В 2020 году исполняется 82 года со дня рождения Владимира Семёновича Высоцкого (25.01.1938) и сорок лет со дня его смерти (25.07.1980).
Следует ожидать, что эта круглая дата со дня смерти, действительно народного поэта, артиста и автора-исполнителя своих песен, вызовет не меньшего интереса и к его жизни, и к его творчеству, чем это было накануне и во время 30-летия со дня смерти этого человека, без которого невозможно понять и реально представить повседневную жизнь России (СССР) второй половины ХХ века. К тому времени появилось много статей, и немало книг о жизни и творчестве Владимира Высоцкого, в которых явно просматривалась тенденция, «загнать и всю его жизнь, и всё его творчество, в привычные в то время антисоветские рамки», и более того, даже представить его, как «барда», непримиримым борцом с коммунистическим режимом.
В то же время, стали активно публиковать свои мемуары разные одиозные личности, якобы причастные к активной борьбе, с антисоветскими настроениями в среде творческой интеллигенции, и с её влиянием на народные массы. О методах такой профилактической работы также напечатали свои сумбурные мемуары младший брат Сергея Михалкова (отца «Дяди Стёпы») Михаил Михалков (как он «пас» Вольфа Мессинга) и помощник «серого кардинала при Леониде Брежневе» М. А. Суслова – Александр Байгушев.
На обсуждение жизни и творчества Владимира Высоцкого, разумеется, тогда же не могли не откликнуться и в Интернете различные социальные сети. Опыта обсуждения публикаций в социальных сетях у Константина Коханова тогда ещё не было никого и он даже не мог догадаться, что там обсуждаются в основном ранее опубликованные статьи, а не статьи самих пользователей этих сетей, в основном даже не для критического их осмысливания, а для навязывания своего мнения, как истины, в последней, перед Самим Всевышним, инстанции, причём только в том смысле, что мнение или умозаключение какого-либо пользователя социальной сети, является единственно верным.
Казалось бы при всей той славе, которая была при жизни Владимира Высоцкого, которая не померкла спустя несколько десятилетий после его смерти, можно было написать его подлинную биографию, каким он был человеком на самом деле, без отстаивания безупречности его поведения в быту и тем более его отрицательного отношения к советской власти.
Но даже, не смотря на некоторые очевидные моменты в его жизни, где явно проглядывался к нему интерес компетентных органов, если кто-то только хотел на них указать, воспринимались фанатами творчества Владимира Высоцкого, как наглое посягательство на безупречную репутацию их кумира.
Во время кратковременного пребывания Константина Коханова в 2011 году числе пользователей социальной сети «Гайдпарк», которая себя рекламировала, как «серьёзная социальная сеть для зрелых и думающих людей», ему пришлось, высказаться о своём отношении к творчеству Владимира Высоцкого так, что это возмутило наиболее агрессивно настроенных ко всем инакомыслящим, поклонников его таланта. Пришлось на все обвинения в свой адрес, Константину Коханову, ответить небольшой статьёй, которая вызвала больше раздражения в «Гайдпарке», чем все его предыдущие комментарии, при обсуждении ранее опубликованных статей о Владимире Высоцком:
Константин Коханов: Знал ли Владимир Высоцкий, что его использовали, как «подсадную утку»?
24.07.2011. Владислав Трофимов: «…И нигде у Зиновьева нет ни слова о Высоцком, как о подсадной утке. Сплетник ты, Коханов. И мерзавец».
Не правда ли, какое прекрасное начало рассказа о том, что является твоим личным мнением, но мне и не такое приходилось слушать, – и что я фашист, и что надо мной надо учинить открытый процесс, как при Ленине над каким-то Курским. Но тут, хотя бы один, сказал то, что обо мне думает. А мог бы, как в старые добрые времена состряпать и коллективное письмо в адрес администрации Гайдпарка.
Написали же на меня в 1985 году, целых четыре коллективных письма в газету «Правда» и два лично в адрес генсека М. С. Горбачёва, где меня назвали фашистом, только за то, что я всех поставил в одну очередь на улучшение жилищных условий и своим распоряжением распустил ревизионную комиссию ЖСК во главе с «кристально чистым» коммунистом Риттенбергом Давидом Соломоновичем. Кстати, после развала СССР он сразу же сбежал в США, потому что в Израиле таких принудительно лечат.
