Содрогнулася земля
         от троекратного удара,
Кто видел дым, кто свет пожара,
Орудий кто-то слышал гром,
Под образа кидались в дом,
Кой-где приход японца ждали,
Придя в себя, потом поржали,
И дело кончилось на том…
В газетах были сообщенья,
Про Филимоновский разъезд,
Где машинист в тайгу полез,
Искать болид упавший рядом,
С ним пассажиры вышли стадом,
Но вот беда – болид исчез.
Писал исправник Солонина,
Какой-то дьяк струхнувший сильно,
И были сообщения с мест,
Что что-то было или есть.

Важней мелькали сообщенья,
           эпохи той, терзая ум,
Давно в тайге стих гул и шум,
Казалось всё пришло в забвенье, 
Но много лет потом спустя, 
В метеоритике грустя,
Какой-то секретарь учёный,
                 при Академии Наук,
В бумагах рылся, как паук,
Всосал в себя, то сообщенье,
Всю жизнь был этим увлечён,
С ним шло общественное мненье,
Хотя оно и не причём.

Он те места искуралесил,
На радиальный вывал в лесе
(Тайгу труднее рифмовать),
В итоге вышел с кем-то вместе,
И раз остался зимовать.
  
Он был покладистый мужчина,
Смеялся, коль была причина,
И воздавал не по чинам,
Чему бы следовать и нам.
Но если тень кого сомнений,
Была в разрез его всех мнений,
Он с тем надолго порывал,
И неприязни не скрывал.





Алтыб, 1984

Его прекрасно понимаю, 
Не осуждаю, сам такой,
Своих симпатий не скрываю,
На чём стоишь, на том и стой.
Ведь вся полемика, не дело
Не сдвинешь с ней и ком земли,
Посадишь лодку на мели,
Лишь разобьёшь всё то, что цело. 

Копал он долго, всепогодно,
К воронке карстовой канал,
Вода сошла и вот финал, 
В ней сохранился превосходно,
Обычной лиственницы пень,
И омрачил всем жизнь тот день.

Лишь он надежды, не теряя,
Из года в год искал болид,
Потом война и он погиб,
Но тайна в глубь земли, врастая
К себе по-прежнему манит. 
Прошли года и по тропе, 
К его Заимке налегке, 
Теперь приходят для разминки,
Но, к сожалению, не те…

Я не чиню другим суда,
Пускай тропа ведёт не к цели,
Мы Кулика за то и ценим,
Что всё же тянутся сюда, 
К совсем не близкой Эвенкии,
Пускай находятся такие,
Ругает эти, кто края,
Но чтобы там не говоря,
Тех мест прекрасней нет в России.

Гипотезы ползут по свету,
Каких гипотез только нету,
У большинства, кто не был, там 
По их разбросано трудам.
Ведь всем известно мненье КМЕТа,
Что взорвалась в тайге комета,
А не корабль с планеты ? (Бета),
При посадке в небесах.

Пока лишь споры и сужденья,
Предубежденья, убежденья,
И мыслей разных расхожденья,
Мне компромисс не  допускать…
В трудах научных мыслей зёрна,
Порою всходят очень вздорно, 
И оттого мне не зазорно, 
Корабль космический искать.