги. Мне только осталось достать из кармана реле польского производства, изготовленного из немецких комплектующих, и оценивая его внешний вид с прозрачным корпусом, как сувенир, который можно поставить в сервант рядом с хрустальной посудой, и сказать, что оно по электрическим параметрам даже хуже отечественных аналогов, контакты которых хотя бы, даже в обгоревшем состоянии, пропускают электрический ток.

В итоге Егор Яковлев согласился со мной, что в штате редакции «Общей газеты», необходимо иметь обученного лифтёра, но ни денег на должность лифтера ему было жалко, а то, что кто-то должен за работу этого лифтёра нести ответственность, причём вплоть до уголовной, в случае несчастного случая, как с ним, так и по его вине.

Поэтому он сразу обратился к прорабу СУ № 11 с просьбой найти ему для работы по совместительству в редакции газеты электромеханика и поинтересовался сколько ему нужно будет платить за работу лифтёром. Прораб замялся, начал говорить, что ему и так для обслуживания и ремонта всех лифтов не хватает двух электромехаников, и тогда я предложил заинтересовать кандидата на должность лифтёра тем, что за дополнительное обслуживание ещё одного лифта, в качестве лифтёра, ему будут платить 4000 рублей, если это конечно приемлемо для главного редактора газеты. Егор Яковлев кивнул в знак согласия, а прораб начал толкать под столом своей ногой, мою ногу, явно испугавшись, озвученной мной суммы зарплаты лифтёра. Зарплата россиян в 2000 году в основном была в пределах от 2000 до 4000 рублей в месяц, и я просто руководствовался для предложения суммы зарплаты лифтёра, её верхним пределом, понимая, что зарплата самого электромеханика, была примерно на 1000 рублей меньше этой суммы.

Егор Яковлев воспринял замешательства прораба «Мослифта», как недовольство названной мной суммы зарплаты лифтёра и сразу же объяснил ему, что лифтёр ему нужен будет только три раза в неделю, когда верстается номер газеты, причём только утром, до начала работы редакции, чтобы
проверить работу лифта, и, если будет необходимо, устранить его неисправность.

И ещё бы ему хотелось, если это возможно, что-нибудь изменить в функционировании лифта так, чтобы он работал, в те три дня, когда верстается номер газеты, не с попутными остановками вниз, а только с попутными остановками вверх.

В принципе это сделать мне не трудно, – обнадёжил тогда я Егора Яковлева, но только это вряд ли, решит все проблемы, связанные с эксплуатацией лифта и сократит время его ожидания, так как направлением движения пассажирского лифта управляет всё-таки, пассажир, в отличии от административного лифта, где пассажир, при его попутной остановке, даже при входе в пустую кабину, не может изменить выбранного лифтом направления движения до отработки им последнего зарегистрированного вызова.

Правда, если все работники редакции «Общей газеты» будут проявлять сознательность и не пользоваться лифтом три дня для поездки вниз, а спускаться по лестничным маршам пешком, то тогда действительно, время ожидания лифта для поездки вверх, может уменьшиться в несколько раз.

Во всяком случае, я завтра же, подготовлю письмо, в адрес руководства МГУП «Мослифт», с моим техническим решением, по модернизации Вашего лифта, для выполнения им попутных вызовов вверх. И, как только мной будет получено разрешение на проведение модернизации шкафа управления лифта ШУЛ-1НП, я сам лично произведу, необходимые в нём переключения.

Прораб СУ №11, явно был под впечатлением, предложенной для лифтёра зарплатой и, видимо, боялся, что я «заломил» слишком большую сумму, к тому же ещё за то, что его электромеханики, должны были и так выполнять в порядке текущего обслуживания, закреплённого за ними лифта.

Понимая, что прораб ещё не вышел из состояния полной прострации, я чтобы привести его в чувство, посоветовал ему, предложить работу по совместительству не одному, а двум электромеханикам, но только одного звена (или бригады), чтобы это не отражалось, на их основной работе. Пусть они по очереди, утром, перед началом работы на прорабском участке, три раза в неделю, проверяют исправность лифта в редакции «Общей газеты» и получают за это по 2000 рублей в месяц.

Когда до прораба, наконец, дошло, что от него требуется и убедившись, что и Егор Яковлев, остался моим предложением доволен, я покинул редакцию «Общей газеты», считая своё присутствии лишним, при решении финансовых вопросов, которые меня лично не касались, думая, что вопрос с жалобой на работу лифта закрыт, до получения из МГУП «Мослифт» разрешения на его модернизацию, но как выяснилось вскоре, я глубоко заблуждался.

Процесс согласования модернизации лифта в редакции «Общей газеты» (а точнее в издательстве ОАО «РТВ-ПРЕСС») с МГУП «Мослифт» затянулся:

Написанная мной 15 мая 2000 года служебная записка главному инженеру СУ №11 А.Н. Ханина, была им отправлена в МГУП «Мослифт» в адрес заместителя генерального директора А.А. Рожкова только 29 мая 2000 года. Ответ из МГУП датированный 31 мая 2000 года пришёл в СУ №11 можно сказать быстро, но в пятницу 2 июня 2000 года.

Разумеется, в понедельник, утром 5 июня 2000 года, на планёрке у главного инженера СУ №11 со старшими прорабами управления, было не до письма из МГУП «Мослифт», так как впереди были три выходных дня подряд и нужно было в помощь аварийной службе на каждом прорабском участке организовать дежурство электромехаников, особенно в «День независимости России» (или в «День принятия Декларации о государственном суверенитете Российской Федерации») 12 июня 2000 года, а 13 июля 2000 года олигарх Владимир Гусинский был вызван в Генпрокуратуру.

Журнал «Коммерсантъ Деньги» №24 от 21.06.2000, стр. 10, некоторые подробности из статьи «Четыре версии ареста Гусинского»:

13 июня 2000 года в 17.00 Владимир Гусинский был вызван в Генпрокуратуру для дачи показаний, где он был задержан, в порядке статьи 90 УК РФ, как подозреваемый в хищении госсобственности в особо крупных размерах и через полчаса отправлен в Бутырский следственный изолятор, где в течение десяти дней ему должно было предъявлено обвинение.

Находящийся в этот момент с официальным визитом в Испании Владимир Путин утверждал, что ничего не знает о задержании Владимира Гусинского, объясняя это тем, что Генпрокуратура – организация самостоятельная и ему не подчиняется.

14 июня 2000 года в 14.00 начинается первый допрос Гусинского в Бутырке. Присутствовавшие вместе с ним на допросе адвокаты Павел Астахов и Генри Резник рассказали потом журналистам, что «ещё не сталкивались с подобной некомпетентностью» следователей, которые «тщетно пытались сформулировать свои подозрения».

Владимир Путин по-прежнему утверждал, что не знает никаких подробностей происходящего, потому что не может дозвониться до генпрокурора. Последний продолжает скрываться от президента и журналистов.

15 июня 2000 года практически все политики и крупные бизнесмены высказались в том духе, что выбранная следствием мера пресечения «неадекватна» и содержание в Бутырке надо как минимум заменить на домашний арест.

Вечером (15 июня 2000 года) в Берлине Путин, (при встрече с журналистами) говорит о том, что, по его мнению, «брать Гусинского под стражу не следовало». Появляется информация, что в пятницу главе «Медиа-Моста» будет предъявлено обвинение, а сам он освобожден под подписку о невыезде.

16 июня 2000 года, примерно в 16.30, к дежурившим у Бутырского СИЗО журналистам, выходит Генри Резник и сообщает, что Гусинскому предъявлено обвинение по статье 159 УК РФ «мошенничество в крупном размере». Однако мера пресечения оставлена прежней и Гусинский останется в СИЗО, …но в тот же день в 22.00, Гусинский выходит на свободу (публично ругаясь матом) под подписку о невыезде.

«Некоторые анонимные лица» в администрации президента в то время утверждали, что Путин на самом деле всё знал и сам велел задержать Гусинского. Эта версия вполне вязалась с обещаниями президента установить в стране «диктатуру закона», бороться с коррупцией и не позволить олигархам давить на власть.

Поэтому понятно было и то, почему первой жертвой выбран Владимир Гусинский. Телекомпания НТВ и принадлежащие холдингу «Медиа-Мост» издания фактически поддержали на парламентских и президентских выборах «Яблоко» и Григория Явлинского и часто позволяли себе резкие замечания в адрес президента и его окружения. Небольшой, но показательный факт: говорили, что в Кремле пришли в бешенство из-за отказа НТВ убрать из эфира куклу Путина… и Гусинский стал самым влиятельным и неудобным оппонентом новой власти.

Дни, проведенные в Бутырке, должны были заставить Владимира Гусинского, в конце концов уехать из страны и отказаться от прав на холдинг «Медиа-Мост».

Но скандал получился слишком громким и сразу выплеснулся за пределы страны. На Западе вновь заговорили о том, что в России нарушают свободу слова, и первый международный визит Путина в должности президента страны оказался смазан. Да и сам Путин поначалу выглядел довольно бледно. Его фраза о том, что он не смог связаться с генпрокурором сразу заставила вспомнить, что совсем недавно у России уже был президент, которого не могли вовремя разбудить охранники…

https://www.kommersant.ru/doc/24508

Практически почти сразу, как только был освобождён, просидевший три дня в Бутырской тюрьме, олигарх Владимир Гусинский, меня (Константина Коханова) снова отправили разбираться с жалобой от издательства ОАО «РТВ-ПРЕСС», основным учредителем которого было ЗАО «ИЗДАТЕЛЬСТВО «ОБЩАЯ ГАЗЕТА».

Как оказалось, после выхода из Бутырской тюрьмы, Владимир Гусинский нанёс визит Егору Яковлеву и надо же было такому случиться, лифт, в редакции «Общей газеты», в этот день не работал и политическому узнику, после тюрьмы, пришлось добираться до кабинета Егора Яковлева пешком.

Первым на ком сразу отыгрался сгоряча Егор Яковлев за это «возмутительное происшествие», был главный энергетик «Общей газеты», уволенный в тот же день (17 июня 2000 года), так что на следующий день, когда я приехал с письмом из МГУП «Мослифт» с разрешением на проведение модернизации лифта, от Егора Яковлева можно было ожидать чего угодно.

Правда и в тот день, когда я приехал в редакцию «Новой газеты», лифт снова не работал, и я тоже, как олигарх Владимир Гусинский, дошёл до кабинета Егора Яковлева пешком и только тогда обратил внимание, что слева от двери в его кабинет, висела галерея портретов, оппозиционно настроенных против Владимира Путина господ, из которых первым был портрет Григория Явлинского.

Когда я вошёл в кабинет Егора Яковлева, он стоял недалеко от входной двери, и сразу начал выражать своё возмущение и по поводу работы лифта, и по поводу того, что электромеханики, не всегда приходят в установленные графиком дни, проверять, как лифтёры, исправность лифта, и даже по поводу нормально работающего лифта, что он работают не так, как он должен работать в общественных зданиях.

То, что говорил Егор Яковлев, в этом для меня не было ничего оскорбительного, но то, что он даже не поздоровался со мной и тем более, даже не предложил мне сесть на стул около стола, у которого он расхаживал, не трудно было догадаться, что он и сам не собирался за стол садиться, словно считая ниже собственного достоинства, садиться за один стол с таким, ничего не значащим для него в жизни человеком, каким тогда был я, как, впрочем, в его представлении, и весь русский народ вообще.

Поэтом я повернул, стоящий со мной рядом стул, в сторону Егора Яковлева и, не спрашивая разрешения, просто сел на него, провожая взглядом быстрые перемещения по кабинету главного редактора «Общей газеты», и слушая его монолог, не перебивая, чтобы оправдаться или приносить извинения.

Разве мог я (инженер-наладчик «Мослифта» Константин Коханов) подумать во время «перестройки», что в 2000 году, буду смотреть на Егора Яковлева (главного редактора газеты «Московские Новости»), в его кабинете, как на бегающего у моих ног таракана.

Но, видимо, он сам догадался, что выглядит, в моих глазах, как артист «в театре для одного зрителя», который не понимает, что от него ждут: аплодисментов, букета или корзины цветов, или чтобы он ушёл из театра, задолго до конца первого действия.

Поэтому ему пришлось сесть за свой рабочий стол, а не за стол, предназначенный для гостей или рабочих совещаний со своими заместителями или с коллегами из других «оппозиционных к путинскому режиму», печатных изданий или с лидерами, проигравших на выборах «демократических» партий, и всё-таки дать мне возможность, объяснить ему, почему все его претензии к работе исправного лифта, нельзя относить к его недостаткам, так как он проектировался для работы в жилых домах с целью замены ими отработавших свой ресурс (25-30 лет) лифтов старых моделей, в основном в домах до 12 этажей.

