Константин Коханов: Причина болезни семьи отшельников Лыковых в 1981 году и смерти трёх старших детей – Дмитрия, Савина и Натальи. Часть 1.
Сейчас могло бы показаться странным, почему встреча в 1978 году геологов с отшельниками Лыковыми, около 40 лет скрывавшимися в тайге от людей в верховьях реки Абакан, не вызвало интереса у советской центральной периодической печати не только сразу, но даже после публикации в 1980 году об этом в газетах «Красноярский рабочий» и «Социалистическая индустрия».
Зато, почти сразу, после смерти трёх старших детей семьи Лыковых в 1981 году, это событие «вдруг заинтересовало» редакцию газеты «Комсомольская Правда» и она отправила в 1982 году в Хакасию своего, хорошо известного в СССР журналиста Василия Пескова, «разобраться» в деталях семейной трагедии отшельников Лыковых и главное «выяснить» всю историю их таёжной жизни.
И Василий Песков прекрасно справился с этим деликатным поручением «редакции газеты» и сделал всё от него возможное, чтобы, хотя бы часть всей правды о причинах трагедии семьи отшельников, читатели «Комсомольской Правды», смогли узнать только в сентябре 1996 года.
К слову сказать, документальная повесть «Таёжный тупик» о жизни в тайге семьи староверов Лыковых, начиналась не с его личных впечатлений, а с рассказа Николая Устиновича Журавлёва, который позвонил ему в феврале (1982 года) и спросил не заинтересует ли газету одна исключительная человеческая история?
Далее последовательность событий в документальной повести Василия Пескова начинает напоминать сюжет детективного романа, причём даже нельзя понять, кем по профессии является сам, позвонивший известному в стране журналисту, этот человек:
«В феврале мне позвонил, возвращаясь с юга в Сибирь, красноярский краевед Николай Устинович Журавлев.
Он спросил: не заинтересует ли газету одна исключительная человеческая история?.. Через час я уже был в центре Москвы, в гостинице, и внимательно слушал сибирского гостя.
Суть истории была в том, что в горной Хакасии, в глухом малодоступном районе Западного Саяна, обнаружены (в 1978 году) люди, более сорока лет совершенно оторванные от мира. Небольшая семья. В ней выросли двое детей, с рождения, не видавшие никого, кроме родителей, и имеющие представление о человеческом мире только по их рассказам.
Я сразу спросил: знает ли это Николай Устинович по разговорам или видел «отшельников» сам? Краевед сказал, что сначала прочёл о случайной «находке» геологов в одной служебной бумаге, а летом сумел добраться в далекий таёжный угол.
«Был у них в хижине. Говорил, как вот сейчас с вами. Ощущение? Допетровские времена вперемежку с каменным веком! Огонь добывают кресалом… Лучина… Летом босые, зимой обувка – из бересты. Жили без соли. Не знают хлеба. Язык не утратили. Но младших в семье понимаешь с трудом… Контакт имеют сейчас с геологической группой и, кажется, рады хотя бы коротким встречам с людьми. Но по-прежнему держатся настороженно, в быту и укладе жизни мало что изменили. Причина отшельничества – религиозное сектантство, корнями уходящее в допетровские времена. При слове «Никон» плюются и осеняют себя двуперстием, о Петре I говорят как о личном враге. События жизни недавней были им неизвестны. Электричество, радио, спутники – за гранью их понимания…
… Николай Устинович Журавлев, отчасти по службе, отчасти по краеведческой страсти ко всему необычному, решил добраться в таёжный угол. И это ему удалось. С проводником-охотником и сержантом милиции из райцентра Таштып он добрался к таёжному «огороду» и застал там картину, уже описанную.
Пятеро людей по-прежнему жили в двух хижинах, убежденные, что так и следует жить «истинным христианам». Пришедших встретили настороженно. Всё же удалось выяснить: это семья староверов, в тайгу семья удалилась в 30-х годах.
Старику Лыкову Карпу Осиповичу было 83 года, старшему сыну Савину – 56, Наталье – 46, Дмитрию – 40, младшей, Агафье, шел 39-й.
Житье и быт убоги до крайности. Молитвы, чтение богослужебных книг и подлинная борьба за существование в условиях почти первобытных. Вопросов пришедшим не задавали. Рассказ о нынешней жизни и о важнейших событиях в ней «слушали, как марсиане».
Николай Устинович был у Лыковых менее суток. Узнал: геологи, теперь уже из расширенной партии, бывают «на огороде» сравнительно часто, одни из понятного любопытства, другие – помочь «старикам» строить новую избу, копать картошку.
Лыковы тоже изредка ходят в посёлок. Идут, как и прежде, босые, но в одежде появилось кое-что из дареного. Деду пришлась по душе войлочная шляпа с небольшими полями, дочери носят темного цвета платки. Савин и Дмитрий сменили портки домотканые на сшитые из палаточной ткани…
Рассказ Николая Устиновича был интересным, но вызвал много вопросов, на которые полных ответов у рассказчика не было. Не вполне ясен был путь семьи Лыковых в крайнюю точку удаления от людей. Интересно было на примере конкретных жизней увидеть следы раскола, о котором так много было в свое время написано. Но более важным для меня, чем вопросы религии, был вопрос: а как жили?..
…Сидя в московской гостинице, мы с Николаем Устиновичем выписали на листок целый столбец вопросов. И решили: как только наступит лето и затерянный край станет доступным для экспедиции, мы посетим Лыковых…».
Мало кто тогда, в 1982 году, задумывался, читая повесть В.М.Пескова «Таёжный тупик», кем был на самом деле «краевед Николай Журавлёв». Даже сейчас найти о нём какую-то достоверную информацию не так просто и тем более разглядеть его за широкой спиной Василия Пескова, читая его документальную повесть, просто невозможно.