Отвечать на оскорбления в свой адрес таким господам, как Трофимов, которые сейчас побежали к Прохорову заниматься «Правым делом», как и большинство «Друзей Высоцкого», которые 25 июля, снова начнут лить крокодильи слёзы по его безвременной кончине, одно и то же, что говорить телеграфному столбу – перестань гудеть. Но кое-что объяснить всем, я всё-таки постараюсь.
Во-первых, не Александр Зиновьев, а Константин Коханов сказал, – задолго до того, как некоторые «прочитали» «Зияющие высоты», – что «Высоцкого использовали, как на охоте подсадную утку».
Во-вторых, это не говорит о том, что Высоцкий кого-то сам «сдавал» в КГБ или там отчитывался, как его театральный руководитель Юрий Любимов, для которого, как мы недавно узнали, даже вся его театральная труппа «Театра на Таганке» – ничего собой не представляющая массовка, и по сравнению с ним, значит не больше, чем «клопы в диване».
Сначала я предоставляю читателям возможность, узнать, что представлял собой советский театр в то время, когда Высоцкий находился в зените своей славы, причём от самого помощника М. А. Суслова – Александра Байгушева:
«…Особого разговора заслуживает театр. Союзной творческой организации по традиции не было. А ВТО – Всероссийское Театральное Общество с 1964 по 1986 год возглавлял великий русский артист Михаил Иванович Царёв, отчаянный русофоб.
В ВТО было сильное русское правое крыло, во главе с критиком Зубковым и такими крупными русскими главными режиссёрами, как Охлопков, Андрей Гончаров, ленинградец артист и режиссёр Игорь Горбачёв.
Еврейское левое крыло возглавлял драматург Шатров (Маршак) – автор насквозь русофобских и скрыто троцкистских пьес о Ленине. Вокруг псевдо-ленинских пьес Шатрова в верхах вечно кипел скандал. Сам, кстати, родственник репрессированных видных троцкистов, но его поддерживал Андропов -Файнштейн.
Андропов же всеми силами поддерживал еврейский «Театр на Таганке» Любимова (дочка Ира у него была замужем за артистом) и такой же субъективный «Ленком» Марка Захарова. Театр-студия «Современник» сначала Ефремова, потом Табакова болтался между двумя стульями, как и потом МХАТ с Ефремовым. Но «Малый театр» («Дом Островского»!) Михаила Царёва традиционно оставался русской цитаделью.
Вся театральная провинция, за малым исключением, была русской. Я (Александр Байгушев) после АПН какое-то время поработал спецкором «Театральной жизни» (куда только не забрасывала номенклатурная «служебная необходимость»!). Колесил по русской провинции и использовал эту возможность для организации русских опорных пунктов на местах.
Парадоксально, но высшее партийное руководство страны тогда думало о состоянии умов в провинции и хотело быть информировано о нём не только по гладким обкомовским отчётам и не по несколько тенденциозным (особенно к православию и всему специфически русскому!) сводкам андроповского КГБ. Вот и пришлось мне много поездить…» (А. И. Байгушев «Русский орден внутри КПСС», М., Эксмо, 2006, стр.220-221).
Отрывок из книги, конечно, имеет неприятный душок, от навязываемого читателям мнения, что во всём виноваты только евреи, а не все те, кто в высших эшелонах власти носил в кармане партбилет, в качестве пропуска в один из спецраспределителей, недоступных простому народу благ.
Но, тем не менее, из сказанного, становится понятно, что не просто так, всячески «поощрялись» (не чинили особых препятствий) выступлениям Владимира Высоцкого в различных НИИ и в определённых «сверху», рабочих и творческих коллективах, где можно было по реакции слушателей, понять насколько они лояльны советской власти.