При этом хотя новый лифт имел микропроцессорную систему выбора направления движения, определения местоположения и замедления (перехода на малую скорость), количество релейной аппаратуры в нём (в шкафу управления) не только не уменьшилось, но даже возросло. Но самое главное надёжность работы новых лифтов стала намного хуже и жалобами на работу, таких лифтов, как в редакции «Общей газеты», завалены все обслуживающие лифты организации города Москвы.

А когда я спросил у Егора Яковлева, – были ли у руководства ОАО «РТВ-ПРЕСС», одним из учредителей которого является ЗАО «ОБЩАЯ ГАЗЕТА», перед тем, как дать добро на замену старого лифта новым, какие-то требования к монтажной организации по условиям его работы, хотя бы для выполнения попутных вызовов вверх, вместо попутных вызовов вниз, как в жилых зданиях? – этот вопрос застал его, судя по выражения лица главного редактора, явно врасплох.

Во всяком случае на этот вопрос Егор Яковлев не смог мне ничего вразумительного ответить и было понятно, что его консультировали такие «великие экономисты», как Егор Гайдар, для которых экономическая сторона (цена) любой модернизации лифта, или его замены, всегда выше не только надёжности его работы, но даже выше, чем человеческая жизнь.

Я снова напомнил Егору Яковлеву причину остановки лифта во время моего посещения редакции «Общей газеты, которая была связана с механическим заклиниванием магнитного пускателя, но теперь уже довёл до его сведения, к каким печальным последствиям приводит заклинивание и замагничивание электрических аппаратов (реле, пускателей и электрического тормоза лебёдки лифта).

Егор Яковлев был явно не в курсе того, что замагничивание реле типа РП23, контролирующее блокировочные контакты всех дверей шахты в замкнутом состоянии лифта в Морозовской больнице, привело в 1973 году к тому, что кабиной этого лифта, у одной из медсестёр, были отрублены ноги.

Той же самой причиной могло быть падение в шахту лифта в 1979 году дочери Председателя Гостелерадио СССР Сергея Лапина, причём вместе с детской коляской, в которой находилась её годовалая дочь. Хотя во время этого несчастного случая я находился в отпуске, но после его окончания, через месяц, всё-таки смог поинтересоваться о его подробностях, которые, явно не полностью отразили в процессе судебного разбирательства, и сделали заключение о причинах открытой двери шахты на этаже с отсутствующей кабиной, которое выглядело, как откровенная чушь о том, что погибшая женщина, как дура, заходила спиной, в открытый шахтный проём, везя за собой детскую коляску, не убедившись, что там отсутствовала кабина.

Как мне рассказали, те электромеханики, которых привлекали к расследованию этого несчастного случая, Мария Лапина нажала кнопку вызова лифта и когда двери лифта открылись, она стала завозить детскую коляску в лифт, толкая её перед собой. Но в то время, когда коляска уже была частично в кабине лифта, кабина двинулась вверх, вышла из точной остановки, и её двери сразу же начали закрываться, зажав детскую коляску между своими створками. Марии Лапиной, ничего не оставалось другого, как начать выдёргивать из кабины лифта детскую коляску со своей дочкой, и, когда она её выдернула, то потеряла равновесие и упала с этажной площадки в шахту лифта, а детская коляска за ней следом. И только руководство «Мослифта» вздохнуло с облегчением, что погибла только одна женщина, потому, что ребёнок остался чудом жив, и наказание за этот несчастный случай с одним пострадавшим было меньше, чем при гибели двух и более человек.

Понимая, то о чём я говорил, ничего не могло вызвать у Егора Яковлева, кроме очередного приступа раздражения, и ему было плевать на то, что лифт сразу превращается в гильотину при заклинивании или замагничивании электрического тормоза его лебёдки, пришлось рассказать ему к чему могут привести нетерпение застрявших в лифте пассажиров и угрозы владельцев лифтов немедленно включить лифт, иначе они будут жаловаться во все органы партийной и государственной власти вплоть до ЦК КПСС, а теперь уже до Президента:

13 октября 1974 года нелепо погиб один из самых талантливых молодых футболистов СССР 21-летний московский динамовец Анатолий Кожемякин. Накануне он поссорился с женой и ночевал у друга футболиста Анатолия Бондаренко. Утром они сели в кабину лифта на седьмом этаже и поехали вниз, но застряли между четвёртым и третьим этажом.

Кто-то из друзей-футболистов нажал кнопку вызова диспетчера. Диспетчер отозвался и спросил, что произошло. Узнав, что в лифте произошло застревание пассажиров, диспетчер сказал им, чтобы они ждали прихода электромеханика. Прошло более десяти минут, но механик не появился. Теряя терпение, футболисты снова начали нажимать кнопку вызова диспетчера, но диспетчер не отзывался. Обратив внимание, что при резкой остановки кабины, между её створками образовался небольшой зазор, футболисты разжали створки дверей кабины руками и увидели, что её пол находится примерно на полметра ниже потолка третьего этажа.

И Бондаренко решил, что ждать помощи в воскресенье утром придётся долго, и предложил Кожемякину выбираться из лифта самостоятельно, – раздвинуть изнутри также створки двери шахты и спрыгнуть, держась руками за пол кабины на этажную площадку третьего этажа. Когда Бондаренко решил это сделать, Кожемякин только придержал железные створки дверей шахты лифта, чтобы его товарищу было удобней прыгать, но сам прыгать следом за ним отказался, так как боялся испачкать свой новый джинсовый костюм и решил всё-таки дождаться лифтера.

Но прошло ещё около пятнадцати минут, но лифтёр так и не появился, и Толя Бондаренко, стал опять убеждать Толю Кожемякина, что утром в воскресенье, бесполезно надеяться, что электромеханик или лифтёр придут даже через час, и как бы ему в лифте не пришлось провести в ожидании лифтёра весь день.

Поколебавшись ещё минут пять, футболист Анатолий Кожемякин поддался на уговоры Анатолия Бондаренко и наконец решился покинуть кабину лифта. Но только он, держась за пол кабины, приготовился спрыгнуть на этажную площадку третьего этажа, кабина, лифта неожиданно для обоих футболистов, поехала вверх.

Оказывается, в это лифтёр или электромеханик через другой подъезд и затем по крыше, зашёл в машинное помещение лифта и произвёл пуск лифта одним из запрещённых способов при открытых дверях кабины и шахты – либо растормозив вручную лебёдку, либо при помощи механического воздействия на контакторы, подал напряжение непосредственно на обмотки электродвигателя и электротормоза.

Я понимаю, что Вам совсем неинтересно слушать о том, что где-то было, хотя всё это может произойти и у Вас, – закругляя своё «выступление» пришлось мне только тогда сказать Егору Яковлеву и затем лишь напомнить ему о том, что я обещал разработать техническое решение на модернизацию лифта в редакции «Общей газеты».

Но протягивая ему согласованное с МГУП «Мослифт» своё техническое решение, я сказал, что оно не решает всех проблем, связанных с надёжной работой лифта даже по новой программе отработки только попутных этажей вверх, так как она зависит от человеческого фактора, не заходить в них работникам редакции на промежуточных этажах при остановке там кабины, для поездки вниз.

Поэтому предлагаю перепрограммировать микропроцессор на электронной плате управления Вашего лифта в ООО «Евролифт», в той организации, которая Ваш лифт спроектировала и производит на таких же лифтах пуско-наладочные работы, после их монтажа, по всей Москве.

И опережая встречный вопрос Егора Яковлева сказал ему, – кстати, я уже переговорил с программистом «Евролифта» о возможности введения в алгоритм работы электроники, элементов административного управления, исключающие возможность отмены выбранного лифтом направления, пассажиром даже в пустой кабине.

Если Вы действительно заинтересованы в том, чтобы лифт в редакции «Новой газеты» работал лучше, то скажите мне, кто может из работников технической службы переговорить с программистом из ООО «Евролифт» и заключить с ним договор на перепрограммирование микропроцессора на электронной плате управления лифта ШУЛ-1НП, одновременно установив на ней и новый микропроцессор с последней версией программного обеспечения.

Моё предложение явно понравилось Егору Яковлеву и не только в том, что будет перепрограммирован микропроцессор на электронной плате в шкафу управления его лифта, а ещё потому, что ему больше не придётся иметь дело с посредником в моём лице, и появится возможность предъявлять все претензии по работе лифта, непосредственно к его разработчикам в ООО «Евролифт».

Егор Яковлев вызвал в кабинет одного из своих заместителей и распорядился согласовать со мной время приезда программиста из ООО «Евролифт» и, чтобы заключить с ним договор на перепрограммирование работы электронной платы лифта (контроллера или электронного селектора).

Точно уже не помню, сколько ещё раз я ездил в редакцию «Общей газеты» – два или три раза, скорее всего два раза, но больше с Егором Яковлевым не общался, а контакты все были на уровне руководителей технических служб – первый раз, когда привёз туда программиста из ООО «Евролифт», для заключения с ним редакцией «Общей газеты» договора, второй раз тоже с программистом, для перекоммутации лифта по моему техническому решению и по проверке работы лифта с новым перепрограммированным микропроцессором на электронной плате управления лифтом.

За гонораром за выполненную работу программист, ездил без меня и помню лишь, что в разговоре со мной по этому поводу по телефону, он долго возмущался, что продешевил, так как в ведомости, где он расписывался за получение своих 8000 рублей, эта сумма была в два раза ниже самой маленькой зарплаты (а может аванса) работников технической службы (и это при зарплате в стране от 2000 до 4000 рублей в месяц).

К своему удивлению, тогда я там снова встретил главного энергетика, которого уволил Егор Яковлев, после посещения редакции газеты Владимиром Гусинским. Не знаю извинился ли он перед ним, снова приглашая бывшего главного энергетика к себе работать, но главный энергетик согласился вернуться работать в здании редакции «Общей газеты» только при условии, что он не будет отвечать за работу лифта.

В качестве лучшего восприятия той атмосферы, которая творилась тогда в издательстве РТВ-ПРЕСС,
в дни посещения Владимиром Гусинским, после выхода из тюрьмы, главного редактора «Общей газеты» Егора Яковлева, имеет смысл прочитать то, что спустя десять лет после его смерти, рассказали те, кто с ним тогда работал:

«Радио Свобода». 18 сентября 2015 года. Елена Рыковцева: «Егор Яковлев. 10 лет спустя»

Ровно 10 лет назад, 18 сентября 2005 года скончался Егор Яковлев, легендарный главный редактор «Московских новостей» и «Общей газеты», автор программы «Поговорим с друзьями о России» Радио Свобода. В студии программы «Лицом к событию» – коллеги Егора Владимировича: вице-президент ИД «Коммерсант» Виктор Лошак, зам. главного редактора «Новой газеты» Виталий Ярошевский и журналист Елена Дикун. Ведущая Елена Рыковцева:

Елена Рыковцева: «… мне бы хотелось, чтобы каждый из вас вспомнил какую-то свою личную историю, самую яркую, самую запоминающуюся, связанную с Егором Владимировичем Яковлевым.

Елена Дикун: Наверное, самая яркая история, их было очень много, как Егор Владимирович спас меня от Владимира Гусинского. Это не секрет, что последние годы Гусинский финансировал «Общую газету».

Елена Рыковцева: Софинансировал, там было четыре.

Елена Дикун: Но он был основной, можно сказать – хозяин. Это был 2000 год, Гусинский как раз только вышел из тюрьмы, объезжал (17 июня 2000 года) свои владения. К нам он тоже приехал. А я, как раз работая в кремлевском пуле, вернулась из Берлина, где ночью Путин встречался с журналистами и, естественно, весь разговор был о Гусинском.

Гусинский приехал, пошел в кабинет Егора Владимировича. Через 10 минут меня просят зайти в кабинет. Владимир Александрович (Гусинский) начинаем петь мне очень тёплые слова, дифирамбы, потом говорит: «Лена, вы на этой встрече были?». «Конечно, была». «Значит вы должны написать, что он сказал то-то и то-то». Я говорю: «Владимир Александрович, но вы же знаете, что именно этого он не говорил». Начинается тяжелое уламывание. Ну, как можно написать то, что президент действительно не говорил? Тогда Гусинский говорит просто: «Мне это надо».