Даже в статье, посвящённой юбилею Николая Журавлёва: «Николаю Журавлеву, который одним из первых сфотографировал семью Лыковых, исполнилось 85 лет», (ссылка на сайт Республики Хакасии, автор: САН-Абакан от 30 августа 2010, 07:37), сразу бросаются в глаза явно недостоверные факты, требующие их подтверждения или уточнения:
«Жителю Абакана Николаю Устиновичу Журавлеву, участнику Великой Отечественной войны, известному журналисту, в субботу, 28 августа, исполнилось 85 лет.
За плечами Николая Устиновича богатый опыт не только как фронтовика, участника великого Курского сражения, он уникален и в области журналистики. Во второй половине прошлого столетия, работая в журнале «Советская милиции», он исколесил всю Сибирь, Дальний Восток и бескрайние просторы Севера, не говоря уже о республиках Закавказья и ближнего зарубежья.
Особую популярность Н.У. Журавлев получил, как журналист, в начале 80-х, когда он одним из первых с известным на всю страну обозревателем «Комсомольской правды» Василием Михайловичем Песковым побывал в таежном тупике староверов Лыковых.
Именно Николай Устинович одним из первых сделал персональную фотовыставку о семье Лыковых и сибирской природе, которая экспонировалась сначала в Москве, в редакции журнала «Комсомольская правда», а затем побывала во многих регионах Сибири и Дальнего востока».
sibnovosti.ru: https://sibnovosti.ru/society/117949-nikolayu-zhuravlevu-kotoryy-odnim-iz-pervyh-sfotografiroval-semyu-lykovyh-ispolnilos-85
К счастью, на сайте Компания «Палитра» (info@ra-palitra.ru) в статье «Поможем участнику ВОВ вместе!», была опубликована биография Николая Журавлёва, хотя тоже не без явных неточностей, но зато подробнее о месте его работы (Константин Коханов приводит из текста биографии только небольшая выдержку, относящуюся к его работе и к семье отшельников Лыковых):
«…В 1960-1970-х годах Николай Журавлев работал на различных должностях в УВД Красноярского крайисполкома, а с 1970 года и до выхода на пенсию – в редакции журнала «Советская милиция».
Особую популярность журналисту Журавлеву принесли 70-е (на самом деле 80-е) годы прошлого века, когда одним из первых с известным обозревателем «Комсомольской правды» Василием Песковым он побывал в Таежном тупике староверов Лыковых. Сколько труда, вдохновения вложил Николай Устинович в персональную фотовыставку о той же семье Лыковых и сибирской природе, которая экспонировалась сначала в Москве, в редакции журнала «Советская милиция», а затем побывала во многих органах внутренних дел в регионах Сибири и Дальнего Востока…».
И мы видим, что вся история первой поездки Василия Пескова к старообрядцам Лыковым в 1982 году, сводится, путём передёргивания фактов, к созданию очередной легенды или жития новых «великомучеников» за истинную веру, которых было немало с петровских времён начала церковного раскола, и явно было мало во времена сталинской коллективизации и в последующие годы строительства социализма и коммунизма в СССР.
Интереснее, правда другое, самое главное, о чём не упоминает Василий Песков, приводя в своей повести рассказ Николая Журавлёва, что «краевед», к тому времени, уже опубликовал две статьи об отшельниках Лыковых в газете «Красноярский рабочий»:
Журавлёв Н. Заточившие себя (газета «Красноярский рабочий», 1980, от 28 сентября);
Журавлёв Н. Возвращение (газета «Красноярский рабочий», 1981, от 14 января).
И вероятней всего цель звонка Николая Журавлёва к Василию Пескову могла быть вызвана только двумя причинами, а именно, либо связана с возможностью публикации своей статьи о семье отшельников Лыковых в газете «Комсомольская Правда», либо, как-то с помощью Василия Пескова официально отразить в центральной прессе причину смерти старших детей семьи Лыковых в 1981 году, до того, как эта информация, которую невозможно было скрыть, могла негативно отразиться на репутации Красноярских властей или УВД Красноярского крайисполкома:
Вся история первой поездки Василия Пескова летом 1982 года (17 июля) на Заимку Карпа Лыкова, начинает рушиться, как карточный домик и к жизни староверов она, скорее всего, не имела никакого отношения, а только касалась смерти трёх членов семьи Лыковых в 1981 году, о чём Василий Песков мог и не знать, но Николай Журавлёв, работая «в какой-то должности» в УВД Красноярского крайисполкома, об этом разумеется не мог не знать или хотя бы об этом не мог не слышать.
В тайге в 1981 году умирают один за другим старшие дети семьи отшельников Лыковых (Дмитрий – 6 октября, Савин – 20 декабря и Наталья -30 декабря), а в УВД Красноярского крайисполкома, об этом ничего не знают и трудно поверить в то, что, зная, хотя бы о смерти Дмитрия Лыкова, об этом никто из начальников в геологическом посёлке не сообщил местным властям или органам внутренних дел.
Константин Коханов не задаётся целью указать все неточности и явное нежелание Василия Пескова, касаться повседневной жизни, хотя бы не всей Хакасии, а тех населённых пунктов, которые ему приходилось посещать, в первую очередь, хотя бы города Абазы, геологического посёлка в верховьях Абакана, в 15 км от Заимки Лыковых и даже сотрудников охраны Хакасского заповедника – всё больше намёками, вскользь и то только о тех людях, о которых просто нельзя было в то время упомянуть.