Даже по тому, кто посещал концерты Владимира Высоцкого, могли тогда принять решение, кого сделать не выездным, а за кем-то установить негласное наблюдение. В Москве всё было под контролем, и те, кто считал себя в душе «декабристами», посещая «Театр на Таганке» даже не подозревали, что находятся под колпаком компетентных органов и используются в качестве «подсадных уток».
И тем самым, в своих творческих или производственных коллективах, облегчали работу сотрудникам Лубянки, вычислять инакомыслящих, для проведения с ними последующих бесед профилактического характера.
А вот для идеологической работы в провинции требовались такие люди, как Александр Байгушев или Михаил Михалков, младший брат автора советского и российских гимнов Сергея Михалкова, который «пас» не менее известную, чем Высоцкий в то время, личность, как Вольф Мессинг. В чём заключалась его работа он, в частности, рассказывает в своей книге «Вольф Мессинг – гипнотизёр, телепат, пророк» (М., Грааль, 2002, стр.26):
«…В своё время около двадцати лет я работал пропагандистом военно-патриотической темы от Главного Политического Управления Вооружённых Сил СССР от генералов Голикова, Востокова, Аниковича, от Главного Политического Управления погранвойск СССР, обслуживая армейские, флотские и пограничные войска.
Имея на руках специальный документ, я получал закрытую информацию в любой республике, заходил в лагеря убийц и беседовал с заключёнными, изучал военные материалы в музеях и комнатах Славы.
Однажды с Мессингом мы приехали в одно из военных училищ, в комнату вошёл курсант. Мессинг с ним беседовал, я сидел рядом…».
Разве не могло быть то же самое, когда Владимир Высоцкий выступал где-то в НИИ со своими песнями, чтобы при этом, кто-то не сидел в зале, не для того чтобы слушать его песни, а наблюдать за реакцией зала или за определённым кругом лиц, которых следовало проверить на лояльность к советской власти.
Не знаю, как проходили творческие беседы Юрия Любимова с Юрием Владимировичем Андроповым в его кабинете – думаю, что в наглухо закрытых дверях и без свидетелей. Но как проходила беседа с Марком Захаровым и Олегом Янковским со слушателями АОН при ЦК КПСС, на уровне первых секретарей горкомов партии и депутатов верховных советов союзных республик, я видел собственными глазами, потому что сам присутствовал на этой встрече.
Не подумайте, что я занимал какой-то большой партийный пост или был преподавателем этой академии. Просто я руководил там одной из технических служб и мог себе и своим подчинённым доставить удовольствие присутствовать на просмотрах, ещё не вышедших на экраны страны кинокартин.
В тот раз обсуждался, после просмотра, фильм Марка Захарова «Убить дракона» (1988, СП СССР-ФРГ), эзопов язык которого, уже раздражал, на фоне тех публикаций, которыми тогда пестрили газета «Московские новости» и журнал «Огонёк».
Когда на Марка Захарова посыпались со всех сторон вопросы и он, не зная, на какой вопрос сначала ответить, сидящий с ним рядом за столом «товарищ», похлопал его по плечу и сказал, – «Расслабьтесь, здесь, посторонних нет. – Говорите, что считаете нужным, сказать, а что касается остального, – как надо было бы толковать тот или иной эпизод с позиций марксизма-ленинизма, – я после выступления режиссёра, объясню это каждому, кто захочет узнать, сам, но только после этой творческой встречи» …
Думаю и сам Владимир Высоцкий, догадывался, что его используют часто в качестве «подсадной утки». Возможно, в этом и заключается вся трагедия его короткой жизни. Вечная ему, память!
Неотредактированный вариант этой статьи от 24.07.2011 года: https://yablor.ru/blogs/znal-li-visockiy-chto-ego-ispolzuyut-kak-podsadnuy/1836491
Кто бы мог тогда подумать в «Гайдпарке», что сделанные Константином Кохановым предположения о возможном проявлении интереса к жизни Владимира Высоцкого со стороны сотрудников КГБ, станут основой фильма «Высоцкий: Спасибо, что живой», об одном из наиболее драматических периодов в его жизни, когда в 1979 году на концерте в Бухаре, ему становится настолько плохо с сердцем, что это приводит его в состояние клинической смерти.