И тут Егор Владимирович, прекрасно понимая, что ситуация, с одной стороны финансист требует, что надо, с другой стороны журналистка честно говорит, что я не могу написать того, что не было. И тогда он начинает страшно орать на меня, а для меня это было непривычно, потому что я действительно была любимым журналистом Егора Владимировича, на меня голос не поднимали.

Он орёт ужасно совершенно, жуткие слова, топает ногами, но смысл такой, что пошла отсюда вон. Я стала отползать, мне же главный редактор (Егор Яковлев) говорит, что я должна идти отсюда вон. Я выхожу, захожу в кабинет к Виталию (Ярошевскому, который был заместителем главного редактора «Общей газеты»), рассказываю эту историю:

«Виталий, а что делать?». Он говорит: «Уйти на дно». И я ушла на дно, я неделю просто не появлялась в редакции. Потом я получила сигнал – можно выйти со дна. Я приехала в редакцию рано, Егор приходил в редакцию очень рано, заглянула в кабинет, на что он сказал: «Вот все и рассосалось».

Елена Рыковцева: Главное было прокричать, что он недоволен, но ничего этого не вышло в газете.

Елена Дикун: А, что Гусинский мог? Ничего. Главный редактор признает, что журналистка у него такая, её наказывают, что пошла она отсюда. Не появилось этого текста. Егор тогда спас.

Елена Рыковцева: Я должна сказать, чтобы не создавалось впечатления такого, что Гусинский рулил «Общей газетой», мне кажется, этого не было, это был один эпизод, два.

Елена Дикун: Это было уже под занавес, когда действительно все средства на войне шли в ход. Это уже был полный край, оставалось, по-моему, полгода. https://www.svoboda.org/a/27252275.html

Непонятно зачем Елене Рыковцевой было врать, что Владимир Гусинский «не рулил «Общей газетой»» и оговариваться «мне кажется, этого не было, это был один эпизод или два».

Понятно, что у наших обосравшихся с 1990 годов либералов и псевдодемократов, с памятью всегда были проблемы, но и после того, как Владимир Гусинский покинул Россию, Егор Яковлев продолжал честно отрабатывать деньги, вложенного в него и в «независимые от государства СМИ», этим «опальным олигархом», и заниматься дискредитацией Владимира Путина, осуждая «методы» его работы, намекая на прошлое президента, и делая мрачные прогнозы, что ждать от него в будущем:

Егор ЯКОВЛЕВ: Опять «Что делать?» («Общая газета», от 7 апреля 2001 года. Специальный выпуск)

В своем ежегодном Послании президент Владимир Путин однозначно определил, что необходимо для управления страной: «Ключевой вопрос любой власти – это доверие граждан государству». И столь же однозначно все последнее время игнорируется это доверие.

В конфликте «Газпрома» с НТВ – единственной негосударственной общероссийской телекомпанией – множество скандальных наслоений. Их такое количество, что добраться до «культурного слоя», к которому всегда стремится археолог, становится не под силу. Да и о каком культурном слое можно вести речь, когда «Газпром» услужливо исполняет все команды администрации президента.

Преднамеренное судопроизводство вывело нас на роковую черту нарушений законности, теперь уже несоциалистической. К тому же мнения, запросы, вкусы людей в расчет не принимаются.
Разумеется, не способствует укреплению доверия к государству и запуск двух, как заметил спикер Госдумы Селезнев, жуликоватых фигур – Йордана и Коха.

Казалось бы, мы еще не исчерпали всех возможностей в исследовании времен абсолютизма. А на подходе уже новые сюжеты, не уступающие прежним.

Кто породил нынешнюю ситуацию? Авторское право на захват НТВ несомненно принадлежит Владимиру Путину, именно его администрация вела длительную осаду компании, решаясь на весьма рискованные эксперименты: то отправляя Гусинского в Бутырскую тюрьму, то предлагая крупную сумму за перекупку НТВ.

Но, отдавая пальму первенства Владимиру Путину, приходится задуматься над чертами характера президента – нам жить с ним не год и не два…

Прежде всего Владимир Путин не человек слова. Это он клялся в симпатиях к независимым СМИ, и он же благословляет их распять. Не могу умолчать и о цинизме, который всегда отличал контору, воспитавшую Путина. Именно НТВ показывало, как отдыхал президент, когда мы все скорбели о «Курске». На вопрос о судьбе лодки ответил с улыбкой: «утонула». Теперь и о станции «Мир» остряки говорят то же самое: «утонула».

И последнее. Минувший год правления Владимира Путина убеждает: президент страдает манией величия, попустительствуя подхалимам, которые торопятся отобразить его в бронзе и гипсе. И это в стране, где на протяжении жизни одного поколения по крайней мере трижды нас брал за горло культ то одного вождя, то другого.

Да, никуда не деться от знакомых до слез русским людям вопросов: Как же быть? Что делать? Впрочем, на заседании Общественного Совета НТВ Александр Гельман обновил привычное восклицание: «Опять что делать!» Всячески поддерживать, развивать, участвовать в том гражданском пробуждении, которое привело в прошлую субботу тысячи москвичей на Пушкинскую площадь. Будем надеяться, что и сегодня возле «Останкино» их соберется не меньше.

Если мы не хотим потерять уважение к самим себе, то необходимо, используя все возможные формы влияния, потребовать от президента отложить кадровые, финансовые решения до уточнения всех деталей и обстоятельств.

Каждому, кто живет сегодня в России, очевидна необходимость в судебной реформе, но это не освобождает Верховный суд от обязанности уже сегодня дать оценку противоправным действиям судов, занимающихся «делом» НТВ и «Газпрома».

…Скандал продолжается не первый месяц, а президент при этом хранит глубокомысленное молчание, отстранившись от волнений тех, кто его избрал.

Увы, в этом глава государства не одинок. Немало людей моего цеха, не говоря уже о депутатах Думы, не прочь остаться в стороне. Поверьте, я не раз бывал тому свидетелем: кажется, что умываешь руки, а на самом деле оказываешься по уши в дерьме.

https://www.yabloko.ru/Publ/2001/2001_4/010407_og_ntv_yakovlev.html

Но вернёмся опять к статье «Ракетный удар по собственной территории» корреспондентов Виталия Романова и Александра Иванишина в газете «Сегодня» от 07 сентября 2000 года, в то время, когда ещё за Владимиром Путиным не числились заметных достижений и преобладало в народе мнение, что после избрания его Президентом РФ «практически ничего не изменилось».

Но тогда в сентябре 2000 года всё ещё основные политические страсти разворачивались вокруг конфликта между «Газпромом» и компанией «Медиа-Мост» и легко просматривалась за этим конфликтом одно лишь желание государства установить контроль за всеми независимыми СМИ.

Правда в ситуации вокруг «Медиа-Моста» и НТВ большинство опрошенных (46 %) не усматривало угрозу свободе слова и независимым СМИ со стороны властей, тем более, ещё из-за того, что около четверти населения России не имело возможности принимать передачи НТВ и не было знакомо с позицией этого канала.

Затяжная война в Чечне, тоже не способствовала росту авторитета Владимиру Путина и значительное количество людей (47%) было уверено, что российским властям, хорошо известно, где находятся боевики, а неспособность захватить или уничтожить их лидеров, объяснялась только заинтересованностью в продолжении войны самого Правительства России, а также военных и олигархов. https://www.levada.ru/2000/10/05/obshhestvennye-nastroeniya-v-rossii-v-sentyabre-2000/

Как тут было журналистам олигарха Владимира Гусинского (а конкретно, журналистам из газеты «Сегодня»), с самой высокой в российских СМИ зарплатой, не раскрыть народу глаза на преступления Правительства Путина, которое отличилось не на войне с чеченскими боевиками, а объявив, по сути войну, мирному населению всего Горного Алтая.

Описанная в статье журналистов обстановка с экологией в некоторых района Горного Алтая должна была привести в ужас всё население России, если бы газета «Сегодня» могла бы попасть в каждый почтовый ящик или хотя бы в каждый газетный киоск крупных областных городов, а не только в Москве и в Санкт-Петербурге, хотя и в это трудно поверить.

Однако по данным журнала «Коммерсантъ Власть» (№31 от 08.08.2000, стр. 4) тираж газеты «Сегодня» тогда составлял всего лишь 57 тыс. экземпляров, к тому же с отрицательной рентабельностью, и было наивно думать, что статья «Ракетный удар по собственной территории» как-то могла отрицательно сказаться на рейтинге Владимира Путина и тем более изменить в лучшую сторону жизнь населения Горного Алтая.

Константин Коханов приводя ниже сокращённую версию сделанных журналистами разоблачений в статье «Ракетный удар по собственной территории», сделает для неё один общий комментарий, не указывая в тексте, что могло соответствовать действительности, а что является авторским вымыслом или откровенной ложью:

Люди стремятся покинуть эти редкие по красоте, но гиблые места. До недавнего времени тут хозяйничали военные из РВСН (из РАКЕТНЫХ ВОЙСК СТРАТЕГИЧЕСКОГО НАЗНАЧЕНИЯ). С нынешнего сентября администрация Алтайского края договор об отводе земли под «зону Ю-30» должна заключить с новым хозяином – Российским авиационно-космическим агентством.

Однако ещё неизвестно, подпишут ли местные власти этот документ. Потому что имеются неопровержимые факты пагубного влияния Байконура на экологию ряда районов Алтая, прилегающих к Казахстану. Там, где падают отработанные ступени, почва заражена невероятно токсичным веществом – ракетным топливом гептил.

Люди как-то вдруг начали замечать, что на вторые-третьи сутки после запусков у них возникали дикие головные боли, перепады давления, скачки температуры, ломота в суставах, сухость во рту. Пастухи начали находить в полях целые участки, пораженные неким веществом, – трава там либо желтела, либо оказывалась выжженной. Многих из этих пастухов, кстати, уже нет в живых.

А уж когда в селах необъяснимо начали умирать внешне здоровые люди средних лет, а порой и целые семьи, тут уж сельские власти призадумались и начали искать связь между космическими запусками и всем происходящим.

Был случай, когда целая семья из четырех человек подъехала на лошади к фрагменту. В скором времени они все, один за другим, умерли. Жители уже наученные. Если только раздражение и удушье начинается, сразу убегают подальше от этого места.

И только тогда население перед пусками заранее стало предупреждаться: «сократить до возможных пределов нахождение на открытом воздухе, два-три дня из открытых источников воду не использовать».

И всё равно предупреждения людям мало помогают. Как рассказывают местные жители, в дни после запусков они испытывают ужасные головные боли, продолжающиеся 4-5 дней. Температура тела может подняться до 41 градуса, а может упасть до 35. Кроме того, преследуют боли в почках, печени, мышцах.

А в последнее время участились случаи мгновенной смерти. Отправился, например, один мужчина своего брата, обреченного навестить, а на обратном пути упал замертво посреди дороги.

Впервые власти публично заговорили о том, что живущие здесь мужчины в возрасте от 20 до 40 лет – сплошь импотенты.

Медицинский аспект проблемы, пожалуй, является наиболее тревожным в плане детской заболеваемости. Визит в краевую детскую клиническую больницу и беседа с главным детским хирургом Алтайского края Юрием Теном не внесли оптимизма:

«Сейчас у нас здоровые дети, вообще, не рождаются, – говорит Юрий Тен, – на Алтае экология очень плохая. Ну, а Байконур? Наверное, и его влияние имеет значение. Судите сами, если лет 15 назад у нас среди новорожденных было 30-35% недоношенных, то сейчас таких – 73%! Женщины рожают и на шестом месяце беременности! Раньше появление ребенка с врожденным малокровием было редкостью, а сейчас таких случаев хоть отбавляй.

Скоро на Алтае мужиков может не остаться! Очень много в последнее время рождается мальчиков с такой патологией, как крипторхизм – отсутствие яичек. Часто новорожденные появляются на свет сразу с тремя-четырьмя болезнями, такими как желтуха, порок сердца, больные почки. Отмечается появление детей с отсутствием пищевода или заднего прохода.

Даже у, казалось бы, внешне здоровых детей потом внезапно проявляются такие вещи, что и нам самим непонятно, что происходит. Поступила к нам, к примеру, пятимесячная девочка в крайне тяжелом состоянии – в грудной клетке огромная опухоль, малышка задыхается. Стали оперировать, а опухолью оказался неразвившийся плод: все на месте – руки, ноги, головка.

Потом был случай аналогичный с трехмесячной девочкой. При операции начали извлекать из нее плод мальчика с волосами, синеватыми руками с ноготками, головой без глаз. А вот завтра ко мне должны привести ребенка на консультацию – у него вообще нет передней брюшной стенки».