Остановлюсь подробно только на первой поездке Василия Пескова с Николаем Журавлёвым в 1982 году, о которой он напечатал свою статью в «Комсомольской Правде» и публиковал затем её без изменений и комментариев во всех изданиях своей повести «Таёжный тупик»:
Во-первых, эта его статья полностью была лишена какой-либо документальности, указания, хотя бы в предисловии к ней, когда известный журналист оказался на Заимке семьи Лыковых, сколько дней пробыл там и какого числа покинул Заимку. Даже месяц июль, его пребывания там, упоминается им в статье только в связи с упоминанием погоды. Хотя для Константина Коханова это не имело никакого значения, он всё-таки попробовал найти на сайтах периодических печатных в Интернете, интересующие его даты, но нашел только дату прилёта на вертолёте Василия Пескова непосредственно на Заимку семьи Лыковых (точнее, на болото в окрестностях Заимки) – 17 июля 1982 года (хотя без указания и ссылки на источник этой информации):
17 июля 1982 года журналист Василий Песков впервые посетил «таежный тупик». Об удивительной истории семьи Лыковых, более полувека назад оставившей мирскую суету и поселившейся в глухой тайге, он рассказал нам со страниц «Комсомольской правды».
Сетевое издание «Правда.Ру»: https://www.pravda.ru/society/1216500-jule_17/
И, во-вторых, как это не могло показаться странным, именно только там «на болоте» в статье упоминается о смерти старших детей семьи Лыковых в 1981 году:
«…Оглушительная тишина, хорошо знакомая всем, кто вот так, в полминуты, подобно десантникам, покидал вертолет. И тут на болоте Ерофей подтвердил печальную новость, о которой уже слышали в Абазе: в семье Лыковых осталось лишь два человека – дед и младшая дочь Агафья. Трое – Дмитрий, Савин и Наталья – скоропостижно, почти один за другим скончались в минувшую осень…».
Трудно было понять, почему Василий Песков в своей первой статье об отшельниках Лыковых, назвал «печальной новостью» то, о чём он и Журавлёв, «уже слышали в Абазе», хотя это был начальный пункт, откуда они полетели на вертолёте на Заимку Карпа Лыкова.
Когда Песков и Журавлёв узнали о смерти старших детей Лыковых в 1981 году?
«…В прошлом (1981) году в октябре четверо Лыковых пришли с обычным своим визитом (в посёлок геологов). Попросили помочь им вырыть картошку. И сказали, что Дмитрий лежит больной. Неделю назад шел с горы под дождем и, не согревшись, стал помогать брату ставить закол на рыбу. Сейчас лежит в горячке и задыхается.
Медик Любовь Владимировна Остроумова, попросившая подробно рассказать о болезни (Дмитрия), сразу же поняла: воспаление лёгких!
«Предложили лекарство и на лодке доставить больного в посёлок, сказали, что вызовут вертолёт». Отказались: «Нам это не можно. Сколько бог даст, столько и будет жить».
Когда Лыковы в тот вечер (6 октября 1981 года) вернулись домой, Дмитрий лежал в приречной избушке на полу мертвым. Схоронили его в кедровой колоде, под кедром же, в стороне от избушки.
На Савина это сильно подействовало. «Болезнь живота» обострилась. Надо было лежать и пить «корень-ревень». Но выпал снег, а картошка не убрана. Отец и сестры замахали руками: «Лежи!» «Но упрямый был человек, все содеет противоречия ради», – горестно вспоминал отец (Карп Осипович). Вместе со всеми Савин копал из-под снега картошку. И слёг. Наталья села возле него. Не отходила ни днем, ни ночью. Можно представить положение этой сиделки возле больного в жилье, освещенном лучиной, среди тряпья, среди многолетней грязи. Когда брат умер, она сказала: «Я тоже умру от горя». Она (Наталья) вместе с отцом и сестрою (Агафьей) клала брата (Савина) в замёрзший снег «до весны». И свалилась без сил и надежды подняться. Умерла она через десять дней после Савина, 30 декабря 1981 года, на сорок шестом году…».
Сентябрь 1982 г.
И всё-таки, постараемся определить, когда Василий Песков был на Зимовье Карпа Лыкова в 1982 году?
Судя по первой статье журналиста, заканчивая описание своего путешествия в верховья реки Абакан, он вернулся в город Абазу в июле месяце, без указания числа, но зато уточняя, что вечером:
«В Абазе мы заночевали и как-то совершенно по-новому воспринимали теперь этот пограничный с тайгою село-городок. … Была суббота, и подле каждого дома курилась банька… Мы тут искали кого-нибудь из тех смельчаков, кто ходил к верховью реки: расспросить о природе тех мест, обо всем, что не успели или упустили узнать у Лыковых и геологов. Застали дома мы охотника Юрия Моганакова. И просидели с ним целый вечер…».
Что тут можно сказать, что субботы в июле месяце 1982 года, в которые, мог побывать Василий Песков на Заимке Карпа Лыкова, чтобы вернуться в июле того же в город Абазу, соответствовали 17, 24 и 31 числам этого месяца. Константин Коханов исходит из того, что Песков с Журавлёвым ночевали в избе Лыковых только одну ночь, значит там были грубо говоря 2 дня, затем 10 дней ждали вертолёт в посёлке геологов и 2 дня плыли в лодке, с ночёвкой в зимовье, по Абакану до города Абазы.
Учитывая, что Василий Песков 31 июля 1986 года фотографировал достопримечательности реки Сороть в Псковской области, то в Абазе, в эту субботу, Василий Песков быть не мог. Остаются две субботы 17 и 24 июля 1982 года.
