Что можно сказать про Юрия Любимова, как об основателе Театра на Таганке или человеке? О смысле его жизни, лучше, чем он сам, вряд ли, скажешь: «Да, не найдёте вы смысла жизни. Сама жизнь дана не вами, и вы сами не знаете, кто вы. Нужно своё дело делать и иногда проявлять толерантность. Это не лучшее свойство, но мир так устроен, что надо уметь маневрировать, дабы избежать удара кулака. Но, если уж бьют – надо отвечать».
Можно было бы ему о смысле жизни сказать и обывательски короче: «Хочешь жить – умей вертеться».
Говорят, ушла эпоха,
Господа, зачем же врать,
Лишь ушёл, кто жил неплохо,
И властям мог подыграть.
Был талантлив, необычен,
Как член партии не прост,
Был к коллегам безразличен,
Беззастенчив, как прохвост.
Ставил пьесы под Эзопа,
Он не с текстом, а с игрой,
Чтоб, играющий холопа,
Был воспринят, как герой:
В атмосфере мрачной зала,
Каждый третий, где чекист,
Остальным, чтоб показалось,
Что на сцене декабрист.
Не ходил я, на премьеры,
Посмотрел, однако, «Мать»,
Не в классической манере,
А, как нужно, «понимать».
И Высоцкого там видел,
С ним точнее эпизод,
Бард «народа» не обидел,
И солдат на сцене взвод.
Сам отвёл в буфет служивых,
Попросил там накормить,
Ведь солдат тех «одолжили»,
Чтоб артистов не срамить.
Вроде мелочь, что такого,
Может, стоило забыть,
О худруке всё плохое,
И Любимова любить.
Ведь покойников не судят,
О плохом, не говорят,
Ясно, больше, что не будет,
Прежней славы и наград.
Все заслуги перечислят,
Есть кому, его «хвалить»,
Но боюсь, что образ чистым,
Будет трудно сохранить.