А вот, что журналистам газеты «Сегодня» рассказала заведующая отделением обсервации краевого перинатального центра Людмила Савалева (с 1989 по 2002 г. – зав. обсервационным отделением Краевого Перинатального центра Алтайского края):

«Участились случаи рождения детей либо вообще без черепной коробки, либо гидроцефалов, у которых вместо мозгового вещества жидкость. В этом году у нас родился циклоп: уши на шее, один глаз, а над ним нос, внешне напоминающий мальчишеский половой орган.

Довольно часто определяем такие патологии, как отсутствие у плода руки или ноги, или уже сформировавшиеся саблевидные конечности. На ранней стадии мы стараемся выявлять аномалии плода и рекомендуем будущим матерям прервать беременность, однако бывают случаи, когда женщины все же решаются рожать».

Связывать все эти случаи напрямую с влиянием на людей опасного ракетного топлива медики пока не берутся. Для этого, говорят они, требуются годы наблюдений и научных исследований. Однако все те специалисты, с которыми нам пришлось беседовать в краевой детской больнице, бесспорно отмечают, что никогда на Алтае не рождалось столько больных детей, как сейчас.

С первого дня появления проблемы заражения территорий гептилом ее под свой контроль взял заместитель губернатора Алтайского края Яков Шойхет. Именно после его требований в 1999 году по заказу Российского авиационно-космического агентства специалисты Института биофизики РАН, исследовательского центра МГУ и Института водных экологических проблем Сибирского отделения РАН составили экологический паспорт районов, подверженных падению фрагментов ракет-носителей.

Вообще, весь этот документ построен на сплошных противоречиях. Такое ощущение, как будто его составляли несколько человек, не советуясь друг с другом. И в результате они фактически признают, что район падения осколков выходит далеко за рамки определенного, то есть участки, пораженные гептилом, можно обнаружить… не только в отмеченных официально местах, но и в других районах.

«Что мы, исходя из всего этого, требуем? – продолжал свой рассказ Шойхет. – Первое – это привести районы падения к фактическим, а не к расчетным на 1960-е годы, второе – обеспечить ракеты средствами для определения районов падения, чтобы они не валялись бесхозными и не травили людей, и третье – определить размеры компенсационных выплат населению».

… До сих пор схема компенсации применялась следующая: в день запуска РВСН на четыре часа арендовало земли, очерченные как районы падения фрагментов. За один пуск в результате Алтайский край получал 49 тысяч рублей!

Теперь сопоставьте эту цифру с той, что получают в Москве за запуск одного спутника, – это порядка 50 млн долларов!

«Это просто бессовестно», – сказал Яков Шойхет, – да, за эти деньги даже в санаторий людей не отправить – разве что четыре с половиной человека! Хотя мы и берем эти деньги, потому что нам важен сам факт признания другой стороной наносимого вреда. Учитывая все это, я никогда под этим паспортом, не усматривающим никакой логики, своей подписи не поставлю».

Люди боятся одного: времени на решение этой проблемы может не быть. Вполне реально, говорят они, что лет через двадцать здесь уже не будет вообще никого из них. Байконуровцы их успокаивают – чего вы, мол, боитесь, ракета-носитель – это же большая керосиновая лампа. Верят в это с трудом, потому что таинственная гибель близких и знакомых не находит объяснения.

Колпак над проблемой сдернули, но никто не знает, что же делать дальше. Сейчас на руках у местных властей уже есть документы, подтверждающие наличие и в почве, и в растительности одного из самых опасных компонентов ракетного топлива – гептила.

И уже высказываются опасения, что последствия влияния Байконура могут быть гораздо опаснее воздействия Семипалатинского полигона.

В селах предгорного Алтая все больше 20-летних ребят необъяснимо добровольно уходят из жизни, среди жителей растет число пораженных таким доселе невиданным заболеванием, как приобретенный синдром усталости, а общее физическое состояние 40-летнего местного жителя приравнивается медиками к физическому состоянию 70-летнего барнаульца.

Местные жители всерьёз настроены в ближайшее время блокировать места падений отработанных ступеней и информировать об этом Совет Европы.

Константин Коханов: Внимательно посмотрим на все «ужасы повседневной жизни», с которыми столкнулись журналисты газеты «Сегодня», посетив некоторые населённые пункты Алтайского края:

1. Пастухи начали находить в полях целые участки, пораженные неким веществом, – трава там либо желтела, либо оказывалась выжженной. Многих из этих пастухов, кстати, уже нет в живых;

2. А уж когда в селах необъяснимо начали умирать внешне здоровые люди средних лет, а порой и целые семьи, тут уж сельские власти призадумались и начали искать связь между космическими запусками и всем происходящим;

3. Был случай, когда целая семья из четырех человек подъехала на лошади к фрагменту. В скором времени они все, один за другим, умерли. Жители уже наученные. Если только раздражение и удушье начинается, сразу убегают подальше от этого места;

4. А в последнее время участились случаи мгновенной смерти. Отправился, например, один мужчина своего брата, обреченного навестить, а на обратном пути упал замертво посреди дороги;

5. Впервые власти публично заговорили о том, что живущие здесь мужчины в возрасте от 20 до 40 лет – сплошь импотенты.

6. Медицинский аспект проблемы, пожалуй, является наиболее тревожным в плане детской заболеваемости:

- Сейчас у нас (в Алтайском крае) здоровые дети, вообще, не рождаются;
- Если лет 15 назад у нас среди новорожденных было 30-35% недоношенных, то сейчас таких – 73%; – Женщины рожают и на шестом месяце беременности;
- Раньше появление ребенка с врожденным малокровием было редкостью, а сейчас таких случаев хоть отбавляй;
- Скоро на Алтае мужиков может не остаться! Очень много в последнее время рождается мальчиков с такой патологией, как крипторхизм – отсутствие яичек;
– Часто новорожденные появляются на свет сразу с тремя-четырьмя болезнями, такими как желтуха, порок сердца, больные почки;
- Отмечается появление детей с отсутствием пищевода или заднего прохода;
- У внешне здоровых детей потом внезапно проявляются такие вещи, что и нам самим непонятно, что происходит. Поступила к нам, к примеру, пятимесячная девочка в крайне тяжелом состоянии – в грудной клетке огромная опухоль, малышка задыхается. Стали оперировать, а опухолью оказался неразвившийся плод: все на месте – руки, ноги, головка;
- Был случай аналогичный с трехмесячной девочкой. При операции начали извлекать из нее плод мальчика с волосами, синеватыми руками с ноготками, головой без глаз;
– А тут ещё должны привести ребенка на консультацию – у него вообще нет передней брюшной стенки»;
- Участились случаи рождения детей либо вообще без черепной коробки, либо гидроцефалов, у которых вместо мозгового вещества жидкость;
- В этом (2000) году у нас родился циклоп: уши на шее, один глаз, а над ним нос, внешне напоминающий мальчишеский половой орган;
- Довольно часто определяются такие патологии, как отсутствие у плода руки или ноги, или уже сформировавшиеся саблевидные конечности;
- На ранней стадии врачи стараются выявлять аномалии плода и рекомендуют будущим матерям прервать беременность, однако бывают случаи, когда женщины все же решаются рожать».
- Связывать все эти случаи напрямую с влиянием на людей опасного ракетного топлива медики пока не берутся. Для этого, говорят они, требуются годы наблюдений и научных исследований.
- Однако все те специалисты, с которыми журналистам газеты «Сегодня» пришлось беседовать в краевой детской больнице, бесспорно отмечают, что никогда на Алтае не рождалось столько больных детей, как сейчас.

Константин Коханов: «А теперь, получив полное представление о том, как отразились неблагоприятная экологическая обстановка на здоровье населения Алтайского края, подробно описанная в статье «Ракетный удар по собственной территории» журналистами газеты «Сегодня», зададим себе вопрос, – почему все эти экологические проблемы они перенесли только на «Зону Ю-30», назвав их причиной только одну ракетную космическую деятельность на её территории?»

Статья журналистов скомпонована таким образом, что последствия ракетно-космической деятельности, которые были рассказаны жителями пострадавших районов, без указания фамилий умерших односельчан, даже их точного количества, от якобы воздействия на них ракетного топлива гептила, оставшегося в упавших там частях вторых ступеней ракетоносителей «Протон», по сути подтверждалась врачами детской краевой больницы, без указания именно только на территорию «Зоны Ю-30», хотя на самом деле они отразили последствия неблагоприятной обстановки на здоровье населения всего Алтайского края.

Вернёмся в начало статьи журналистов газеты «Сегодня», чтобы понять, какую они хотели донести правду читателям о жизни населения Горного Алтая, поставив своей целью показать всю антинародную сущность политики Президента России Владимира Путина:

«В ЖИВОПИСНЫХ предгорьях Алтая есть засекреченный район. В ведомственных документах он обозначен как «зона Ю-30» … Аббревиатурой «Ю-30» обозначена территория, на которую почти каждый месяц с неба падают отработанные ступени стартующих с Байконура ракет-носителей… И там, где падают отработанные ступени, почва заражена невероятно токсичным веществом – ракетным топливом гептилом.

Как следствие – мутация местной флоры и фауны: некоторые экземпляры уже сейчас можно выставлять в Кунсткамере. Но самое страшное то, что в последние два года в районах, прилегающих к «Ю-30», возросла смертность, резко подскочила кривая онкологических заболеваний. Женщины боятся рожать – то там, то тут возникают слухи о появлении на свет детей с жуткими органическими нарушениями…

Жители Третьяковского района, которые сильнее других страдают от «гостей из космоса», пишут уже третье по счету обращение на имя Президента России с просьбой разобраться в причинах до сих пор не нашедшей никаких объяснений массовой гибели людей и животных.

На два предыдущих послания – в 1998 году и в апреле этого (2000) года – не последовало никакой реакции. Если, конечно, не считать за таковую появление в структуре РВСН отдела экологической безопасности и заблаговременное оповещение населения о намеченных запусках с фактически невыполнимой рекомендацией: «произвести эвакуацию людей из районов падения».

Заместитель губернатора Алтайского края Яков Шойхет заявил корреспондентам «Сегодня», что «от людей, заинтересованных в запусках с Байконура, мы никогда не узнаем правды о реальных масштабах, угрожающей нам опасности».

Очень удобная позиция была у заместителя губернатора Якова Шойхета, выделить из всех районов с очагами высокой экологической напряженности, только районы, связанные с ракетнокосмической деятельностью и к одному гептилу, хотя основные очаги на самом деле были сосредоточены в районах крупных городов Алтайского края, в таких как Барнаул, Рубцовск, Заринск, Горняк и Бийск.

Загрязнение окружающей среды в районах этих городов было связано с сосредоточением в них предприятий химической, металлургической, машиностроительной промышленности, а также ещё наличием там предприятий военно-промышленного и горно-обогатительного комплексов.

Кроме не сокращающихся год из года выбросов загрязняющих веществ в атмосферу, во многих населенных пунктах Алтайского края отсутствовало центрального водоснабжение и люди брали воду из общих колодцев или родников, что также отражалось не лучшим образом на здоровье населения.

Ещё в конце 1980-х годов ученые обратили внимание на высокий процент онкологических заболеваний в юго-западных районах Алтая, близких к Казахстану. В результате исследований пришли к выводу, что рост числа заболеваний связан с атмосферными взрывами на Семипалатинском полигоне 1949-62 годов. За время существования полигона на нем было проведено 470 ядерных взрывов, в том числе 87 воздушных и 26 наземных.

И в ходе исследований выяснилось, что в районах, близких к семипалатинскому полигону, средний показатель по всем заболеваниям выше, чем в других районах края. Было отмечено значительное количество поражений органов дыхания, мочеполовой системы, однако в первую очередь щитовидной железы, хотя раньше болезнь щитовидной железы связывалась с недостатком йода в продуктах питания и воде. Кроме того, в пораженных от ядерных взрывов районах, стало впоследствии наблюдается такое явление, как раннее биологическое старение организма.

Ну, кого бы из читателей газеты «Сегодня» заинтересовали бы экологические проблемы всего Алтайского края, которые были свойственны тогда любой промышленно-развитой губернии, любого из крупных там городов. Но там не падали вторые ступени ракетоносителей «Протон», хотя и смертность там была не меньше и без присутствия гептила в почве, растениях и питьевой воде, и жалоб на экологические проблемы в адрес Президента России, тоже было не меньше.