Но у нас есть ещё одна подсказка, сделанная Василием Песковым в следующем 1983 году, и нам точно известно, от врача Игоря Назарова, побывавшего на заимке Карпа Лыкова после журналиста, что он там пробыл два дня:
«…Погода неважная. Вертолёт скользит по каньону, повторяя изгибы своенравной реки. Чем ближе к истоку, Абакан становится у́же, все чаще видишь по руслу завалы бревен. Вот уже «щеки» – две высоченные каменные стенки, между которых упруго льется вода. Поворот от реки в гору, и мы уже над знакомым болотцем. Так же, как в прошлом году, кидаем из зависшего вертолета мешки, следом прыгаем сами. Знак рукой летчику – и привычный мир жизни вместе с утихающим грохотом исчезает. Находим тропу от болотца, идём по ней минут сорок.
По случайному совпадению – тот же июльский день, что и в прошлый приход.
Но начало этого лета было холодным. И там, где видели ягоды, сейчас пока что цветы. Запоздало пахнет черемухой…».
… И настала минута прощаться. Лодка от тяжести севших в нее дном опустилась до гальки. Провожавшие мигом забрели в воду, поднатужились. И вот уже лодка свободна. Мотор заводить не спешили. Еще минут пять шел незначительный вроде, но важный на прощание разговор.
И вот мы уже на середине реки. Слов уже не слыхать. Только руками делаем знаки… Уж поворот. Оглянулись – стоят две фигурки в воде, опираясь на посошки, и смотрят нам вслед.
Всё это было в июле:
Прилетел в 1983 году Василий Песков на Заимку Карпа Лыкова на вертолёте, а уплыл с Заимки Карпа Лыкова в лодке, но стоит ли обращать внимание на такие мелочи, когда «дело» касается истинно «правильной веры», правда неизвестно в какого Бога, потому что Тому, Который, Если Всё-таки Есть, всё равно, как ему молятся, двумя или тремя перстами:
- И так сойдёт, – наверно решил Василий Песков, и вполне мог сослаться, на автора этой фразы Льва Толстого, отправившего в редакцию рукопись романа «Воскресение», часть которого он даже не правил, и которую за него написал прокурор Николай Давыдов (по просьбе Толстого Давыдов написал для романа «Воскресение» текст обвинительного акта по делу Катерины Масловой и сформулировал вопросы суда к присяжным заседателям), ради денег, необходимых для помощи «духоборам», которые тоже, как «старообрядцы», были «бегунами», но только не в глухую абаканскую тайгу, а в Америку и в Канаду.
Август 1983 г.
Как мы видим, Василий Песков был и «гостил» на Заимке Карпа Лыкова, в течении двух дней и в 1982 и в 1983 году, причём навещал его в течении двух лет в один и тот же день и вероятнее всего 12 июля (если он был в Абазе 24 июля в 19 82 года (а приплыть в город мог и вечером 23 июля), но всё равно с уверенностью сказать, что это было действительно так, не представляется возможным, гадая в каких числах созревает брусника (появляются на ней ягоды) или когда она цветёт, так как это зависит от погодных условий и разброс в датах может быть более двух недель.
В 1984 году Василий Песков был в гостях у Карпа Лыкова, опять же 2 дня в июле и снова, в своей уже третьей статье об отшельниках Лыковых, не указывает даты его прилёта на их Заимку на вертолёте, но зато подробно рассказывает, как он купил (на чьи деньги) и привёз для Карпа и Агафьи Лыковых, «заказанных» ими, коз:
…И вот сижу в вертолете, летящем над Абаканом. В машине четыреста килограммов железа – замки для бурильных станков, в качестве пассажиров – я, козел Степка и сильно страдающая в полете молодая козочка Муська. Коз я купил накануне на лесном кордоне в тридцати километрах от Абазы…
…Полёт из-за этого кажется долгим. Но вот садимся у поселка геологов. Среди встречающих – Ерофей: «И вправду козы!»
…Выгружаем железо и, приняв на борт Ерофея, взлетаем. От геологов до плоской болотины на горе четыре минуты полета. Зависли. В болотную траву летят вещевые мешки, коз передаем из рук в руки. По знакомой дорожке к жилью недавно прошел медведь – следы и помет. Козы рвутся. Не ведем, а тащим их по тропинке. Проблема особая – переход по бревнам через ручьи. Ерофей решает все просто: берет коз в охапку и, подобно цирковому медведю, идет над ручьем.
…Необычный подарок решаем вручить не сразу…
…За год у Лыковых побывало несколько дальних гостей. Казанские студенты-филологи записывали их говор, выискивали в речи слова, по которым будто бы установлено: предки Лыковых пришли в Сибирь северным «мангазейским путем» …
…Красноярский врач-терапевт (Игорь Назаров) прошлым летом сумел убедить Лыковых рассказать о здоровье. «Дали себя обследовать, – пишет врач – Пульс, давление, состояние сердца у обоих в пределах возрастной нормы». Агафья с радостью сообщила нам с Ерофеем: лечение стеарином пошло на пользу.
И в самом деле, в этом (1984) году, она уже не стонала от боли…
…Утром Лыковы нас провожали. Как всегда, с посошками поднялись они к перевалу горы. Постояли, поговорили…
…Мы попрощались и разошлись. Агафья с отцом спускались к старой избушке, а мы – в другую сторону, к речке. Заглянули внизу в подновленную избу…
…С реки послышался выстрел. Это был знак: лодка на месте, нас ожидают.
Июль 1984 г.
Как мы видим, Василий Песков, наконец, только в своей третьей статье об отшельниках Лыковых объяснил, что в 1983 году, как и в 1984 году, он договаривался с геологами, чтобы они, через два дня приплывали за ним на лодке и отвозили его обратно к себе в посёлок.
Также Василием Песковым впервые упоминается «красноярский врач-терапевт», правда без указания фамилии, наверно, по всей видимости не подозревая, что пути с ним когда-нибудь пересекутся и что эта их встреча, чуть не закончатся у них 18 сентября 1986 года скандалом.
Но не будем забегать вперёд, копаясь в дневниках врача-терапевта Игоря Назарова, которые к тому же были опубликованы в книге только 2004 году (Назаров И.П. ТАёЖНЫЕ ОТШЕЛЬНИКИ – путешествие к Лыковым, монография. – Красноярск, 2004, 484 с., издательство Флат), а остановимся на том, что он в первый раз побывал у Лыковых в 1980 году, раньше Василия Пескова, но тоже, как и журналист долго на Заимке Карпа Лыкова не задерживался, но по крайней мере смог визуально оценить состояние здоровья всей семьи, о чём, вместо него, раньше рассказал Василий Песков.
Единственно в чём были тогда разногласия врача-терапевта Игоря Назарова и журналиста Василия Пескова это объяснения причины болезни семьи отшельников Лыковых в 1981 году и что стало причиной смерти трёх старших детей.
Из дневника Игоря Назарова запись от 19 сентября 1986 года:
«…Днем много говорили с В. М. Песковым о Лыковых.
Я изложил свою точку зрения о состоянии их здоровья, их болезни, высказался о причинах смерти трех членов семьи в 1981 году (привнесенная инфекция на фоне неполноценного иммунитета).
Василий Михайлович явно недооценивает опасность снижения иммунитета у Лыковых и их инфицирования при контактах с людьми «из мира». Слишком большое, неоправданно гипертрофированное значение он придает эмоциональному стрессу.
Утверждение журналиста о том, что трое Лыковых не смогли перенести эмоциональный стресс (так потрясла их встреча с людьми и перевернула все их мировоззрение!) и от этого погибли, никак не согласуется с имеющимися данными и обычной логикой, не говоря уже о медицинской логике.
Если и погибать от эмоционального стресса, то это должно было произойти в 1978 году, когда Лыковы впервые встретились с геологами, а не спустя три года. Ведь к этому времени они уже привыкли к людям, не опасались и не боялись их, а напротив, сами с охотой приходили в поселок к геологам, живо интересовались их бытом, жизнью, работой, привыкли и уже не боялись, а лишь проявляли интерес к необычным для них предметам (радио, лесопилка, трактора и др.).
По словам тех же геологов (А. Ломов), у Лыковых с ними к тому времени сложились дружеские, теплые отношения и никаких стрессовых ситуаций не было. Что касается мировоззрения Лыковых, то оно было настолько устоявшимся, что, как показали и последующие события, перевернуть его «мирским» людям было не под силу.
На прямой вопрос: «Как Вы понимаете конкретную причину или механизм смерти Лыковых от эмоционального стресса?», — Василий Михайлович, кроме эмоциональной реакции человека, который не привык к возражениям, а всегда изрекает только истины и это должно восприниматься всеми на веру, ничего существенного ответить не смог. А ведь «стресс» — это емкое понятие с множеством причин и следствий, некоторые из которых действительно могут привести к нарушению функций человека, ослаблению защитных и иммунных сил, и даже к смертельному исходу.
Например, стрессогенный фактор вызывает резкое усиление тонуса симпатической нервной системы, залповый выброс гормонов (адреналина, норадреналина, глюко-минералокортикоидов и других) и, как следствие, спазм сосудов, гипертанический криз, острую коронарную недостаточность, кровоизлияние в мозг, нарушение ритма сердца, остановку сердца и других. Так от какого же летального следствия эмоционального стресса погибли Лыковы? Судя по имеющимся у нас данным — ни от какого! Но, похоже, убедить Пескова в ошибочности его точки зрения мне не удалось. Огорчило, с какой легкостью «с порога» журналист отвергал доводы специалиста, врача…».
Конечно, утверждение врача-терапевта Игоря Назарова о причинах болезни семьи отшельников Лыковых в 1981 году и смерти трёх старших детей более убедительны, и казалось были близки к истине, если бы не одно важное обстоятельство, отмеченное Василием Песковым при посещении Заимки Агафьи Лыковой в сентябре 1996 года.
Василий Песков: Вторая ступень ракеты:
Вертолёт. Но в неурочное время и не тот, которого ждали…
Целый десант пассажиров — штатские и военные. Четверо улетают, четверо — остаются.
Через пять минут вертолет скрывается за горой, и в тишине можно как следует познакомиться.
Прибывшие — москвичи из Военно-космических сил и столичного университета. Возглавляет группу полковник Виталий Васильевич Самброс, с которым, выясняется, мы могли бы в былые годы встретиться на Байконуре — он лейтенантом заправлял ракеты горючим.
— Сюда-то зачем?
— Есть, есть дела, — улыбается полковник.
Поднимаемся тропкой от речки к «усадьбе» Агафьи. Полковник, оказывается, с Агафьей знаком. И она его вспомнила сразу.
Занятная картина: блестит на солнце вода норовистого, дикого Ерината, доит у огорода козу Агафья, вопросительный знак застыл на морде пестрой собаки. А мы сидим у врытого в землю стола, разглядываем прижатую по углам камнями карту и говорим о ракетах.