Но через семь лет газета «Московский Комсомолец» в «День космонавтики» 12 апреля 2007 года в одном номере напечатала две статьи, одну с провокационным названием «Он сказал: “Поехали!” и тряхнул мошной» и вторую «В России есть космические деревни», где экологические последствия от падения вторых ступеней ракетоносителей «Протон» с остатками ракетного топлива гептила, влияющие на здоровье одной трети населения Алтайского края были сведены до уровня местных анекдотов.

Ну, что можно сказать о газете «Московской Комсомолец», владельцем которой стал бывший советский номенклатурный «жид» Павел Гусев (еврей по матери), который сделал всё возможное, чтобы его газета, которая была одной из самых популярных газет в советское время, в ельцинско-путинский период шараханья России из стороны в сторону, опустилась до уровня жёлто-страничной бульварной прессы. А что ещё можно сказать о газете, которая в «День космонавтики» изменила слова песни «Знайте, каким он парнем был», написанной Александрой Пахмутовой на слова Николая Добронравова, на слова «Он сказал: “Поехали!” и махнул мошной», даже не задумываясь, что они являются не только оскорбительными для первого космонавта Юрия Гагарина, но и для всех российских граждан, без второго гражданства или наличия вида жительства в других странах.

Напечатав по сути заказную статьи о космическом туризме под таким циничным заголовком, редакция газеты «Московский Комсомолец» только добилась одного, что на будущих организаторов суборбитальных полётов с их зарубежными спонсорами, в России стали смотреть, как на полных идиотов даже те, кто имел материальные возможности, пролететь 3-4 минуты в космическом пространстве. Имеет смысл привести эту статью полностью, чтобы Константина Коханова не обвинили в необъективном освещении проблем, связанных с космическим туризмом:

12 апреля 2007 года, 00:09 в «КП», статья Елены Павловой: «Он сказал: “Поехали!” и тряхнул мошной» (Наших миллионеров почему-то не тянет к звёздам).

Почему россияне не рвутся в космос? Кто может стать космическим туристом? Что больше всего поражает людей, поднявшихся на орбиту? Какие знания необходимы человеку, решившему покорить космическое пространство? Обо всем этом “МК” рассказал Сергей КОСТЕНКО – руководитель российского представительства международной компании Space Adventures, которая снаряжала на МКС всех космических туристов. Сергей и сам готовился к полету — прошел все медицинские тесты и программу выживания. Даже скафандр примерил, но – не случилось…

— Вы были дублером третьего туриста, Грегори Олсена?
— Да, и самым “энергоемким” для меня была медицина. Этих обследований и мониторинга было слишком много, но я понимаю, что это необходимо.
— А невесомость как вам далась?
— Нормально. Тем более это не та невесомость, что в космосе, а всего лишь ее моделирование. Воспринимается как аттракцион: самолет “Ил-76” поднимается на высоту 9 тысяч метров и резко снижается до высоты 6 тысяч метров. В момент снижения ты паришь в салоне. Длится этот момент всего 28 секунд.
— Так мало?
— Чтобы понять, что такое невесомость и как в ней двигаться, как себя ведет тело, — достаточно.
— Требования для туристов и профессиональных космонавтов одинаковы?
— Медицинские требования практически одинаковы. Хотя для туристов есть некие послабления, потому что они проводят на МКС 10 дней, а не полгода. А вот программа подготовки различается существенно: профессионалы готовятся к полету по 2 года, а туристы 5—6 месяцев.
— Помимо денег и здоровья что должны иметь кандидаты в космические туристы?
— Главное — они должны иметь желание потратить свои деньги и время, пойти на некоторый риск. Потому что, несмотря на исключительную надежность российских космических кораблей, определенный риск все же сохраняется. Практика показывает, что на это идут уже состоявшиеся личности, образованные люди, много попробовавшие и повидавшие в жизни.
— Что должен уметь космонавт-любитель?
— Обладать навыками поведения в экстремальной ситуации и уметь помочь экипажу в случае нештатных ситуаций. Должен уметь выживать в различных географических зонах, на море, в пустыне, в тундре. Должен знать конструкцию и компоновку космического корабля, основные системы жизнеобеспечения. Их учат азам общекосмической подготовки. Углубляться в специальные дисциплины нет необходимости. Нужно знать, как вести себя на станции, что можно трогать, что нельзя.
— Сейчас туристы даже исследования на орбите проводят…
— Да, они стараются быть максимально действующим членами экипажа. Только первый турист не имел никакой программы, он просто наслаждался полетом и фотографировал. Остальные пытаются сделать в космосе что-то полезное — для себя, для своей компании. Американский турист Чарльз Симони, который отправился на МКС 7 апреля, будет выполнять медико-биологический эксперимент для ЕКА (Европейское космическое агентство. — Е.П.).
— Есть ли у тех, кто побывал в космосе, какие-то одинаковые впечатления?
— Все возвращаются счастливыми и потрясенными.
— А что им больше всего нравится? Вид на Землю?
— Мне сложно ответить за всех, но похоже, что да. И ощущение того, что ты над ней летишь.
— Анюше Ансари, несмотря на то что все 10 дней полета чувствовала дискомфорт, сказала, что снова полетит.
— Да, в космическом полете есть период адаптации — пока организм перестроится, привыкнет к невесомости и другим факторам, проходит от 3 до 14 дней. Все очень индивидуально. Для профессионального космонавта срок не играет роли, но любители летают только на 10 дней. Видимо, у Анюше адаптация еще не завершилась, а уже нужно было возвращаться. Но эти моменты не омрачают того эмоционального подъема, который люди получают по возвращении на Землю.
— Случалось ли с ними что-нибудь из ряда вон выходящее?
— Это исключено, весь полет происходит по четкому графику. У них там нет времени просто летать по станции. Любой космонавт имеет циклограмму на весь день, все жестко регламентировано по минутам: сеансы связи, работа, выходы в открытый космос. И для туристов также. Они загружены — только на фотосъемку, звонки на Землю и радиолюбительскую связь у них уходит по нескольку часов в день. А ведь еще и эксперименты надо проводить, которые они собираются выполнить.
— А вы своих космонавтов-любителей не планируете в отрытый космос выводить?
— Есть такая идея, она возникла недавно. Но тут могут быть определенные сложности. Например, здоровье у туриста, который готовится к такому заданию, должно быть абсолютным. Времени на подготовку уйдет гораздо больше.
— Ваша компания объявляла, что строит ракетопланы в российском КБ им. Мясищева…
— Они пока находятся на стадии предварительного проектирования. Для суборбитального полета мы сначала проектировали трехместный корабль. Но ситуация на рынке движется быстро, и пришлось разрабатывать проект пятиместного ракетоплана “С-21” (другое его название — “Эксплорер”). А сейчас пришли к тому, что летать будет большой корабль, на 8—10 мест. То есть проект постоянно видоизменяется.
— Имеет ли смысл создавать что-то с нуля, если РКК “Энергия” уже демонстрировала макет шестиместного челнока “Клипер” в натуральную величину?
— У них разное назначение: “Клипер” будет летать по орбите, а нашему ракетоплану предстоит суборбитальный полет. То есть корабль поднимется на высоту 100 км, пробудет там 3—4 минуты и спустится обратно. Весь полет займет 45—50 минут.
— И все?!
— Ну ведь мы же с вами договорились, что самое красивое в космосе — это вид Земли. Вот его-то туристы и увидят.
— А стоить такой полет будет 200 тысяч долларов?
— На сегодняшний день цена варьируется от 100 до 200 тысяч долларов. Подготовка к такому полету будет занимать всего пару дней: день на медицинские тесты и день — на центрифуги, чтобы люди поняли, какие перегрузки их ждут при старте и при посадке. Невесомость, наверное, тоже попробуют.
— И как будет происходить полет?
— Корабль на высоту 15—17 км будет выводить самолет-носитель. Возможно, это будет наш высотный самолет “М-55” “Геофизика”. Далее суборбитальный корабль включает свой твердотопливный двигатель и самостоятельно поднимается до высоты 100 км, потом планирует и садится на аэродром. Простой параболический полет.
— Где же будет садиться ваш ракетоплан?
— Первые испытательные полеты “Эксплорера” пройдут в ЛИИ им. Громова в подмосковном Жуковском. У них есть летный полигон площадью 40 квадратных километров, закрытый для обычных полетов. Там самая длинная в Европе взлетно-посадочная полоса. А постоянно действующие космопорты для наших суборбитальных кораблей планируется построить в Сингапуре и ОАЭ. Ориентировочная стоимость космопорта — 200 млн. долларов, финансироваться проект будет на деньги частных американских и сингапурских компаний.
— Клиенты на суборбитальные полеты уже есть?
— Конечно, причем со всего света!
— Кого больше?
— Американцев. Потом европейцы.
— А наши-то есть?
— Ни одного.
— Дожили. Людей богатых в России — море, но никто из них не бредит космосом!
— Я думаю, что наши соотечественники пока еще не готовы тратить деньги на космические полеты. Российский капитал очень молодой, и люди не успели все попробовать. Но я думаю, что скоро наши сограждане все же пополнят ряды космических туристов.
— Вы то сами не теряете надежды полететь?
— Наверное, всему свое время. Я очень этого хочу и надеюсь, что такая возможность когда-то мне представится.
Елена Павлова
Опубликовано в газете «Московский комсомолец» №24440 от 12 апреля 2007 года

https://www.mk.ru/old/article/2007/04/12/153711-on-skazal-poehali-i-tryahnul-moshnoy.html

Не трудно догадаться, что целью поездки журналиста «МК» Светланы Самоделовой в Третьяковский район Алтайского края, именно накануне праздника «Дня космонавтики» 12 апреля 2007 года, было только, очернить успехи российской космонавтики, и показать, что России стыдно гордиться тем, что первым человеком в космосе был советский человек Юрий Гагарин, который как будто только он один был ответствен за то, что на Алтае появились «космические деревни», население которых в отличии от «героев космоса» стало его «заложниками».

Как мы видим «самое удачное время» было выбрано для публикации статьи Светланы Самоделовой «В России есть космические деревни» («Московский комсомолец» №24440 от 12 апреля 2007 года), которая побывала в районе Алтая, куда падают обломки ракет. После публикации статьи журналистов Виталия Романова и Александра Иванишина «Ракетный удар по собственной территории» в газете «Сегодня» от 7 сентября 2000 года, где о последствиях падения вторых ступеней ракетоносителей «Протон» в некоторых районах Горного Алтая, было всё описано «с мельчайшими подробностями, да ещё с добавлением явной отсебятины», прошло больше 6 лет.

И то, что ещё тогда газета «Московский Комсомолец» была в курсе о неблагоприятной экологической обстановке в Алтайском крае, в результате ракетнокосмической деятельности на его территории, можно не сомневаться, но решила в то время «благоразумно» промолчать. И как мы видим у редакции «МК», именно только в 2007 году, в «День Космонавтики», проснулась совесть, и стали капать крокодильи слёзы, по поводу жизни народа на Алтае, не иначе, как в библейском аду.

Статья Светланы Самоделовой «В России есть космические деревни» уже полностью приведена в статье Константина Коханова выше, и теперь ему лишь осталось эту статью прокомментировать, с публикацией полностью лишь её начала:

Есть герои космоса. Но есть и его заложники. Жители Третьяковского района Алтайского края — из последних. Над их селами проходит трасса вывода объектов в космос. О запусках они узнают раньше ЦРУ. Однако сельчан больше волнует не тип корабля, а тип его ракеты-носителя. Ведь аккурат над Третьяками (так эту местность зовут в народе) отработанные вторые ступени ракет входят в плотные слои атмосферы и разваливаются на части, которые грудами металла летят на огороды, сенокосы, пастбища, в реку Алей. А окрестности сёл обильно «припудриваются» компонентами ядовитого топлива.

Когда спецкор «МК» выехала в этот район Алтая, до сих пор именуемый в документах секретной «зоной Ю-30», с Байконура стартовали два космических аппарата: «Союз–ТМА» с американским туристом на борту и грузовой «Аник–Ф3».