С Плесецка и Байконура они летят по строго определенным трассам. Я насчитал их на карте пятнадцать — четкие линии от точки пуска за край карты. Одна из них от Байконура пролетает мимо Телецкого озера и (вот в чем дело!) как раз у района, где приютились вот эти избушки, огород, козы. По этой самой южной трассе пускают ракету «Протон». Она выносит на орбиты Земли спутники связи, грузовые корабли для космической станции «Мир» и вообще «все тяжелое». Ракета огромная. (В Москве в штабе Военно-космических сил мне показали видеозапись старта — грохот, море огня. Через несколько секунд «Протон» как бы чуть наклоняется в небе. «Вот пошел уже в сторону вашей Агафьи», — сказал генерал.)
Сюда ракета, сбросив в районе старта первую отработанную ступень, прилетает через семь минут. Это время работы второй ступени ракеты. Над Горным Алтаем либо тут вот, в верховьях реки Абакан, ступень отделяется, падает вниз. На карте эти места обозначены аккуратными, вытянутыми вдоль трассы эллипсами. Ширина — 60 километров, длина — 110.
Опустившись в плотные слои атмосферы, вторая ступень с остатками топлива разрушается. Эллипсы очерчивают район, куда могут упасть обломки и, может быть, выпадают остатки топлива.
Слушая ракетчиков из Москвы, я теперь только ясно начинал понимать рассказы покойного Карпа Осиповича и Агафьи, видевших тут «огонь, дым, гром» и осколки «белого железа», падавшие в тайгу. Они вполне понимали небожественное происхождение этих не очень частых, но и нередких явлений. (Генерал в Москве: «С 70-х годов по этой трассе прошло сто с лишним ракет».)
Почему над Горным Алтаем и над этим районом Хакасии отделяется вторая ступень?
Выбор места можно было варьировать режимом полета ракеты. Для отделения второй ступени выбрали места наиболее безлюдные. По той же причине в малодоступном районе осело со своей старой верой семейство Лыковых. Линия жизни горстки людей и путь ракет на орбиту мистическим образом пересеклись.
Военным важно знать сейчас все, что видела тут Агафья. На пеньке в стороне от стола положили видеокамеру. Меня попросили по нужной схеме Агафью расспрашивать. Она говорила охотно, подробно — как увидели «огонь и дым» в первый раз, как стали прятаться от «белого железа». «Один обломок вон и сейчас лежит в огороде. А за речкою в кедрачах — изогнутая труба, — Агафья ладонями показала ее диаметр. — Когда все падает — шлепки такие, будто большие поленья летят в тайгу».
Я, прерывая беседу с Агафьей, расспрашивал и военных. В этом месте под обломки дюраля попадет скорее олень и медведь, чем Агафья или кто-нибудь из охотников. А на Алтае, где есть население? «Пока такого случая не было — населенных пунктов в зоне падения нет. Но могут пострадать пастухи, туристы, охотники.
О каждом запуске (время его известно с точностью до секунды) мы сообщаем местным властям, и они обязаны в нужных местах людей предупреждать. Агафью в последнее время прилетали предупреждать специально».
Не все во второй ступени «Протона» разлетается на осколки. Огромные баки, содержавшие окислитель, падают целиком. Мне показали снимки этих «гостинцев с неба», обнаруженных в разных местах Хакасии и Алтая. Все три избушки Агафьи с курятником и козлятником поместятся в этом «бидоне» диаметром более четырех метров.
Ещё одно направленье в расспросах Агафьи касалось болезней — её болезней, а также болезней кур, коз, растений на огороде. На нездоровье Агафья тут жаловалась всегда. И не связывала его с тем, что падало с неба. Радикулиты, простуды были в жизни ее неизбежно обычными. Коза вот, да, странно болела этой весной. Живущий тут харьковчанин Сергей тоже весной неожиданно слег — «температура — 39, слабость невероятная. Но через несколько дней прошло». Сопоставляем сроки. Это было как раз после майского пуска одного из «Протонов». Но Сергей, уже знающий суть проблемы, склонен думать о не слишком свирепой форме энцефалита — «клещей десятками смахивал с себя ежедневно…».
Более часа шёл разговор. Звездное небо обещало мороз. Агафья ушла укутывать пленкой
помидоры и прятать тыквы под одеяло. А мы перебрались во «флигель» к Сергею и продолжили разговор уже у свечи.
Оказалось, полковника Самброса и его спутников — биологов, химиков, медиков — осколки ракет занимали постольку-поскольку. Куда важнее возможное рассеивание в местах паденья второй ступени остатков ракетного топлива.
Помню, на космодроме я слышал об этом топливе под названьем гептил. Лейтенант Виталий Самброс эту «специфическую, пахнущую гнилым мясом жидкость» заливал в баки стоящих на старте ракет. «Мы знали: гептил ядовит. Очень ядовит. Цикл заправки был замкнутым. Но все мы принюхивались — нет ли утечки? Меры предосторожности соблюдались.
Предусмотрено было все, что в технике принято называть «защитой от дурака». И не помню, чтобы кто-нибудь пострадал. Вот я перед вами — жив-здоров, имею детей, не утратил вкус к жизни. И волею судеб теперь вот следы гептила ищу в этих благословенных местах».
Что за следы? Дело в том, что в каждой ступени ракеты топливо полностью не выгорает и летит вместе с «белым железом» вниз.
Первая ступень падает вблизи старта ракеты, и зона возможного зараженья невелика. Вторая ступень отделяется на высоте ста сорока восьми километров. Остатки горючего в баках при разрушении всего устройства в плотных слоях атмосферы сгорают, но какая-то часть гептила с большой высоты, рассеиваясь в пространстве, выпадает на землю. Теоретически это синтетическое вещество, главной частью которого является азот, достигать земли не должно, как не достигает ее керосин из другого класса ракет. Но ведущиеся уже несколько лет полевые исследования специалистов из нескольких институтов в местах отделенья второй ступени показали: следы гептила обнаруживаются в почве, в снегу, в растениях.