Далее в статье Светланы Самоделовой основное внимание уделяется на отношение жителей на предстоящие над ними пролёты этих ракет:

— Опять будут травить, как тараканов! — тычет пальцем в листок со вторым сообщением о старте механизатор Иван Волин;

А деда Василия, пришедшего на почту за конвертами, сообщения о пусках вообще не трогают:
— А какая разница? Раньше травили негласно, теперь «по объявлению», — подводит итог дед, с куда большим интересом читая сообщения на заборе о продаже валенок и металлической сетки-рабицы;

Егерей, охотников-промысловиков, лесозаготовителей обломками ракет не удивишь. Пересидят в лесных избах, чтобы металлической болванкой по башке не огрело, и пойдут дальше по делам;

Везет, впрочем, не всегда. Обломки градом падают на огороды, поля, сенокосы, пастбища, замыкают линии электропередачи, выводят из строя трансформаторные подстанции…;

У одного жителя Плоского упавшим фрагментом перебило хребет корове. В соседнем доме осколок приземлился на крышу, вдребезги разбив шифер. Пострадали от «космического дождя» однажды и старенькие «Жигули» — «подарок с неба» смял машину, как консервную банку. Случается, что ступени ракеты не разлетаются на мелкие куски, а пикируют на землю целиком. Блестящие металлические цилиндры колхозники находят прямо на полях. Длина «цистерн» достигает пятнадцати метров, диаметр — трёх;

Раньше гигантские трубы сельчане приспосабливали под курятники, охотничьи времянки и зернохранилища. Из прочнейшего алюминиево-титаново-магниевого сплава они делали ножи, лопаты, коптильни, поддоны на машины, покрывали крыши сараев, кошары, собачьи будки. В Светлой Заре нам показали санки, сделанные из остатков ступени, выводившей на орбиту корабль с космонавтом Юрием Батуриным. И таких раритетов во дворах сельчан, живущих в «районе падения №306», — пруд пруди. В каждом доме — свой музей космонавтики;

Мастерить из космического металла кровати и стулья местные мужики перестали после случая с семьей лесника Поломошнева. Тот с сыном и сотрудником райисполкома подошел к упавшей неподалеку от села Верхалейка ступени ракеты. И черт их дернул «изучить» ее. Вскоре все они один за другим умерли. А местные выучили новое слово — «гептил». Это сильнейший яд (смертельная доза для человека — 1 микрограмм на литр воды) …

Журналисты газеты «Сегодня» в сентябре 2000 года тоже описали этот случай, правда несколько иначе:

«Был случай, – рассказывал (Виктор) Пахомов (глава сельсовета), – целая семья из четырех человек подъехала на лошади к фрагменту. В скором времени они все один за другим умерли. Мы уже наученные. Если только раздражение и удушье начинается, мы убегаем подальше от этого места. Мы так на себе априорно всё это и исследуем».

Возможно также «априорно» исследовало фрагмент упавшей второй ступени ракеты на Большом Абакане и семья отшельников Лыковых в 1981 году, после чего трое старших детей также один за другим умерли, а младшая дочь Агафья и глава семейства Карп Лыков долго болели.

— Мы знаем: если пахнет в лесу тухлой селедкой, значит, рядом гептил, надо от этого места бежать сломя ноги, — рассказывал житель села Плоского Дмитрий Неволин. Дмитрий хорошо знает, что говорит. Был “помечен” космосом. После запуска ракеты он искупался в реке Алей. На следующий день ощутил сильнейший зуд между лопатками, повысилась температура, на коже появились пузыри. В центральной районной больнице вместе с ним в отделение попал мужчина с аналогичными ожогами на животе. После пуска ракеты он купал в реке коня. Токсические язвы у обоих не заживали несколько лет;

Объехав «район падения №306», журналистка «МК» Светлана Самоделова заглядывает в село Верхалейское, что на самой границе с Казахстаном:

Его жителям чаще других что-нибудь «прилетает с неба». Из-за заборов многих усадеб выглядывают округлые части от ракет, серебристые гофрированные трубы, форсунки, провода. Готовые декорации к фильму о внеземных цивилизациях.
— Откуда? — спрашиваем у пастуха Григория.
— Оттуда! — тычет он пальцем в небо. — Манна небесная;

Раньше обо всех космических находках местные жители сообщали в поселковую администрацию. Главы районов вызывали ракетчиков, те забирали обломки ступеней ракет. Но район все равно оставался захламлен металлом. Ныне деревенские «старатели» сами собирают железяки по всей округе, цепляют к трактору и притаскивают домой. Сдают потом по 9 рублей за килограмм нелегальным приемщикам цветных металлов, прикатывающих на «КамАЗе» из соседнего Казахстана;

Журналистка «МК» Светлана Самоделова пыталась объяснить сборщикам металлолома, что гептил обладает исключительной адсорбционной способностью. Он способен встраиваться в кристаллическую решетку металлов, поэтому “отмыть” обломки ступеней ракет практически невозможно:

Но старатели в ответ только смеются: «Ветром обдует, водой обмоет!» Это солдатам срочной службы Ракетных войск для защиты от гептила выдают противогаз со специальным патроном с двуокисью марганца. У местных «пиратов» свой способ защиты от токсичного топлива. Разделывая «болгаркой» металл на куски, они надевают на лицо марлевую повязку, смоченную… собственной мочой;

Нет у жителей сел Плоского, Новоалейского, Верхалейского, Екатерининского, Светлой Зари и Боровлянки, и денег на переезд из опасной зоны. О том, что живут в условиях «маленькой химической войны», фактически на космической свалке, они просто стараются не думать. Берегутся от ядовитых рос и туманов, как могут: после пусков даже в зной шастают по огороду только в резиновых сапогах, по три дня не ходят в лес, не купаются в речке;

А покроются сыпью, запершит в горле — лечатся известно, чем. Верхом на велосипед — и по козьим тропам за сопку, в соседний Казахстан. Семипалатинская водка, именуемая местными «казашкой», стоит там в пересчете на рубли 16 целковых. На закуску идут за кордоном же выловленные суслики. Своих грызунов в Третьяковском районе нет. Несколько лет назад исчезли тут даже крысы. Люди пока что живы.

В статье Светланы Самоделовой ничего не сказано о её присутствии в Алтайском крае во время запуска с Байконура ракетоносителя «Протон» 10 апреля 2007 года, скорее всего, на всякий случай, она выехала оттуда раньше, не испытав на себе последствия от падения там второй ступени ракеты с остатками гептила в её упавших на землю частях, и не испытала на себе испытанное жителями Алтая противоядие – водку «Казашку» с сусликами на шампурах.

Журналисты газеты «Сегодня» Виталий Романов и Александр Иванишин в сентябре 2000 года делали мрачные прогнозы, что «скоро на Алтае мужиков может не остаться! Очень много в последнее время рождается мальчиков с такой патологией, как крипторхизм – отсутствие яичек» и договорились до того, что «впервые власти публично заговорили о том, что живущие здесь мужчины в возрасте от 20 до 40 лет – сплошь импотенты».

Только народ оказался то ли намного крепче, то ли они недооценили благотворное действие на оздоровление организма и влияние на детородные функции, водки «Казашки» и жареных сусликов.

Видимо, главный редактор и хозяин газеты «МК» Павел Гусев очень расстроился, что Казахстан пока не даёт населению Алтайского края загнуться от ракетнокосмической деятельности на его территории и захотел разобраться, когда же наконец прекратиться его сотрудничество с Россией и космодром «Байконур» закончит своё существование. Иначе трудно понять, зачем он отправил на «Байконур» журналистку Ирину Бодрову, чтобы она рассказала ему и читателям газеты «МК» о прошлом и настоящем, этого, некогда самого секретного и закрытого, города СССР.

26 июня 2008 года в 15:53, «МК», Ирина Бодрова «Запущенный космос» (Спецкор “МК” совершила путешествие в прошлое и настоящее Байконура) – выдержки из статьи в сокращенном виде:

Эксклюзивные туры на Байконур. Три дня — от 3000 долларов.
— За что? — диву даются те, кто прожил в этом месте большую часть своей жизни. — Там ведь давно смотреть не на что. Все развалилось. Только воспоминания и греют душу;

— Байконур — это коммунизм. Тот самый, который строили-строили и, наконец, построили… Правда, в казахской степи. Судите сами. Стрижка в парикмахерской — 80 рублей. Обед в ресторане — 150. Катание на аттракционах от 5 рублей. Даже стоимость такси фиксированная — 20 рублей по городу;

— На Байконуре нет частного жилья, потому нет и приватизации. Вместо супермаркетов и бутиков — рыночные развалы. Местное население не шарахается от милиции. Здесь нет рэкета и мафии. Нет платных школ и больниц, нищих, бомжей, вытрезвителя, очередей и автомобильных пробок. Дорогие машины тоже редкость. Начальство ездит на служебных «Волгах», подчиненные — на поезде-мотовозе;

— Байконур — территория двойного законодательства. Здесь отдельные — русские и казахские — ГАИ, таможня, милиция, загс, суд.

— На самом деле это раньше в городе можно было спокойно гулять. Сейчас все изменилось, — опровергает все вышесказанное один из ветеранов Байконура. — Столько швали в город перебралось. А сколько офицеров убили по пьянке! Кажется, такого беспробудного пьянства нет даже в российской глубинке. Эти трагедии стараются замять. Все чаще в город пробирается молодежь из аулов: обворовывают квартиры, грабят прохожих. Только мой дом обчистили два раза. Украли ковры, куртки, дубленку, технику. Люди в отпуск боятся ехать. Вернутся, а в квартире шаром покати. Милиции в городе почти не видно;

По словам того же мужчины, (ветерана Байконура), тревожная обстановка царит и на космодроме:

— Помнится, сперли скафандр для космонавтов. А ведь такое обмундирование не штампуют десятками. Костюмы шьют на заказ в единичном экземпляре. Ту пропажу нашли через неделю. Сотрудник космодрома отправил скафандр в подарок родным из Новосибирска. Как-то украли костюмы для индийского экипажа. Однажды по халатности чуть не подорвали ракету. А когда готовили к пуску наш секретный «Буран», строители напились, забрались на лайнер, где нацарапали «Дембель 1988 год, рядовой …» и повредили плитку из дорогущего горного кварца. Было дело, когда солдаты развели костер, чтобы погреться, и сожгли оборудование ракетоносителя на полтора миллиона рублей;

…Все услышанные истории журналист «МК» Ирина Бодрова пересказала сотрудникам пресс-службы администрации Байконура:

— Да, наши люди не скупятся на байки! — качали головой собеседники. — Мы вам представим более достоверную информацию. Итак, у нас в городе три вуза, 14 школ, шестнадцать парков и скверов, двадцать памятников. Вот только театра у нас нет, артисты к нам не едут. Дорого обходится перелет (18 тысяч рублей. — И.Б.) — город не в состоянии оплатить такую сумму. Да и народ у нас инертный. Последний раз гастролировал актер Филиппенко, выступал в ДК, так еле нагнали ползала. Раз в год мы можем позволить себе организовать гастроли Чимкентского театра русской драмы. Когда-то в городе существовали шикарные футбольные поля. У нас гостили Всеволод Бобров и Эдуард Стрельцов. Сегодня спортивные площадки заросли верблюжьими колючками;

— Сейчас в городе почти не осталось людей, которые помнят возрождение Байконура и подготовку первых стартов, которые видели, как космонавты черпали ложками черную икру, запивая деликатес медицинским спиртом. Большая часть ветеранов покинула город в начале 90-х годов. Тогда с развалом Союза рухнула и райская жизнь на Байконуре;

— В 1992 году космодром признали собственностью Казахстана. Мгновенно опустели прилавки магазинов. Доходило до абсурда — люди приходили к хлебозаводу, бросали через забор деньги, чтобы взамен получить хлеб. В казармах перестали кормить солдат. А их на Байконуре трудилось тысячи: электричество, вода, эксплуатация всех зданий и сооружений, уборка города — все лежало на плечах военнослужащих.

— В феврале 1992-го неуправляемая толпа молодых ребят рванула в сторону аэродрома. Некогда счастливые жители Байконура бежали из города мечты как крысы с тонущего корабля. Ежедневно в Россию отправляли больше двадцати контейнеров, забитых мебелью и одеждой. Порядка двадцати семей каждый день покидали космодром. Находились и такие, кто без сожаления оставлял все нажитое с годами имущество, чтобы поскорее сделать ноги на Большую землю.

— К 1994-му году от 112 тысяч человек на Байконуре осталось не больше 60 тысяч. А тем временем город начали осаждать жители окрестных аулов. Рыбаки, овцеводы, крестьяне повалили на Байконур тысячами. Ещё недавно вход для них был закрыт. Теперь они штурмовали КПП. Только ленивый казах не мечтал получить пропуск в город, где светло, чисто и море жратвы… Только ленивый не мечтал пожить в коммунизме;

— Жители казахских степей самовольно заселялись в пустующие меблированные квартиры, не брезговали наследством, оставшимся от прежних хозяев;

— Казахи помимо мешков с коврами, одеялами, седлами и халатами пытались затащить на этаж ишаков и овец, — делятся воспоминаниями горожане. — Они не могли приспособиться к душу и постоянно заливали соседей. Нужду справляли в подъезде. А по утрам молились во дворе. Когда в город пришли судебные приставы, многих казахов выгнали из квартир. Прописались те, кто нашел здесь работу;

— Сегодня (в 2008 году) на Байконуре из 70 тысяч жителей большая половина — казахи. Россияне снова уезжают.

— Прямо за воротами Байконура раскинулись два аула — Тюра-Там и Акай. Это территория Казахстана.

Чем же занимается местное населения Акая? С этим вопросом журналист «МК» Ирина Бодрова обратилась к старушке, дымившей папиросу около калитки:

— Я по-русски плохо понимаю, поговорите с дочей… — захлопала щелками глаз бабушка. Доча — женщина лет сорока в махровом халате и с чалмой на голове — выбежала на двор.
— Что случилось? — заверещала дама.
Объясняю причину своего любопытства.
— Плохо живем, — огрызается женщина. — Работы нет, жрать нечего. Устроиться на Байконур невозможно, казахов там не любят! Разговор явно не клеился;

— По казахской легенде, на месте, где был заложен Байконур, испокон веков жили ленивые люди. Видимо, их кровь до сих пор течет в жилах аборигенов. Жители Акая не особенно желают работать, зато весьма романтичны — все мечтают стать космонавтами;

— Ничего, скоро космодром перейдет в наши руки, тогда каждый из нас полетит в космос и станет богачом, — искренне верят селяне. — Это сегодня на Байконуре нас нанимают только в дворники. И за эту должность в аулах идет целая война. Ведь только получив официальную работу в городе, автоматически получаешь жилье и прописку. Но, поверьте, и на нашей улице будет праздник;

Однако жители соседнего Тюра-Тама настроены несколько иначе:

— Если бы не россияне, мы бы давно по миру пошли, — вздыхает торговка черешней на местном рынке. — Работы в Казахстане нет. Зарплаты мизерные. Если русские однажды покинут Байконур, то кому будет нужен наш товар? Только за счет байконурцев как-то выживаем.

В 2008 году Константин Коханов возобновил, спустя 36 лет, свои рекогносцировочные экспедиции в Эвенкии и там купил региональный еженедельник «МК» в Красноярске №27 (550) за 2-9 июля 2008 года, только из-за того, что там была напечатана очередная чушь о Тунгусском метеорите в связи со 100-летием падения этого космического тела о том, что «Учёные рассекретили Тунгусский метеорит», но что в этом номере было написано о «Байконуре» в статье «Запущенный космос» тем более читать не стал.

Работая над статьёй о «Причине болезни семьи отшельников Лыковых в 1981 году» я ради интереса сравнил, что было написано в статье «Запущенной космос на стр.11 еженедельника с той же статьёй Ирины Бобровой на сайте «МК» от 27 июня 2008 года https://www.mk.ru/editions/daily/article/2008/06/26/34449-zapuschennyiy-kosmos.html

В Красноярском еженедельнике «МК» отсутствовала целая глава из статьи на сайте «МК» «Жители казахских аулов мечтают стать космонавтами», а из главы «Продам «Буран», напечатанной в еженедельнике был исключён абзац следующего содержания:

Казахи помимо мешков с коврами, одеялами, седлами и халатами пытались затащить на этаж ишаков и овец, — делятся воспоминаниями горожане. — Они не могли приспособиться к душу и постоянно заливали соседей. Нужду справляли в подъезде. А по утрам молились во дворе. Когда в город пришли судебные приставы, многих казахов выгнали из квартир. Прописались те, кто нашел здесь работу.

Удивительно, как только мог Президент Казахстана Назарбаев Нурсултан Абишевич вытерпеть оскорбления в адрес своего народа и это не отразилось в 2008 году на российско-казахстанских дружеских отношениях.

Разумеется, Константин Коханов мог бы ограничиться и короткими ссылками на статьи в «Интернете, но к сожалению, они там редко сохраняются или полностью, или ввиду частых обновлений, остаются в первозданном виде. Поэтому говоря «о причинах болезни семьи отшельников Лыковых в 1981 году и смерти трёх старших детей», привёл примеры из двух статей журналистов из газеты «Сегодня» в 2000 году и из газеты «Московский Комсомолец», датированной 2007 годом о гибели друг за другом 3-х и 4-х человек, изучавших упавшую на землю одну из частей второй ступени ракетоносителя «Протон».

При этом также стало ясно, из какого «белого металла» были сделаны крестики Агафьи Лыковой, подаренные врачу Игорю Назарову и его знакомым и удивительно, что ему не пришло даже в голову, какую чудовищную вещь, он вешал себе на шею.

Журналист Виталий Романов достаточно красочно описал, как его коллега взял в руки небольшой обломок от упавшей на землю второй ступени ракетоносителя «Протон» в свои руки и что после этого было:

«Мой коллега (фотограф Александр Иванишин) … крутил в руках небольшую пластину. «Бросьте!» – резко советует (Виктор) Пахомов (председатель сельсовета). Кусок летит в сторону. Однако уже спустя три часа у моего коллеги ладони начало жечь огнем. Жжение не прекратилось ни на второй день, ни на четвертый. И по возвращении в Москву руки продолжали гореть, а кончики пальцев время от времени немели. Диагноз – токсидермия…».

Врач Игорь Назаров, как и любой неизвестный всей стране академик РАЕН, из её красноярского филиала, где у членкоров, не обязательно должно быть высшее образование, мог найти конечно любое другое объяснение, выслушивая неоднократно жалобы Агафьи Лыковой, отчего у неё постоянно немеют руки.

И уже в третий раз Константин Коханов вынужден повторить самого Игоря Назарова самочувствие, во время посещения им Агафьи и Карпа Лыковых, на их заимке в 1983 году:

«Несмотря на удивительный таёжный воздух, обилие ягод и вполне сносное питание, все участники экспедиции отмечают вялость, апатию, неважный аппетит, разбитость, иногда даже одышку. В разные дни отмечались значительные колебания артериального давления. В чём причина? С непривычки много работали или сказывается смена климата и высокогорье, около 1500–2000 м над уровнем моря? Нужно будет узнать у геологов, какое барометрическое давление в этих местах. Может быть, этот уголок не такой уж и райский?..»

В последующие годы все посетители этих «райских мест», где проживала, и где теперь проживает Агафья Лыкова, отмечали лишь там, суровый сибирский климат и трудности её проживания, связанные с заготовкой на зиму дров, а затем и с отсутствием корма для завезённых к ней коз. Много уделялось внимания, также огороду Агафьи Лыковой, который постепенно, не то что ей стал в тягость, а потому что у неё быстро стал пропадать к нему интерес, и ни для кого не было секретом, она, когда осталась одна, всегда рассчитывала на чью-нибудь помощь.

Благодаря журналистам, особенно Василию Пескову, близится к завершению жизнеописание отшельницы Агафьи Лыковой, и возможно, кто-то припишет ей пару чудес, а попытки уже делались, правда лицами, находившимися в алкогольном опьянении, хотя в реальности появления перед их глазами зелёных чертей, никто никогда не сомневался.

К тому же и Старообрядческой церковью Агафья Лыкова стала уже восприниматься всерьёз и к ней даже уже направлялись на исправление в качестве помощников по хозяйству:

По просьбе Главы Русской православной старообрядческой церкви – митрополита Корнилия, на заимке Агафьи Лыковой в 2014 году два месяца заготовлял дрова 18-летний Александр Бессштанников, старообрядец, житель села Гарь Асиновского района Томской области, внук патриарха старообрядческой общины Александра Фёдоровича Бессштанникова и сын священника Анатолия Бессштанникова.

Парень к этому времени как раз бросил учебу в томском техникуме, где постигал профессию сварщика, поэтому легко согласился на просьбу митрополита и своих родителей. Александр на заимке Агафьи Лыковой появился 4 февраля 2014: его привезли из Горно-Алтайска на вертолете. Он поселился рядом с Агафьей – в старой, пустой избушке.

Прекратить оказывать дальше помощь Агафье Лыковой Александру Бессштанникову, пришлось из-за повестки, которая пришла из военкомата, в которой говорилось, что он должен туда явиться 11 апреля 2014 года в связи с призывом в армию. Перед отлетом Александр пообещал приехать к отшельнице после службы и продолжить помогать.

В ночь с 20 на 21 мая 2017 года Александр Бессштанников, после ссоры, расстрелял двух своих односельчан из ружья модели «ИЖК» 20 калибра. Односельчане являлись родными братьями и в состоянии алкогольного опьянения неоднократно совершали противоправные действия в отношении других жителей староверческой деревни. Сейчас парень отбывает 18 лет строгого режима за зверское умышленное двойное убийство своих односельчан из старообрядческого села Гарь.

https://pikabu.ru/story/18_let_strogogo_rezhima_poluchil_poslushnik_otshelnitsyi_agafi_lyikovoy_7280460

На заимке Агафьи в течении пяти лет жил послушник Георгий. О своем прошлом говорить не любил – рассказал лишь, что сам из семьи староверов, приехал на заимку с Урала. Там у него осталась только духовная наставница (матушка), но она приняла решение уйти в монастырь. Он хотел быть при церкви или в монастыре. Но отец Владимир (настоятель храма в Оренбургской области и духовный пастырь Георгия его туда не пускал. Именно отец Владимир предложил Георгию в 2016 году послужить помощником у отшельницы Лыковой, – в то время Агафья снова искала помощника и тот согласился: https://www.kp.ru/daily/26982/4042034/

Вообще-то у Агафье Лыковой, послушник Георгий жил наездами, и все время постоянно не жил. Даже один раз вообще не хотел к ней ехать, но всё же в 2018 году вернулся, считая сам, что вроде бы навсегда:

«…Я здесь лишний человек, ненужный, – с обидой на соседку говорил Георгий. – Я-то готов ей помогать. А она такой человек… трудный, что… шаг влево, шаг вправо, что-то не так – все, извини, твоя помощь боле не нужна. А насильно ей помогать – потом боком выходит. Воды принесу – перевернет, дров – она к ним и не притронется даже. И так же всё остальное. Два года стояли дрова, которые я наколол – не брала, пока инок Гурий не прилетел – он их израсходовал…»

(Старообрядческий инок Гурий, которого для послушания в 2017 году отец Владимир благословил пожить с Лыковой в тайге, чтобы и самому смириться, и Агафье помочь, говорил, что духовно эта женщина крепка настолько, насколько только может быть старообрядец. Потому и нужен этой уникальной староверке помощник из таких же древлеправославных христиан — в идеале, по понятным причинам, женщина).

Потом, когда Гурий уезжал (со слов Агафьи Лыковой, его укусил клещ, и Гурий занемог – пришлось вертолетом срочно эвакуировать на Большую землю), он оставил вещи – три одеяла новых, послушник Георгий хотел взять себе – Агафья ему не дала.

И как говорил Георгий, – Агафья считала, что «после иноков ничего брать нельзя, если инок что-то делает мирскому человеку, у того вся жизнь, на нет идёт. – Вот и сожгла она те одеяла. – А от меня помощи не хочет, а приезжают студенты летом, там даже некрещёные есть, – ничего, всё же принимает их помощь…».

Послушник Георгий хотя и был единоверцем Агафьи Лыковой, но он ей не нравился. И то ли она его сама выгнала, то ли он сам от неё навсегда уехал, понять трудно по статьям на сайтах Интернета. Известно лишь только, что он от неё уезжал уже и от обиды, и по болезни, последний раз вернулся 3 апреля 2019 года. А 11 ноября 2020 его уже там не было и Агафье Лыковой олигарх Олег Дерипаска, прислал нового помощника – Николая Седова, отец которого жил с Агафьей по соседству и там же похоронен. И всем было хорошо известно, что в последние годы своей жизни Ерофей Седов, хотя и жил рядом с Агафьей, но не только ей не помогал, но даже часто, вообще, не хотел с ней разговаривать.

Агафья Карповна Лыкова много раз становилась героиней новостных сюжетов российских СМИ и информационных лент. О ней в меру своих возможностей заботятся местные власти, но помощь, оказываемая женщине, постоянно становится предметом обсуждения пользователей социальных сетей.

Учитывая то, что Агафья Лыкова не может уживаться даже со своими единоверцами-старообрядцами, из-за религиозных разногласий, то возникает вопрос, какому богу она сама молится, Тому Богу, которой на Небе, или тому, который, как у Льва Толстого сидел нём, и теперь прописался внутри «еринатской отшельницы».