Как могут влиять эти небольшие количества токсичного вещества на живые организмы, пока неясно. Но работа экспедиций сразу привлекла внимание. В разговорах и публикациях реальности, как всегда, перемешаны со слухами и домыслами. Но игнорировать все, что наблюдается в этих районах, нельзя. Охотники жалуются: «дичи в районах стало меньше, рыбы в Абакане заметно убавилось». На Алтае обнаружились странные заболевания: рождаются «желтые дети», причем процент пораженных желтухой новорожденных очень велик, приводятся случаи других не объясненных пока болезней.
Жемчужина сибирской природы — Горный Алтай — находится в кольце промышленных центров, сильно загрязняющих атмосферу. И над Алтаем проходит трасса «Протонов». В химическом коктейле, тут оседающем, главное подозрение вызывают азотные соединенья и в первую очередь гептил. Сколько его, каков механизм действия на живые организмы, что и как надо делать для ликвидации последствий и как предотвратить дальнейшее заражение природы — проблема серьезная и большая. Боюсь, что силами (и средствами!) ныне действующих специалистов решать ее трудно. Нужна большая (и срочная!) государственная программа исследований всего комплекса загрязнений.
Законный вопрос: как получилось, что топливом для ракет стало высокотоксичное вещество? Ответ простой. Все ракеты для «мирного космоса» — двойники ракет боевых. Для них гептил — горючее высокоэффективное. Боевые ракеты, слава богу, не полетели. А если бы полетели — кто на Большом пожаре вспомнил бы о каких-то следах гептила? Но приспособленные к мирным делам ракеты, взлетая довольно часто, ядовитый свой след обозначили. И если учесть, что гептил плохо разлагается, может накапливаться в живых организмах и передаваться по пищевым цепям, то внимание ко всем процессам, где задействован химикат, должно быть очень большим.
Нынешняя группа исследователей (программа «Экое» действует с 1988 года) прибывает к месту паденья второй ступени перед каждым полетом — берут анализы почв, воды и растений до полета и после. Очередной «Протон» с американским спутником связи «Инмарсат» полетит наступающей ночью. Наблюдать за пролетом и брать все необходимое для анализов будут две группы в разных местах. Место, где обитает Агафья, она сама и вся живность при ней особенно интересны ученым.
Тут нет ничего (например, алкоголя или промышленных загрязнений), что может смазать картину исследований…
Час ночи на 7-е сентября 1996 года. Небо как по заказу высокое, чистое. Звезды отражаются в тихой заводи Ерината. По инструкции всем надо остаться в избе, но разве можно упустить возможность редкого зрелища. Как на тайную встречу, цепочкой, с фонариком спускаемся под гору в пойму реки. Агафья, поколебавшись — идти или нет? — не удержалась от любопытства, тоже спускается вниз.
Мороз белой солью лежит на траве, на камнях. Тихо и холодно. Сверяем часы. Кнопку на Байконуре нажмут в 1 час 37 минут местного времени. Подлет ракеты — семь минут.
— Вон вершина. Из-за нее полетит… — как эксперт выступает Агафья. Место для себя на всякий случай она выбирает возле тюков соломы, привезенных для коз.
Отмечаем: «Пуск прошел!» Теперь ждать…
Ощущение нереальности. Слева от меня стоит полковник — подсвечивает фонариком часы на руке. Рядом с ним — майор с видеокамерой, а справа притулилась Агафья, жмется к Николаю Николаевичу и потихонечку крестится.
На Байконуре уже проводили, наверное, взглядом удаляющееся на восток пламя ракеты. Семь минут нам кажутся долгими. Шумит на камнях Еринат. Справа и слева темнеет крутизна гор. Небо мы видим со дна каньона — все в ярких звёздах. На горке в хозяйстве Агафьи пропел петух, гавкнула разбуженная «живыми часами» собака. «Пролетает Семипалатинск…» — вслух прикидывает полковник.
И вот в месте, указанном Агафьей, появляется что-то окутанное бледным призрачным светом и быстро удаляется на восток. «Третья ступень. Высота сто сорок восемь километров…» — ориентирует полковник майора, которому надо заснять паденье второй ступени. Она уже отделилась где-то на подходе к «району Агафьи», с большой высоты уже погрузилась в плотную часть атмосферы. И вот-вот должна появиться из-за горы на высоте примерно тридцати километров.
Появилась! Шар ослепительно-белого света, по бокам — еще два светящихся шара поменьше. А сзади, как у дракона, длинная полоса красного пламени. Все движется быстро и пролетит, кажется, прямо над нашими головами. Нет, чуть-чуть в стороне…
Секунды зрелища, и вдруг — взрыв! Звука не слышно, он с высоты будет идти к нам больше минуты. А вспышка видна хорошо. По трассе за ним — россыпь тусклых мерцающих огоньков, как блестки во время фейерверка, когда «хризантема» огней угасает. И вот наконец гром в звездном безоблачном небе. И раскаты его — затихающие, слабеющие.
Гляжу на Агафью. Она спокойна.
— Так бывает всегда?
— Дык ночью-то да. А днём — только дым и гром опосля.
— Представленье окончено! — говорит майор, снимавший огни, не вполне уверенный — получилось ли?
Агафья уходит от реки первой. Видим, как в избушке ее засветилось окошко. Потолкавшись у реки еще минут пять, мы тоже поднимаемся в гору и под новый крик петуха располагаемся на ночлег…
Днем геохимик из МГУ Юрий Васильевич Проскуряков собрал в пластиковые мешочки новые пробы с огорода Агафьи, попросил надоить свежего молока на анализ. Мы с Агафьей сходили на могилу Карпа Осиповича. Еще раз обошли двор, избушки… И вот — вертолет.
Летчики озабочены: «Погода портится. Улетаем без промедленья!» Агафья уже привыкла к неожиданным появлениям и быстрым отлетам гостей. Бежит с посошком под гору вместе со всеми. Что-то в шуме винтов кричит на ухо Николаю Николаевичу Савушкину. «Все, все, улетаем!» — торопит механик и закрывает дверь. В иллюминаторы видим на ветру Агафью и Сергея-художника — прижимают камнями прозрачную пленку на груде мешков.
Сложна жизнь. Кто мог подумать, что запуск спутника, да еще и американского, может как-то коснуться человека, живущего где-то в тайге при свечке. Оказывается, все в нынешнем мире связано одной веревочкой. В Москву везут ящик с образцами, взятыми на Алтае и на территории «326» (место обитанья Агафьи). Будут все процеживать, выпаривать, высвечивать, вычислять. И до какой-нибудь истины доберутся.
«Американцам проще, — говорит полковник. — У них все падает в океан».
А Николай Николаевич Савушкин везет у Агафьи взятую на ремонт бензопилу. Выписывает на отдельную страничку в блокноте просьбы: сапоги, свечи, лекарства… Закончить рассказ об этой поездке мне хочется словами о добром моем товарище.
В 1982 году абаканские власти меня познакомили с Савушкиным. «Вот вам помощник. Превосходно знает лесную жизнь. Опытен. А человека в нем оцените сами…» К порученью — «помогать Лыковым» — Николай Николаевич отнесся не по-казенному. Не перечислить всего доброго, что сделал он для таежных затворников, особенно для осиротевшей Агафьи.
В этот раз, вернувшись из Тупика, Николай Николаевич получил телеграмму. Москва извещала: за рачительное веденье лесного хозяйства в Хакасии Николай Николаевич Савушкин награжден орденом… Моя бы воля — еще один орден дал бы этому человеку за доброе сердце, за мудрость, за чуткость и обязательность.
Третьего дня Николай Николаевич позвонил: «Пила отремонтирована, сапоги куплены, лекарства припасены. Пошлем, как будет оказия».
И самая свежая новость. Вчера позвонили московские геохимики: «В почве с Агафьиного огорода и в козьем молоке следов ракетного топлива не обнаружено…». Вот и всё о последнем свидании в Тупике (Василий Песков «Всё это было», Москва, Терра – Книжный клуб, 2000, стр.373-378).
После того как Константин Коханов ознакомился с этой статьёй Василия Пескова, то он сопоставил даты смерти старших детей семьи отшельников Лыковых (Дмитрий – 6 октября, Савин – 20 декабря и Наталья -30 декабря 1981 года) с датами пусков ракетоносителей «Протон» с космодрома Байконур:
31.07.1981. В 21:38:00 (UTC) с космодрома Байконур, стартовый комплекс №200Л, осуществлен пуск ракеты-носителя «Протон 8К82К» с разгонным блоком «ДМ», которая вывела на околоземную орбиту советский спутник «Радуга-09″ (12618 / 1981 069А). КА типа «Грань», сер. №19 выведен на орбиту с параметрами: наклонение орбиты – 10,3 град.; период обращения – 1435,2 мин.; минимальное расстояние от поверхности Земли (в перигее) – 35700 км.; максимальное расстояние от поверхности Земли (в апогее) – 35776 км.
09.10.1981. В 16:59:00 (UTC) с космодрома Байконур, стартовый комплекс №200Л, осуществлен пуск ракеты-носителя «Протон 8К82К» с разгонным блоком «ДМ», которая вывела на околоземную орбиту советский спутник «Радуга-10″ (12897 / 1981 102А). КА типа «Грань», сер. №20 выведен на орбиту с параметрами: наклонение орбиты – 10 град.; период обращения – 1435,9 мин.; минимальное расстояние от поверхности Земли (в перигее) – 35743 км.; максимальное расстояние от поверхности Земли (в апогее) – 35823 км.
04.11.1981. В 5:31:00 (UTC) с космодрома Байконур, стартовый комплекс №200Л, осуществлен пуск ракеты-носителя «Протон 8К82К» с разгонным блоком «ДМ», которая вывела на на траекторию полета к Венере автоматическую межпланетную станцию «Венера-14″ / «4В-1М» (12938 / 1981 110А). АМС, продолжила исследование атмосферы и поверхности Венеры, передала цветные панорамные снимки. http://www.astro.websib.ru/kosmo/xrono/1981
Большого ума, сделать заключение в чём была действительная причина смерти старших детей семьи отшельников Лыковых, как читатель и сам мог догадаться, для этого не потребовалось, вот только почему об этом не знали и не догадывались врачи, трудно найти объяснение, но Константин Коханов попытался это сделать, потому что сам в то время (в 1970-1986 годах) путешествовал, правда значительно севернее тех мест, которые описывал Василий Песков и видел многое, о чём не хватало мужества рассказать даже таким известным советским писателям, как Валентин Распутин и Виктор Астафьев.
И как это не показалось бы смешным, но пребывание Константина Коханова там, настолько напугало местные власти, что они в 1984 году сделали попытку выслать его из Восточной Сибири обратно в Москву. Правда, когда он сказал исполнителю принятого решения, – хорошее вы нашли место для ссылки, – думаю, что теперь точно прославитесь на весь Советский Союз, – это отрезвляюще подействовало не только на него, но и на все вышестоящие правоохранительные органы и они, хотя бы в 1986 году, постарались ему не мешать, искать в тех местах, Тунгусский метеорит.
(Продолжение следует)