«Свободная Пресса», 5 декабря 2020 года в 19:51, Виталий Карюков: «Отшельнице Агафье Лыковой новый дом в тайге построит олигарх» (Бизнесмен уже решил, как доставить материалы в труднодоступное место):

В настоящее время отшельница Агафья Лыкова проживает в родовой заимке на территории «Хакасского» заповедника. Периодически на вертолете ей доставляют продукты и все необходимое. Активно помогает женщине предприниматель Олег Дерипаска. Так, недавно с его стороны ей снова поступил очередной запас провианта и предметов быта, в числе которых кухонная утварь и постельные принадлежности. Кроме того, этим же рейсом прилетел и человек, который специально был отправлен для того, чтобы помогать Агафье по хозяйству. И этим помощником стал Николай Седов, сын того самого геолога Ерофея Седова, который в свое время, будучи в составе экспедиции, обнаружил отшельницу и ее семью в глухом лесу. Долгое время Ерофей жил с Агафьей по соседству. Пять лет назад мужчина умер. Теперь обязанности по заботе о женщине и взял на себя его сын.

https://svpressa.ru/society/article/283606/

Во всяком случае есть кому теперь позаботиться об Агафье Лыковой. А жителям Горного Алтая нечего бояться, что вокруг их сёл и рядом с домами падают ОЧРН – отделяемые части ракетоносителей «Союз» и «Протон», если заимка Агафьи Лыковой находится в самом центре района падения РП №326 и за последние 30 лет, ещё ни один осколок от второй ступени ракеты, не упал на её крышу.

Жителей Горного Алтая, как и Агафью Лыкову перед пусками ракет с Байконура всегда теперь предупреждают, как себя следует вести в эти дни, но ни Агафья, ни население Горного Алтая, на эти предупреждения перестали обращать внимание, но и не проявляют больше любопытства сразу же после падения крупногабаритных частей, заглянуть в них и почувствовать запах тухлой селёдки. А журналисты ещё не раз посетят Горный Алтай, перед очередными выборами любого уровня, чтобы посочувствовать там населению и предложить проголосовать за депутатов, которые только и умеют вешать лапшу на уши тем, кто им ещё может поверить.

Правда, Агафье Лыковой привезут целый вертолёт подарков. Натаскают к дверям избы дров, если очередной её помощник уже надорвался или обиделся, что военные не хотят его навсегда отвезти на Большую землю и ему придётся ждать вертолёт с работниками охраны Хакасского заповедника, которые его, наконец, оттуда вывезут бесплатно, а не за его счёт.

Конечно, накануне каждого пуска, рабочая группа АО «ЦЭНКИ» (ФГУП «ЦЭНКИ» – головное предприятие по экологическому мониторингу территории космодрома Байконур), посетит и другие вероятные районы падения отделяемых частей второй ступени ракетоносителя «Протон», возьмёт там пробы воды или снега, но, разумеется, как Агафью Лыкову, каждого там жителя в республиках Тыва, Хакассия и Алтай индивидуально, как себя там вести, при пролёте над ними ракетоносителя «Протон», никто не будет.

Но Агафью Лыкова привыкла, что её много лет опекали не только работники Хакасского заповедника, но и губернаторы Кузбасса, хотя это вызывало ревность их хакасского коллеги, у которого были свои далеко идущие планы, как можно и самому заработать на Агафье Лыковой. Правда жителей самого Кузбасса раздражала расточительность их областного начальства, в отличии от жителей Хакассии, которым в основном на Агафью было наплевать.

11 декабря 2018 года. Новости г. Белово и Кемеровской области: «Расточительная благотворительность – миллионы на Агафью Лыкову»

11 декабря губернатор Кемеровской области Сергей Цивилёв принял от Амана Тулеева эстафету сверхдорогого кормления отшельницы Агафьи Лыковой

Глава Кузбасса на вертолете с провизией вылетел к отшельнице Агафье Лыковой. Отшельнице доставят продукты питания, в том числе крупы и фрукты, а также сено, комбикорм для коз и кур, – сообщают сегодня областные и центральные СМИ.

Накануне Агафья Лыкова позвонила красноярскому кинодокументалисту Андрею Гришакову по спутниковому телефону и сказала, что у неё «кончается всё, кончаются продукты». После этого связь внезапно оборвалась. О ситуации узнал Сергей Цивилёв и принял решение лично посетить её.

Уже сложно вспомнить сколько лет Тулеев «дружил» с Агафьей Лыковой, сейчас с ней решил «подружиться» и Цивилев. Одно точно понятно, сверхдорогая «дружба» продлится еще долго, и будет стоить бюджету Кемеровской области миллионы рублей.

Шутка ли, гонять вертолёт к отшельнице в соседний регион. Слушая новости, как кемеровские губернаторы совершают безумства благотворительности для Агафьи, мало кто задумывается сколько это стоит.

Ладно продукты и корма для животных, а вот вертолет – это серьезно. Покопавшись недолго в интернете выясняется, что стоимость одного часа эксплуатации вертолета Ми-8 начинается от 135000 рублей, а местами и дороже, от региона и широты зависит.

Возьмем эту цифру и посчитаем. Если проложить прямую линию от Кемерова до места жительства Агафьи, это более 300 километров. Крейсерская скорость вертолета Ми-8 – 220 км/ч. Получается, что благотворитель с грузом долетит до заимки примерно за 1,5 часа, и вот уже потрачены почти 200 тысяч. Приплюсуем время взлетов, посадок, простой в тайге, обратный путь и, глядь, а уже полмиллиона набежало. Один только разовый полет к Агафье обходится бюджету области около 500000 рублей.

Вот ведь как получается — медицинской авиации в Кузбассе не существует, зато есть персональная авиадоставка провианта отшельнице Агафье и её домашнему скоту. Да по нескольку раз в год.
А ведь Лыкова даже не житель Кузбасса, более того, она даже не член общества, и плевать она хотела на это самое общество. За свою жизнь она принесла обществу пользы ноль целых ноль десятых, живя исключительно собственными интересами.

Да, я сейчас пишу циничные вещи. Обязательно найдутся те, кто меня осудит, но кто-то должен обратить на это расточительство внимание и назвать все это своими именами. Сказать правду.
Агафья превратилась в сверхдорогого паразита, поселившегося на областном бюджете.

А губернаторы используют её как диковинную зверюшку для самопиара, вбухивая миллионы бюджетных рублей на ее кормление, практически не задумываясь и моментально, по звонку со спутникового телефона, за который тоже платит не Агафья.

Как тут не вспомнить всероссийскую беду последних лет – на паразитов тратим миллионы из бюджета, а на лечение детей собираем всем миром. Вот в Белове вновь готовятся благотворительные концерты, чтобы собрать денег на реабилитацию полуторагодовалого Вани Макрушина. Нужны 264000 рублей. Попросить из бюджета? Там этих денег конечно же нет, зато есть сотни тысяч на полёт к Агафье.

Что такое больные дети для властей? Детей много, а «сибирская экзотика» в виде отшельницы всего одна и, видимо, достойна большего.

https://mybelovo.ru/2018/12/11/rastochitelnaya-blagotvoritelnost-milliony-na-agafyu-lykovu/

5 марта 2020 года, 11:15, Fishki.net, автор Alexandro: «Кто и как зарабатывает на Агафье Лыковой на туристических маршрутах и мазях от суставов».

Осенью 2019 года корреспонденты ТАСС посодействовали в доставке на заимку племянника Агафьи Лыковой Антона, сотрудника пермского трамвайного депо. Антон Лыков прилетел в гости к двоюродной тетке, которую никогда не видел. ТАСС разыскал Антона по просьбе самой Агафьи, которая во время одного из визитов журналистов посетовала, что знакомый по переписке родственник к ней не приезжает.

Визит Антона к родственнице объединили с заброской ей припасов на зиму. В этом оказал поддержку губернатор Кемеровской области Сергей Цивилёв, который заявил, что берёт шефство над отшельницей и считает Агафью Лыкову святой.

Губернатор организовал вылет большого вертолета, способного доставить в тайгу и людей, и грузы. Антон – со своей родственницей познакомился по переписке. По его словам, как-то, погрузившись в изучение истории своего рода, он понял, что и его предки, и предки знаменитой таежной отшельницы происходят из одного села – Лыково в Тюменской области.

Поняв, что с таежной отшельницей его связывает кровное родство, Антон почти два года назад написал ей письмо, передал его старообрядческому священнику, который похлопотал, чтобы письмо доставили Агафье с очередной экспедицией, и получил ответ в письме, написанным рукой Агафьи.

Мы же, задумавшись об этом новоявленном родственнике Антоне, обратились к записям о семье Лыковых старообрядца Александра Лебедева, который в 1989 году добрался до заимки и очень подробно описал всю историю семьи со слов Агафьи.

Мы внимательней изучили место в Тюменской области, село Лыково Упоровского района, на которое ссылается агентство ТАСС, что якобы это родина семьи Лыковых и вот что выявили:

26 марта 2018 года выходит публикация о том, что власти Упоровского района Тюменской области разработали туристический маршрут по местам, связанным с сибирской отшельницей Агафьей Лыковой и выделили на этот проект 1 миллион 200 тыс. рублей.

Маршрут планировалось запустить осенью 2018 года, и как сообщил ТАСС глава района Леонид Сауков, – «Агафья Лыкова имеет отношение к упоровскому поселению Лыково и есть исторические данные, которые свидетельствуют, что она здесь была. Поэтому мы и хотим сделать исторический староверческий маршрут… В центре Упорово нашли помещение… будем его реставрировать под староверческую усадьбу. У нас уже есть контракт, подрядчик, к осени будем стараться его запустить».

Прошу обратить внимание вот на эту фразу – «есть исторические данные, которые свидетельствуют, что она здесь была».

Агафья была в упоровском поселении Лыково? Это же какие такие исторические данные этому свидетельствуют? По словам собеседника ТАСС, есть основания полагать, что ранее семья Лыковых проживала в Тюменской области в деревне Лыково, после чего перебралась на Алтай, а затем в Хакасию.

В туристический маршрут войдет посещение исторических мест, связанных с сибирской отшельницей – Суэрской церкви и Никольского храма… Развивать маршрут планируется при содействии департамента потребительского рынка и туризма Тюменской области.

До этого события, осенью 2017 года в ходе прямой линии губернатор Хакассии запретил посещать заимку Лыковых без его разрешения, так как, по его словам, отшельница стала объектом собственного пиара со стороны правительства Кузбасса и многих чиновников и предпринимателей.

Почему-то, Зимин ни словом не обмолвился о собственном ВИП-туре к отшельнице за 175 тысяч рублей, который функционировал ещё с 2015 года. Ради интереса можно даже взглянуть на эти скрины:

Осенью 2018 года Виктор Зимин покинул пост губернатора и тут-же, тюменские власти заявляют о создании нового туристического маршрута к Агафье Лыковой. Как говорится – Свято место пусто не бывает. Скорее всего, новый племянник Антон Лыков поехал к отшельнице с подачи тюменских властей для налаживания контактов и прощупывания ситуации на получение прав наследования популярного брендового имени семьи Лыковых для перспективного туристического бизнеса.

Кстати, уже немало производителей медицинских препаратов используют имя Агафьи Лыковой для рекламы своей продукции.
Источник: https://fishki.net/3247974-kto-i-kak-zarabatyvaet-na-agafye-lykovoj.html

Что ещё можно сейчас сказать об Агафье Лыковой, которая уже стала похожа на старуху А.С. Пушкина из «Сказки о рыбаке и золотой рыбке». Сначала ей ничего не было нужно, кроме «нового корыта», – скопал бы лишь кто-нибудь огород и посадил картошку, а потом аппетиты росли, и, в конце концов, попросила построить новый дом на её заимке для приёма «высокопоставленных гостей» из числа лиц «допущенных к столам Президента РФ и Старообрядческого Митрополита Московского и Всея Руси».

И нашёлся для воплощения этой просьбы Агафьи Лыковой, олигарх Олег Дерипаска, оплатил постройку дома, а если ещё и доставку его в разобранном виде на заимку отшельницы на Еринате, Константин Коханов готов перед ним снять шляпу, но если доставка дома произведена за счёт Хакасского заповедника, то он хотел бы, чтобы она была вычтена из зарплаты директора заповедника Виктора Непомнящего, который очень много говорит о строительстве этого дома, почему-то забывая сказать, что доставка дома и все работы по его сборке оплачены также тем же бескорыстным олигархом.